Когда нельзя отступить - Тюрин Иванович

А с другой стороны, мое сознание было подготовлено и не к таким техническим чуде-сам, поэтому оставшихся пяти минут полета мне вполне хватило, чтобы прийти в себя от удивления. Двери открылись с легким шелестом, подав знак, что мы прилетели. Народ неторопливо пошел к выходу. Встал, придав себе деловой вид, пошел к двери, но не успел переступить порог, как оказался в сумерках, а под ногами было что-то вроде переливающегося светового потока. Какую-то долю секунды колебался, потом, ступив на него, почувствовал, как движусь вниз, к земле, а еще через секунду ощутил, что стою на упругом покрытии. Уже идя в потоке пассажиров к мягко подсвеченному куполу, я попытался понять, что чувствую, идя по земле чужого мира, но кроме волны детского восторга, захлестнувшей меня при виде изящества и красоты окружающей меня, так ничего и не ощутил. Придя в себя, я с нескрываемым любопытством, стал наблюдать за всем происходящим вокруг меня. Тот минимум знаний, вложенный в меня, ничего не говорил о гигантских, регулярно вспыхивающих у меня под ногами, знаках, ни о странных автоматах, светящихся и перели-вающихся, как рождественские елки. Люди время от времени подходили к ним, что-то брали и шли дальше.

"Даже не знаю, что это такое. Питекантроп несчастный".

Неожиданно охватившее меня чувство растерянности и одиночества, заставило почувство-вать себя изгоем среди этого великолепия, после чего последовала защитная реакция, в ви-де легкой вспышки злости на свою беспомощность. Для меня она сейчас была, чем-то вроде игл ежа, выставленных в защиту. Вспыхнув, она исчезла, не получив поддержки, но после нее остался след, который я отнес к чувству жалости, но не по отношению к себе, как личности, а как к представителю человечества.

"Что, майор? Не успел осмотреться, а уже жалеешь, что ты землянин? Не рановато ли?".

Мне нужно было сейчас одно: остаться одному, чтобы прийти в себя и унять сумбур в мыслях. Оглядевшись в поисках выхода, невольно скользнул по лицам проходящих мимо меня людей. И только тут заметил в их глазах чуть прикрытое любопытство. До этого я был слишком занят собой, своими эмоциями и впечатлениями. Любопытство террян снова разожгло во мне злость. Чтобы отвлечься, я сделал попытку разобраться в значении светя-щихся гигантских букв, пробегающих по невидимым в полумраке стенам, но опять ничего не понял. Попытка разобраться со светящимися знаками на полу, также провалилась. Мысль, обратиться за помощью к террянам, в корне обрубило мое взыгравшее самолюбие. Особенно сейчас мне не хотелось выглядеть в их глазах "тупым чужаком". Чтобы не дать окончательно разгореться злости я просто наугад влился в один из потоков аборигенов, протекавших мимо меня в различных направлениях, в надежде, что тот выведет меня из здания вокзала, наружу. Но вместо этого я оказался в другом зале, перед десятком эскалаторов, самых различных цветов и оттенков. Не раздумывая ни секунды, ступил на ближайший из них, ярко – оранжевый, и тут же был поднят наверх. Не успев ничего осознать, как почувствовал легкий шорох открываемых дверей, а затем лицу скользнул легкий ветерок. Сделал шаг, потом другой. Снова раздался шорох, но теперь уже за моей спиной. Через се-кунду я понял, что оказался стоящим на широкой смотровой площадке. Подставив свое разгоряченное лицо свежему, легкому ветерку, несущему с собой легкий аромат цветов, я стал смотреть на открывшуюся моим глазам панораму ночного города. Только сейчас, ос-тавшись один, я смог признаться самому себе, что не был готов к такому чуду, как чужой мир, не ожидал, что великолепие окажется чужим и давящим на мое сознание настолько, что временами я был готов признать свое ничтожество. Взглянул вверх. Над головою раскинулось черное покрывало. Где-то в глубине него был мой дом. Земля.

"Я землянин. А значит, каждому свое".

Простая мысль, простые слова, но они помогли мне остаться самим собой, отстоять свое "я". Успокоившись, осмотрелся. Рядом со мной, в трех метрах, стояла обнявшаяся парочка, которую я не заметил сразу, будучи занят своими мыслями. Кто из них кто, в полумраке, из-за разноцветных нарядов, нельзя было понять. Оба были одеты во что-то пушистое, яркое, переливающееся.

"И что мне теперь делать? Да спросить. Просто спросить, Крылов. Нормальным человеческим языком, если не хочешь провести остаток жизни на этой станции, бродя туда – сюда".

Только сейчас, осознав глупость своего недавнего поведения, я сделал несколько шагов по направлению к паре: – Простите. Как я могу добраться до города?

Мужчина и его спутница, повернувшись, некоторое время удивленно рассматривали меня. Они были как все, в этом мире, изящны и красивы. Я тоже смотрел на них и думал: – Красота женщины естественна и понятна для меня. Но мужикам то это зачем? Вот хотя бы взять этого. Вылитый Аполлон! Ну, красота пусть. Но этот цветной мех на нем,… – но тут же поняв, что я снова накручиваю себя, резко сменил направление своей критики. – Что ты прицепился к ним!? Нравятся им попугайные наряды! И все тут. Живут они здесь! Понял, ты, деревня? Живут! А ты здесь только проездом!".

Образовавшееся от подобных мыслей легкое чувство горечи тут же исчезло, стоило мне услышать звонкий и мелодичный голос женщины.

– Пройдите до конца площадки. Спуститесь вниз. Дорожка вон там. А внизу стоянка.

Слева стоял целый ряд машин. Они стояли в нишах, черные, блестящие, похожие на за-стывшие капли смолы. Вот мимо меня из темноты вышла женщина, остановившись у ма-шины, чуть наклонившись, пропала, будто растворилась в ней. Я еще не успел понять, что произошло, как эта машина вылетела из своей ниши, плавно обогнув меня, исчезла в тем-ноте.

"Автомобили это или нет, но эта та стоянка, о которой мне сказали. Едем? А куда? Соб-ственно, в чем вопрос? Конечно, в отель. Долго же ты думал, парень".

Изнутри машина оказалась прозрачной, широкое сиденье нежно окутало меня со всех сторон.

– Куда едем? – прогудел мягкий, добродушный голос, совсем не похожий на металлический голос робота.

– В ближайший отель. Или гостиницу.

– Внешний круг. Отель "Грот", – в ответе был заложен и вопрос.

– То, что надо. Поехали.

Машина мгновенно сорвалась с места и в следующее мгновение, огни города превратились в сливающиеся серебристые полосы. Я абсолютно не чувствовал скорости, будто это не я, а город пролетал мимо меня. Несколько минут спустя, когда машина остановилась, я, еще не отой-дя от феерической воздушности и легкости поездки, автоматически спросил: – Сколько я должен?

Голос тут же откликнулся: – Вы ничего не должны. Всегда к вашим услугам.

Вылез. Передо мной возвышалось здание, стены которого светились изнутри теплым ярко-зеленым светом. Подняв глаза, я увидел, прямо перед собой, переливающиеся громадные объемные буквы, складывавшиеся в слова "Отель "Грот".

В холле, выдержанном в золотисто-коричневых тонах, за стойкой находился робот, представлявший собой матовую полусферу с множеством длинных гибких рук. Я подошел к нему.

– Желаете номер? Ресторан? Бар? Видеотон? – его голос был настолько мелодичным, что мне в нем послышался перезвон колокольчиков.

Но переполненный впечатлениями я больше ничего не хотел. Мне хотелось поскорее остаться одному, оставив этот яркий мир, выжавший из меня все мои чувства до капли, за порогом две-ри.

– Номер, – коротко сказал я.

Только взял в руку карточку – ключ, как передо мной в полуметре повисла ярко-красная стрелка виртуального указателя.

Разбудил меня незнакомый мелодичный голос: – Вас вызывают. Будете отвечать?

– Что за черт? – от неожиданности и затуманенного сном сознания мой голос прозвучал хрипло и неуверенно. – Кто тут?

Вслед за вопросом, я сел на кровать, став оглядываться. В легком полумраке, рассеиваемым мягким светом светильников, кроме меня никого не было.

– Искусственный интеллект. Гостиничное обслуживание. Вы будете отвечать на вызов? – с какой-то непоколебимой приветливостью снова произнес голос невидимого мне собеседника.

– Да. Буду. Куда говорить? – буркнул я.

– Просто говорите.

Пока я переваривал сообщенную информацию, в комнате раздался приятный низкий мужской голос.

– Здравствуй, Влад. Я не перепутал приветствие?

– Нет. Здравствуй…, – несколько растеряно протянул я.

– Меня зовут Корн. Ты прикомандирован к нашей группе. Будем говорить с экраном?

– Э – э… Я еще в кровати.

– Хорошо. Мы ждем тебя в Координационном Центре расследований, в два часа дня. В малом прием – зале. Информацию о нахождении Центра получишь в инфоре отеля. До встречи!

Я еще не успел ничего сказать, как почувствовал, что связь оборвалась.

– Деловой мужик, – пробурчал я. – Интересно, сколько сейчас времени?

– Девять часов тридцать шесть минут утра.

– А чего окно в этой спальне не прорубили?