Три последних самодержца - Александра Богданович

9 мая.

Сегодня многие у нас говорили, что будто Дедюлин заверяет, что никакого заговора не было, что все это ложь, что были, правда, изловлены в Царском анархисты, но в охране все спокойно.

Вчера говорила m-me Шевич, что члены Думы — крестьяне были приглашены на высочайший смотр лейб-гвардии Гренадерского полка. Ожидали, что приедут 25 человек, а приехало всего 3.

16 мая.

Сегодня нам говорили, что вопрос так стоит в правительственных сферах, что с разгоном Думы связано падение Совета министров и уход Столыпина из премьеров и что Столыпин цепко держится за то, чтобы Дума продолжала свое существование, так как свое премьерство никому уступить не хочет — оно ему нравится. А. П. Никольский сказал, что он то же самое про Столыпина слышал на днях в Сенате.

18 мая.

Вчера вечером относительно вчерашнего заседания Думы нам было сказано, что Дума, судя по этому заседанию, чувствует, что она умирает et qu'elle doit mourir d'une belle mort, d'une mort archirevolutionnaire (И что она должна умереть красивой смертью, смертью сверхреволюционной (франц.).), что видно, что социал-демократы спешат с кафедры договорить все. Правительству вчера было решено высказать порицание. Все это кушает Столыпин и доклады свои царю, видно, делает в том же духе, в каком печатает отчеты о заседаниях Думы в «Правит. вестнике», при чтении которых нельзя себе составить понятия о том, что происходит в Думе. Про Родичева сказал Максимович, что он его считает «барометром» Думы, что он теперь узрел, что Дума крепка, поэтому его язык развязался — он каждое заседание говорит, и смело, дерзко говорит, а сначала сидел молча, про него и слышно не было.

23 мая.

Сейчас Штюрмер, а раньше Жаконе сказал, что эскадрон лейб-гусар возмутился, что весь арестован, арестован также один офицер-гусар.

24 мая.

Сейчас Кочубей сказала со слов Мосолова, что командир гусарского полка Петрово-Соловово посажен под арест на две недели. Командиру эскадрона, который не отвечал на приветствие этого командира, Молоствова, ничего не сделано, он на свободе, а эскадрон отдан под военный суд. Было время — про такие события говорили, что следует так или иначе поступить, а теперь эти факты принимаются к сведению без надежды на то, что можно ожидать улучшения в будущем, чтобы они не повторялись. Напротив — тревога растет.

Был сегодня Радциг. Рассказывал о приеме царем Головина. Радцигу царь сам сказал, что принял Головина сурово, сказал ему, что если будут продолжаться левыми такие речи, как было доселе, и он их останавливать не будет, то Дума будет распущена. По рассказам Радцига видно, что Столыпин в фаворе, — вчера в 5 1/2 час. приехал к царю бар. Фредерикс, но царь его не принял, сказал, что никого не принимает, так как ожидает к 6 часам Столыпина, который, выходя из кабинета царя, сказал Радцигу:

«Берегите государя, не волнуйте его, чтобы его не раздражали».

25 мая.

Дейтрих, Чаплин и др. говорили, что от Столыпина добра нельзя ждать, его образ мыслей ежедневно можно прочесть в «Новом времени», в «Заметках» его брата, которые меняются окраской ежедневно, что теперь Столыпин кокетничает с кадетами и некоторыми правыми и с ними хочет вести думское дело, — он думает, что с такой поддержкой он поведет Думу туда и так, как вздумает.

26 мая.

Был сегодня камердинер царя Катов. Сказал он, что насчет неудавшегося покушения на свою жизнь царь узнал только 6-го числа и то только потому ему про это сказали, что 7-го готовился в Думе запрос относительно этого покушения. Рассказал также Катов, как были у царя при его дежурстве три правые депутации, что поставлены они были не в шеренгу, а встал каждый, куда хотел, и, давая это распоряжение заранее, царь сказал: «Я их всех найду, пускай встанут, как хотят». Сказал Катов, что особенно всех растрогал председатель «Союза русского народа» в Ярославле, который, входя еще только во дворец, уже начал креститься и таким образом, все с крестным знаменем, дошел до царя.

Рассказал Евреинов, как трудно Драчевскому со Столыпиным. Драчевский, например, запретил газету «Русь», а Столыпин вновь ее разрешил. Сказал Евреинов, что не понимает отношений Столыпина к Бельгар-ду, что для Бельгарда никакие приказания Столыпина не обязательны, что он их оставляет без внимания, действует по-своему.

Говорили много о безработных. Драчевский собирается представить Столыпину доклад о том, что их следует выселить из Петербурга, отправить их большими партиями подальше. В случае разгона Думы это — готовый контингент для беспорядков, их 120 тыс. человек.

Все говорят, что Столыпин ведет двойную игру.

 По-видимому, он боится, чтобы его не убили. Например, бумаги, которые ему посылает градоначальник, он возвращает без пометок, чтобы в случае неудачи остаться правым.

29 мая.

Была у архиерея Иннокентия Тамбовского. Он очень мрачно, возмущенно смотрит на грядущее, не понимает Столыпина, что держит Думу, которая уже революционизировала народ, что поверх голов членов Думы для печати ведутся эти думские речи. Про митрополита Антония он сказал, что Антоний не пришелся по Петербургу, что работы на него навалили сверх сил, даже депешу царю, и ту ему пришлось составить от Синода по поводу покушения. Коснулись мы Роговича.

Иннокентий сказал, что его затирают — теперь послали в командировку, когда он здесь нужен, а обер-прокурор Извольский, куда он годится? Ничего не понимает, окружил себя бездарностями, верит ничего не значащим людям. Например, у него теперь рижский Агафангел — первое лицо, а у Агафангела убеждения нетвердые, привык жить в немецкой стране. Иннокентий доволен, что по его отъезде в его покоях водворится архиепископ вроде него — Никон, экзарх Грузии, который будет продолжать начатые им беседы с митрополитом Антонием, в одном с ним духе на него действовать. Сказал также Иннокентий, что Янышев — человек совсем других убеждений, чем те, которых следует держаться духовному лицу. Иннокентий так возмущен Думой, что ее держат, что похвалил епископа Евлогия, что он не мог более терпеть бывать в Думе, отказался от звания члена Думы и уехал домой. Одно меня поразило в разговоре Иннокентия, что он верит в «верчение блюдечек», что часто эти «блюдечки» ему правду говорили. Затем он сказал, что достоверно знает, что Лауниц был убит своим, т. е. служащим в полиции, что при нем раз был вызван дух Лауница, который и сказал это. А сегодня утром полицмейстер Палибин мне сказал, что уверен, что Лауниц был убит не за свою петербургскую деятельность, а за деятельность в Тамбове, за Спиридонову.