Синица в руках - Борис Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Очень красивая, — сказала Елена, разглядывая портрет Юли, сделанный Аленой.
— Ну нет, там надо было с другого угла, вот же солнце не так легло, — возразила Юля, заглядывая через плечо в планшет Елены.
— Не придирайся, ты очень хорошо получилась, — Елена смотрела на Юлю, подсвеченную лучами солнца и казавшуюся светящейся изнутри. Ее слегка угловатые черты лица и оттопыренные уши смотрелись гармонично, придавая ее облику неземную красоту.
— Все замечательно получились, даже я себе нравлюсь.
— Да ты прекрасно выглядишь, — пожала плечами Оля.
— Для своих лет, да? — усмехнулась Елена.
— Нет, я не это имела ввиду, — стала возражать Оля.
— Да все нормально, я своего возраста не боюсь. Давайте есть!
Опасения Елены, что она слишком много приготовила не оправдались — все было съедено и причем довольно быстро. Несмотря на жаркую погоду, горячий кофе из термоса был в самый раз после бутербродов с бужениной и сыром.
— На этот раз без профитролек? — улыбнулась Алена, медленно потягивая кофе из пластикового стаканчика.
— Нет, как же без них, — Елена достала коробочку с маленькими эклерами.
Через пару минут от десерта не осталось и следа. Девушки сидели на траве, жмурясь на солнце, млея от еды и тепла в последний из солнечных деньков.
— А ты давно замужем? — спросила Юля, сидя сгорбившись на пледе, обхватив длинные худые ноги руками.
— Да уж давненько. Дай соображу, ну уже лет девять. А что? По мне так видно? — Елена сидела чуть поодаль, глядя на дома за оврагом, остальные девчонки спали, вольготно расположившись между ними.
— Да так, ничего, — смутилась Юля, отвернувшись, но тут же вернулась обратно, блестя глазами. — И ни разу не пожалела?
— Не вижу смысла о чем-либо жалеть в жизни. Когда жалеешь, то убиваешь себя. Так говорила моя бабушка, — ответила ей Елена, не отворачивая головы от оврага. — Посмотри туда, видишь, какие разноцветные домики?
— Да уж, настроили кто во что горазд. Я уже сделала пару фоток.
— Но все же они стоят стройно, как бы все в одной линии.
— А, поняла, если выдернуть несколько из ряда, то получится дыра, ты это имела ввиду?
— Ну, можно сказать и дыра, так может и вернее. Я хотела предложить — пустое место, но дыра даже поточнее будет. Так и ты сама начнешь жалеть о чем-либо, издергаешься, захочешь что-то менять, а в итоге останутся только дыры.
— Как-то грустно это. Но если захочется что-то поменять, разве нельзя построить новое на том же месте, вон как тот дом, а? — Юля показала на почти достроенный новый коттедж, заколоченный между двумя покосившимися, крашенными в разные цвета домами.
— Нет, ты можешь построить новый дом следующим, — Елена указала на продолжение поселка, уходившего далеко, скрываясь за выступами холмов. — А на том месте так и останется дыра. Поэтому не жалей ни о чем, но и не забывай ни о чем.
— А ты счастлива?
— Счастлива? Хм, сейчас, пожалуй, да, — искренне ответила Елена.
— Нет, в целом, счастлива? — не унималась Юля.
— Не знаю, не думала об этом. А ты что, уже замуж собралась?
— Я? Нет, увольте! Ни за что, чтобы я добровольно, сама. Нет, ни за что!
— Значит, собралась, — усмехнулась Елена, — Я такой же была, независимой, а вдруг влюбилась, сразу подобрела и опа — уже невеста. Тогда мне хотелось настоящей, крепкой семьи, чтобы была куча деток. Красивый большой дом и все такое. Я и сейчас этого хочу.
— А у тебя нет детей?
— Нет, детей нет.
— А почему? — Юля увидела, как напряглась Елена и смутилась. — Извини, я, наверное, слишком, да?
— Нет, не слишком. Я сама виновата, но не думай, я это не так давно осознала, все искала другие причины. А получилось все просто — работа, карьера, карьера, — с горечью ответила Елена, на глазах ее навернулись слезы. — Раньше мне казалось, что оно того стоит.
— А теперь?
— А теперь не знаю. И бросить все не могу, и жить так тоже не хочу.
— А почему не можешь бросить? Сама же говоришь, что не надо ни о чем жалеть?
— Говорить-то говорю, но сама себе не верю, вот так вот. Посмотри, как наши девочки спят, ни о чем не думают.
— А, эти то, — только и махнула на них рукой Юля. — Они только с виду такие, а как вечер придет, так весь день пережуют, спать не будут.
— В смысле пережуют?
— В прямом. Начнут искать проблему, к словам придираться, начальство оценивать.
— О, интересно, и что про меня Алена говорила?
— Правду? Что ты строгая, иногда злая, но честная и добрая, только боишься это показать.
— А еще, что я несчастна, верно?
— Да, и это то же. Но ты не будешь за это Аленку ругать?
— Если бы я не была такой же, то точно бы обиделась! — рассмеялась Елена, ей нравилась откровенность, простота в общении Юли. — Но лучше людям такое в лицо не говорить.
— Знаю, люди мстительны и обидчивы.
— И мы не исключение. Ладно, так за кого собралась?
— Да так, есть один парень, — засмущалась Юля, покрывшись ярким румянцем. Она шумно выдохнула и затараторила. — Мне нельзя о нем говорить, но он сделал мне предложение, а я согласилась.
— У, сколько тайн. Ай-яй-яй, Юля, а с виду такая простая девушка.
— Да ничего я не прикидываюсь. Просто сдуру ляпнула, а теперь не знаю, что и делать.
— Но ты сама этого хочешь?
— Хочу. Конечно же, но мне кажется, что рано еще, надо сначала…
— Не надо, не надо, — перебила ее Елена. — Если чувствуешь, что не можешь иначе — вперед! Не старайся просчитать жизнь на годы вперед, это бесполезно.
— Ты, правда, так думаешь?
— Ха, я тебе завидую. Ты молодая, красивая, да, красивая. Не думай, что все должны быть как с обложки, одинаковые. Я тебе так сильно завидую, что скоро начну ненавидеть!
— Тогда точно выйду замуж! — воскликнула Юля, и они обе громко рассмеялись.
— Чур, я первая, — подала голос Алена.
— Ну, это мы еще посмотрим! — возразила Юля.
На обратном пути никто не стал спорить против дисков Елены. И девчонки, убаюканные расслабленной игрой джазбанды, спали на заднем сиденье. Алена некоторое время
