Отзвуки серебряного ветра. Мы – есть! Честь - Иар Эльтеррус

– Папа… – раздался к комнате почти неслышный шепот. – Где я?

– Деми, доченька! – кинулся к ней директор и рухнул на колени перед кроватью.

Пожилой человек рыдал, прижимая к губам худую руку чудом исцеленной дочери. Медицина утверждала, что такое исцеление невозможно, и лучшие врачи убеждали его, что единственным выходом является эвтаназия. Что его родные никогда не выйдут из комы. С другой кровати раздался стон второй дочери, затем третьей. Директор метался между кроватями, все еще не веря, все еще не понимая, что страшная беда позади. Он что-то бессвязно лепетал, пытался упасть перед целителем на колени. Тот раздраженно ворчал и отпихивал счастливого отца.

– Где остальные? – спросил Гыр, устав отмахиваться от благодарностей.

Директор отвел мага в соседнюю комнату, и вскоре его четвертая дочь, мать и жена тоже вышли из комы. Исцеленные раньше девушки пытались сесть на кроватях, все еще не понимая, что это с ними такое. Последним их воспоминанием была несущаяся навстречу флаеру земля и страшный крик матери. А очнулись они дома. Девушкам еще предстояло узнать, что они провели в коме долгих пять лет.

Вальгер молча смотрел на них и кусал губы. Слышал раньше, что маги-целители способны творить чудеса, но одно дело слышать, а совсем другое – хоть однажды увидеть. Он искренне сочувствовал несчастным, да и их отцу… Снова представил себя на его месте и содрогнулся. Четыре дочери, мать и жена в таком состоянии? Ох, Благие… Страшно это. Очень страшно.

Одна из девушек все-таки сумела сесть на кровати и с недоумением уставилась на незнакомых людей в комнате. Барлик, не теряя времени, открыл маленький гиперпереход, достал оттуда бутылку с чем-то коричневато-золотистым, нашел на столе кружку, наполнил и заставил девушку выпить ее до дна. Присмотревшись к этикетке на бутылке, сержант поежился – «Золото Дарна». Такая бутылка стоила в столице Трирроуна небольшое состояние. Впрочем, аарн – производители этого эликсира и, наверное, могут себе позволить. Барлик тем временем напоил остальных и ушел в соседнюю комнату. Первая девушка уже довольно уверенно сидела и продолжала с непониманием смотреть на странных незнакомцев.

– Вы кто? – спросила она, наконец.

– Мы пришли вам помочь, – ответил Самет. – Вы очень пострадали в катастрофе. Но теперь все в порядке и скоро вы выздоровеете.

На его лице появилась озорная улыбка, и лор-капитан достал откуда-то три букета цветов. Потом подошел ближе к кроватям и вручил ошеломленным девушкам по букету.

– Поздравляю с выздоровлением! – провозгласил он и снова улыбнулся хорошо знакомой сержанту сияющей улыбкой аарн.

– Спасибо… – неуверенным голосом поблагодарила одна из них, сестры вторили ей.

– Вот и все, – донесся до них ворчливый голос мага, и Гыр появился на пороге, сопровождаемый почтительно внимающим его словам директором. – В первую неделю давайте побольше белка животного происхождения и витаминов. Три раза в день поите тем эликсиром, что я вам дал. И следите, чтобы не было больших физических нагрузок. Но только на неделю. Потом желательно наоборот, девушкам вообще лучше заняться бегом или каким другим спортом, чтобы побыстрее привести мышцы в норму.

– Все сделаю, господин маг, – закивал тот. – Огромное вам спасибо! Я не знаю, как вас и благодарить…

– Пожалуйста, – буркнул Гыр. – Рад, что сумел помочь. А теперь, извините, я вас покину.

Он кивнул Самету с Вальгером и шагнул в распахнувшийся перед ним гиперпереход. Директор ошеломленно захлопал глазами, но потом вспомнил, что перед ним аарн, и вздохнул. Его дочери выглядели не менее ошеломленными. В дверях появился Барлик.

– Давайте выйдем во двор, чтобы обсудить наши дела, – негромко сказал он, и директор снова побледнел.

Выйдя на веранду дома, все четверо расселись у плетеного столика. Самет достал из гиперперехода большую бутыль с чем-то прохладительным и стаканы. Налив каждому, он отпил из своего стакана и удовлетворенно кивнул. Потом снова внимательно посмотрел на понурого бывшего директора.

– Дети спрашивают о вас, – негромко сказал он. – Скучают. Не хотите ли вернуться на работу старшим воспитателем?

– Я?! – вскочил на ноги директор. – Но я же вор!

– Мы знаем, почему вы воровали, – улыбнулся Барлик. – И знаем, что на вашем месте так поступил бы каждый. Я тоже.

– Зарплата старшего воспитателя – пятнадцать тысяч в месяц, – добавил лор-капитан. – Не местных ренни, а галактических кредитов И на жизнь хватит, и с долгом расплатиться возможность будет. Просто перечисляйте сколько сможете департаменту образования на счет отдела детских домов.

– Но как же…

– Контролировать вас никто не станет, контролером будет ваша собственная совесть.

– Да, – вздохнул директор. – От этого контролера не спрячешься…

– Если этот контролер у человека вообще есть, – скривился Барлик. – Я – директор детдома номер четырнадцать. Вы, наверное, видели передачу о том, что творилось в этом детдоме до моего прихода.

– Видел… – вздрогнул пожилой человек. – Страшно. И стыдно. Мне показалось было, что я такой же, как та сволочь.

– Отнюдь, – покачал головой Самет. – Если бы вы были таким, то дети по вам не скучали бы. Уж кто-кто, а обделенные родительской лаской дети прекрасно чувствуют тех, кто их по-настоящему любит.

– Да как же их не любить-то? – поднял на него взгляд бывший директор. – Они и так несчастные… Буду очень рад вернуться, мне, если честно, сильно недостает работы. Чувствую себя бесполезным и никому не нужным.

– Значит, договорились! – рассмеялся лор-капитан и положил на стол электронный планшет с прикрепленной к нему небольшой пластиковой карточкой. – Это договор и аванс. Изучите и подпишите. Потом разберитесь с личными проблемами и добро пожаловать обратно. Кстати, вы не узнаете детдома, там все очень сильно изменилось.

– Вижу, вы решите свои вопросы и без меня, – встал Барлик. – А нам с Вальгером пора, скоро уроки закончатся, надо будет заняться нашей шалапутной оравой.

Сержант тоже встал. Он размышлял над тем, чему стал свидетелем, и одна фраза почему-то не давала ему покоя. «Те, кто по-настоящему любит детей…» Вспоминалось кое-что, чему он был свидетелем, когда жил в трущобах, снимая комнату без мебели.

– Господин дварх-майор, – обратился он к Барлику. – У нас ведь все еще не хватает воспитателей?

– Да.

– В том районе, где я снимал свою последнюю комнату, я обратил внимание на одну девушку. Дети буквально липли к ней, она постоянно была окружена толпой разновозрастных ребятишек, утирала им носы, рассказывала сказки. Да много чего.

– Так-так-так… – заинтересовался дварх-майор. – Надо бы посмотреть поближе. Где ее можно найти?

– Обычно в это время она как раз выходит из дому. Я часто видел ее в окрестностях бара «Саванна» на улице Ренарт, район Баленит. Самый нищий район столицы, если честно. Там небольшой скверик рядом, в нем обычно и собираются ее подопечные детишки. Матери только рады, что кто-то занимается их отпрысками, на которых у них нет времени.

– Идемте, – деловито кивнул Барлик, и перед ним закрутилась воронка гиперперехода.

Вальгер попрощался с Саметом и бывшим директором, шагнул в эту воронку и оказался недалеко от хорошо знакомого обшарпанного скверика. За две недели его отсутствия тот стал еще более серым и пыльным. Сержант поискал взглядом девушку и выругался. Она обреченно всхлипывала, беспомощно глядя, как двое бритоголовых парней из местной банды отморозков с гоготом разламывают единственные в скверике качели. Позади нее ревмя ревели несколько ребятишек лет пяти-шести.

Вальгер сжал кулаки – хорошо, хоть саму не тронули, эти на все способны. Накачаются с утра наркотой, вот и тянет на «подвиги». Но он поспешил с выводами. Закончив с качелями, один из бритоголовых вразвалочку подошел к плачущей девушке.

– Шоб я тебя тут больше не видал, шлюха, – лениво сказал он и отвесил бедняжке пощечину, от которой она вскрикнула. – А то в рот натыкаем. Поняла?

– Что я вам сделала? – сквозь слезы выдавила бедняжка.

– Я сказал, ты слышала, – столь же лениво ответил бритоголовый. – Появишься, соской станешь.

Отморозок снова замахнулся. Сержант не выдержал и направился к нему, но его опередил Барлик. Стелящимся, кошачьим шагом он метнулся вперед, подпрыгнул, и бритоголовый отлетел к стене, врезавшись в нее.

– Ну, мужик, все… – прорычал второй. – Ты покойник.

– Да? – ухмыльнулся аарн. – А ты – дурак.

Перед ним снова распахнулся гиперпереход, из которого вышли три человека ордена в форме с плазмерами в руках.

– Взять этих двоих и всю их банду под полный контроль! – резко приказал Барлик. – В случае малейшего правонарушения с их стороны принять самые жесткие меры. Вплоть до уничтожения!

– Будет исполнено, господин дварх-майор! – хором ответили легионеры и внимательно уставились на бритоголовых, как будто фотографируя их.