На пути к сверхобществу - Александр Зиновьев

Наряду с «кухней власти» сложилась среда из активных и влиятельных личностей, занимающих высокое положение на иерархической лестнице социальных позиций. По своему положению, по подлежащим их контролю ресурсам, по их статусу, по богатству, по известности, по популярности и т. п. эти личности являются наиболее влиятельными в обществе. В их число входят ведущие бизнесмены, банкиры, крупные землевладельцы, хозяева газет, издатели, профсоюзные лидеры, кинопродуценты, хозяева спортивных команд, знаменитые актеры, священники, адвокаты, университетские профессора, ученые, инженеры, хозяева и менеджеры массмедиа, высокопоставленные чиновники, политики и т. д. Эта среда (слой) получила название правящей элиты. В западной социологии ей придается особое значение. Сложилась целая отрасль социологии – теория элиты.

Имеются десятки определений элиты. Это объясняется не столько сложностью и изменчивостью самого объекта (какой социальный объект не сложен и не изменчив?!), сколько характером способа мышления теоретиков. Они выделяют отдельные черты объекта, смешивают его с другими объектами, стремятся в определение втиснуть все то, что им удается узнать об объекте. Многие теоретики вообще исходят не из реальности объекта, а из уже имеющихся определений и ищут в них сумму признаков для лучшего (с их точки зрения) определения. В результате получается не научное определение эмпирически существующего объекта, а манипуляция с наличными идеологическими представлениями о нем.

Обычно элита рассматривается как структурный компонент всякого общества и даже всякого человейника. Считается, будто она извечно и навечно присуща человечеству. Меняются якобы лишь ее формы. В результате элита как специфическое явление современного западного общества теряется во множестве разнородных социальных явлений.

Основную функцию элиты социологи усматривают в управлении обществом. При этом управление понимается крайне абстрактно и неопределенно. Вместе с тем элита рассматривается как власть немногих. Но реальное управление обществом есть сфера, в которой заняты миллионы людей, до двадцати процентов работающих граждан общества. И подавляющее большинство из них ни в какую элиту не входит. В элиту включается лишь некая правящая верхушка. Причем в нее включают такого рода граждан общества, многие из которых вообще никакого отношения к управлению обществом не имеют и не оказывают на управление никакого влияния (например официально признанные деятели науки, писатели, художники, артисты и т. п.).

В том, что элите приписывается функция управления обществом, в идеологически извращенной форме отражается тот факт, что над государством, которому в принципе должна принадлежать суверенная власть над обществом, возникла сверхвласть, подчиняющая себе государство.

Обычно считается, что в элиту входят лучшие члены общества, самые умные, талантливые, образованные и т. д. В реальности элита (даже в том ее понимании, о котором идет речь) комплектуется совсем не по принципам отбора самых умных, талантливых и т. п. граждан страны, а по принципам социального отбора. В нее попадают те, кто на то имеет наилучшие возможности, кто способен использовать свой социальный статус, способности, образование, связи и другие обстоятельства для карьеры, успеха, обогащения, славы. Если бы было дозволено измерить интеллектуальный и творческий уровень представителей элиты, то результат был бы весьма разочаровывающий. И даже в тех публикациях, которые делаются под строгим контролем средств массовой информации, создается образ элиты, мало общего имеющий с суждениями социологов.

Не лучше обстоит дело с описаниями других явлений формирующегося сверхобщества.

С точки зрения принципов государственной демократии задача государства в отношении экономики – законодательство, принуждение участников экономической сферы к соблюдению этих законов и охрана должного порядка в этой сфере. Государство должно получать все средства для своего функционирования из сферы экономики в виде налогов. Но в реальности этот идеал не соблюдается буквально. В реальности государство само становится феноменом в сфере экономики. Это выражается в том, что государство удерживает за собою эмиссию денег и вообще контроль за денежной системой, которая сама по себе есть важнейший фактор экономики. Государство может предоставить это право какому-либо банку, но все равно при этом оно сохраняет контроль за ним. Огромные суммы денег, поступающие государству в виде налогов, суть капитал со всеми атрибутами капитала, а не просто пачки ассигнаций. Государство является крупнейшим банкиром страны. В отличие от обычных банкиров оно использует деньги не столько как капитал, сколько тратит их. Причем тратит, как правило, больше, чем получает дохода, отсюда рост государственного долга. Тем не менее оно в качестве банкира предоставляет кредиты частным фирмам.

Второе обстоятельство, вынуждающее государство на экономическую роль, образует набор общественных нужд, которые не в состоянии удовлетворить частный сектор (рынок). Для этого складывается так называемый общественный сектор, в который попадают предприятия, отрасли промышленности и мероприятия, которые имеют значение для страны, но не по силам отдельным частным фирмам. Это – энергетика, транспорт, связь, защита от эпидемий и стихийных бедствий, дороги, почта, образование, информационная служба, безопасность, социальное страхование, забота о стариках и инвалидах и многое другое. Это происходит в силу объективной необходимости, а не просто в силу стремления государства ко всевластию. Происходит это в рамках демократии, но результат выходит за эти рамки. Время от времени усиливающаяся тенденция приватизации государственных предприятий не снимает с государства обязанности контроля за приватизированными предприятиями, поскольку последние по самой своей деловой функции охватывают интересы всего общества. Приватизация осуществляется не по принципу «Покупай кто хочет и делай с покупкой что хочешь». Продается далеко не всякому. И с покупкой разрешается делать далеко не все. Речь идет о таких предприятиях, которые жизненно важны для общества. Они и дальше должны действовать, как раньше, в смысле удовлетворения привычных потребностей потребителей. Приватизация осуществляется с надеждой поднять рентабельность предприятий или как махинация с целью повысить цены и уволить массу работников.

Достаточно перечислить явления огромного масштаба, ставшие обычными в современном западном мире и в мире вообще вследствие активности Запада, чтобы отбросить всякие сомнения насчет ограниченности традиционных средств власти. Махинации гигантских предприятий в сфере экономики, укрывательство от налогов, порча природной среды и продуктов питания, организованная преступность, научно-технические проекты неслыханных ранее масштабов, грандиозные стройки, военные операции, международные финансовые проблемы, демографические проблемы, миграция миллионов людей, безработица и т. д. и т. п. Список таких явлений, требующих усилий власти в больших масштабах и постоянно, можно продолжать и продолжать. Теперь очевидно для всех, что власти западных стран уже занимаются со всем этим как со своим повседневным делом.

Вследствие разрастания и усложнения человейников, усложнения их взаимоотношений, усложнения задач, которые должна решать власть, разрастания и усложнения самой сферы власти и других перемен произошло разделение задач и деятельности власти на обычные и стратегические. Возник стратегический уровень – уровень задач, ресурсов и действий власти, превосходящий обычные по масштабам, значимости и продолжительности. Возникли задачи и операции власти, рассчитанные на многие годы, стоящие колоссальных затрат средств, вовлекающие огромные массы людей, использующие новейшие научные открытия и технические изобретения, использующие всю интеллектуальную мощь общества и блоков обществ. Такими были, например, пятилетние планы в Советском Союзе, мероприятия гитлеровской Германии в подготовке к войне и ее проведении, операции антигитлеровской западной коалиции во Второй мировой войне, план Маршалла, «холодная война» со стороны Запада. Такими являются действия западных властей в манипулировании огромными суммами денег, космические программы, война США против Ирака, операция по дезинтеграции Югославии и Советского Союза.

Короче говоря, возникли задачи и операции властей, качественно, а не только количественно отличные от традиционных задач и операций власти государственной. Причем это стало регулярным и повседневным в жизнедеятельности власти, а не редким исключением, как это бывало в прошлом (например, большие войны). Сейчас перед западными странами встали проблемы, на решение которых нужны десятки лет (если не века), ресурсы астрономических масштабов, высочайший интеллектуальный потенциал многих тысяч специальных учреждений и миллионов квалифицированных сотрудников. Уже сейчас эта сфера в значительной мере обособилась от привычной сферы государственности и становится доминирующей над ней.