Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Он обнял меня так крепко, что я шумно выдохнула и больше не могла глубоко дышать, прижал к себе, наклонил голову и очень тихо спросил:

— С тобой всё в порядке?

— Да, — говорить было тяжело, не столько от удушающих объятий, сколько от сдерживаемых слёз.

— Что случилось?

Я всё-таки сорвалась в истерику и уже не могла остановиться, хоть и понимала, что только пугаю его этим.

— Ничего, ничего такого, — я всхлипывала и суетливо вытирала слёзы, чтобы не испортить макияж.

— Кто это был? — голос Яна казался ласковым, но я уже чувствовала, что он злится. Надо было говорить, пока ещё не поздно.

— Я не знаю. Он не сказал, кто он. Но он вас знает!

— Что он от тебя хотел?

— Познакомиться. Он так сказал, — я уже рыдала в голос, как маленький ребёнок, который сам упал, а теперь его ещё и ругают за это. Мне хотелось, чтобы меня просто пожалели, но что-то шло не так, и из-за этого я плакала всё сильнее.

Наконец-то Ян ослабил объятия и повернул меня к себе. Сквозь пелену слёз я видела, что он роскошно выглядит, уже готов к вечеру, и даже его поза говорила о том, что он сегодня тут хозяин. И не потерпит незваных гостей. Но он был слишком бледен, пугающе бледен.

— Как он выглядел?

Я могла бы ему показать, если бы не была так растеряна. Вместо этого я принялась сбивчиво его описывать, и слово «чёрный» прозвучало слишком много раз.

— Что он тебе говорил? Тебя не было довольно долго.

Что-то в его голосе заставило меня испуганно сжаться. Я хотела бы нырнуть в его объятия, зарыться на груди и испортить слезами пиджак, но Ян крепко держал меня на расстоянии.

— Ничего такого. Он странный. И вёл себя странно.

— Ты не испугалась? Почему не позвала меня или Макса?

Это был жуткий допрос, и я бы с удовольствием его избежала, но пока ничего не могла поделать.

— Я… не знаю. Это было странно, — в очередной раз я вытерла слёзы, бегущие из-под маски, и посмотрела Яну в глаза. Зачем он всё это делает? Незнакомец исчез и больше не вернётся, это было очевидно, так зачем же допрашивать меня здесь и сейчас? Неужели нельзя отложить это и дать мне провести этот вечер в удовольствие? Ведь это должен был быть мой вечер! Вечер, где я должна была быть королевой, а не испуганным ребёнком.

— Прямо сейчас ты отправляешься в квартиру, в свою спальню и не выходишь оттуда, пока я не разрешу, — холодно приказал Ян, и я отшатнулась в ужасе.

Это было слишком, и я не смогла сдержаться.

— Нет! Нет! — я почти закричала и вырвалась из его хватки. Ян пытался держать себя в руках, пытался скрыть свой страх и растерянность, боялся потерять лицо. А виновата почему-то была я.

— Ева, там ты будешь в безопасности, — Ян снова потянулся ко мне, но я отступила. Я была слишком зла, чтобы вот так легко сдаться.

— А здесь я уже не в безопасности, так? — я знала, что получится резко, но в тот момент мне хотелось уколоть его.

— Ева, — будто строгий отец прикрикивает на разгулявшегося ребёнка. Это было возмутительно!

— Вы не испортите мне вечер. Если так переживаете о моей безопасности — можете меня везде сопровождать.

Странно, что он не убил меня на месте за такие слова и надменную интонацию, но я его не боялась. Тот странный мужчина слишком хорошо его знал, знал, что я — его слабое место, и непрозрачно намекнул, что везде меня достанет. Даже у Яна под носом. От этой мысли я почему-то заулыбалась. И только потом поняла, в чём была причина: появился кто-то сильнее Яна и самим своим существованием он немного сместил Яна с его пьедестала. А, значит, я могла меньше его бояться. Он уже не казался мне таким всемогущим. Едва у него появилась слабинка, как он перестал быть богом и стал человеком.

— Ева, я не могу всё время быть с тобой. Этот вечер важен и для меня, здесь много людей, которые ждали встречи со мной.

— Но не со мной, так? Так что я могу провести этот вечер сама взаперти, пока вы будете блистать на своём балу? Вы ничего не забыли?

Я распалялась всё больше и уже не могла себя сдерживать. Именно этим вечером Ян должен был представить меня своим помощникам, всей своей свите как полноправную хозяйку, и теперь всё срывалось из-за одного незваного гостя? Ну уж нет! Я этого не допущу!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

То, как Ян на меня посмотрел, я запомню надолго: во взгляде была смесь недоумения, раздражения и бессилия.

— Ева, — выдохнул он, и я внутренне улыбнулась. Сколько раз он вот так устало произносил моё имя? И это всегда означало, что я победила. Но на этот раз Ян ещё упрямился. — Я делаю это для твоего же блага. Если хочешь, я соберу всех через неделю, устрою праздник ещё лучше, но сегодня…

— Сегодня всё будет так, как было запланировано. Занимайтесь своими делами и не переживайте обо мне. А он больше здесь не появится, сегодня уж точно.

Впервые я позволила себе просто развернуться и уйти, не особо думая о том, как на это отреагирует Ян. Странно, что он не попытался меня остановить — наверное, был слишком поражён произошедшим, но гневного взгляда спиной я не почувствовала, что уже было хорошим знаком.

Я всё ещё была в маске, но всё-таки отличалась от новичков — они вертелись вокруг Макса, стараясь привлечь его внимание, я же проскользнула мимо.

— Всё в порядке? — Настасья поймала меня за руку и снова потянула, но на этот раз я резко вырвалась — слишком много она себе позволяла! Слишком быстро решила, что имеет право о чём-то меня спрашивать!

— Спасибо, всё нормально. А как здесь дела?

Настасья чуть повела плечом и принялась рассказывать. Она уже многих приметила и коротко описывала поведение каждого, но мне уже было не особо интересно. Новички пока ничего для меня не значат, чего не скажешь о тех, кто с Яном уже давно. И кто уже догадался, кто я. Они уже не просто поглядывали на меня, но и улыбались, и даже приветственно кивали. И я знала, в чём дело — они чувствовали Яна и его обжигающую энергию, которой теперь несло и от меня.

Макс блистал — это была его часть вечера, время, когда все взгляды прикованы к нему, когда все хотят урвать хоть чуточку его внимания, чтобы как-то отметиться, запомниться. Я же продолжала бродить между гостями и нагло подслушивать каждое слово.

— Как мило, что вы лично посетили вечер отбора. Присматриваете себе помощников? — ласково шепнула женщина с бесчисленными перстнями на пальцах. Их было точно больше десяти, и дальше я не считала.

Женщина была красивой, пышной, на той границе веса между очаровательно пухлой и уже толстой, и её пальцы в камнях показались мне удивительно ловкими, как у профессиональной карманщицы. Губы в алой помаде довольно кривились, и их не портила даже неаккуратная чёрная родинка, почти забравшаяся в уголок рта.

— Себе помощников я уже выбрала, все остальные — только для Яна Дмитриевича, — таким же скромным шёпотом ответила я. От женщины пахло сладкими удушающими духами, и мне нестерпимо хотелось чихнуть, но вместо этого я едва не засмеялась. Эта женщина выглядела здесь как слон в посудной лавке: слишком яркая среди всех этих лицемеров.

— Когда придёте ко мне на обучение? Или Ян Дмитриевич будет заниматься с вами сам?

— Спросите у него, мы пока это не обсуждали.

— Я бы хотела с вами поработать. Не каждый день попадаются такие ученицы. Зайдите как-нибудь ко мне — думаю, вы найдёте для себя много интересного.

— Вы — Любава? Я слышала о вас.

Женщина чуть усмехнулась и отхлебнула из бокала.

— А уж как мы наслышаны о вас. Всё ждём, чем же вы нас удивите!

Прозвучало это издевательски, но я её поняла. Да уж, пора бы что-то делать, чтобы их удивить. Быть просто девушкой Яна, конечно, большая удача, но не достижение. Что толку с того, что все говорят о моих способностях, если я сама их ещё никак не проявила? Все эти люди хотят понять, кто я, в чём моя ценность. А что я могу им предложить?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ян появился неслышно и какое-то время молча наблюдал за происходящим. Его слуги осторожно поглядывали на него, делая вид, будто и не замечают, хотя он стоял без маски. Синий чернильный костюм шёл ему меньше, чем рыжему Максу, но всё равно прекрасно подчёркивал величественную фигуру. Теперь уже Ян злился, и это чувствовали все — будто резкий сквозняк пронёсся по холлу. Такое количество людей его раздражало, но и выгнать их всех он не мог. Он был похож на уставшего именинника, терпящего гостей лишь из вежливости.