Врачу: исцелись сам! - Владимир Сергеевич Митрофанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И снова тогда влез в разговор Жизляй, как всегда писавший свои нескончаемые истории болезней:
– У меня один пациент из богатых прошлый год ездил на Филиппины и там ходил к хилеру, который оперирует голыми руками, и ему это действо не понравилось – не впечатлило. Говорит: "Только мне все трусы кровью завазюкал!" А подруге его он что-то там якобы гинекологическое вырезал и даже кусочек показал. Короче, у него осталось не очень приятное ощущение: у тебя что-то там вырезают, а ты не знаешь что. Психика – невероятная и страшная вещь: если помните, на втором отделении года два назад лежала девочка семнадцати лет в состоянии полного истощения. Диагноз был анорексия – отказ от еды. Она была невероятно худая – одни кожа и кости – чистый Освенцим. Там имела место явно какая-то психическая травма: то ли отчим появился в семье, то ли первая любовь не удалась, то ли что-то еще. А до этого она была, – я сам на фотографии видел, – цветущая красивая девушка-спортсменка. Она исхудала так, что на УЗИ даже матки не обнаружили – организм ее просто съел, а легкие занимали только треть от объема грудной клетки. Начали ей там в вену лить парентеральное питание, и ее проконсультировала одна доцент с кафедры, она не оправила ее в психушку – там бы девчонка и умерла бы – а взяла ее к себе лечить, и в конечном итоге все кончилось хорошо. Девочка потихоньку начала есть сама и постепенно набрала двадцать килограммов. Мать той девчонки считала, что это ее кто-то сглазил. Кстати, гомеопаты, например, тоже считают, что сглаз совершенно реален, и что он представляет собой некий биорезонанс, и что его можно исправить, зарядив на специальном приборе сахарные горошки. А в церкви будто бы таким снимающим сглаз биорезонатором является молитва и икона. А у одной моей пациентки прямо в церкви из сумки нагло сперли кошелек. Только она купила свечи, поставила их к иконе, выходит из церкви, а кошелька-то и нет. Что это такие за люди, что совершенно Бога не боятся? Что же касается той девчонки, то я думаю, что в таких случаях всегда присутствует какое-нибудь сексуальное дерьмо, тут дедушка Фрейд, наверное, все-таки прав…
Сразу после чая, предупредив заведующую, Борисков поехал к Столову на кардиологию. Тот был в хорошем настроении, с шутками и прибаутками сделал распечатку с суточного монитора и тут же ее расшифровал. Сказал Борискову:
– Знаешь, Сергей, мне кажется, это у тебя не сердечные дела: признаков стенокардии нет, ишемии нет, в небольшом количестве наджелудочковые экстрасистолы – вполне может быть пищеводная грыжа. Нередко она пособствует вегетативной дисфункции синусового узла. Сделай-ка гастроскопию. У тебя изжоги и отрыжки бывают?
– Бывают, когда на ночь поем, – сказал Борисков.
Уходя, Борисков подарил (а точнее сказать, передарил) Столову бутылку хорошего французского коньяка. Существовало некое кругообращение коньяка в природе (точнее, в медицинской среде). Теоретически, бутылка могла вернуться ему назад, но в конечном-то итоге она на каком-то этапе все-таки выпивалась.
Вернувшись к себе в больницу, Борисков сразу направился в эндоскопический кабинет к гастроэнтерологу Вите Кузакову. Кузаков только что закончил свой рабочий день, разбирался с бумагами на столе. Взгляд у него был отсутствующий.
– Ты чего, Витя? – спросил Борисков, поздоровавшись ним за руку.
– Ты бы с мое часиков пять посидел, послушал про урчание в животе, анальный зуд, про то, как часто у человека был стул, про форму его какашек: как у козочки, горошком, как рог у носорога, папиросочками, кашицей… Как он смывается с горшка, оставляет ли на нем следы… Тут сегодня приходила одна дамочка, которая однажды в общественном туалете случайно воспользовалась, то есть подтерлась, не своей бумажкой, и теперь у нее идея, что какая-то инфекция в нее тут же и внедрилась и там ее грызет…
Борисков тут же рассказал ему о своей проблеме. Кузаков помял ему живот, но ничего определенного не сказал. Договорились на завтра все-таки сделать гастроскопию. Кузаков, провожая Борискова, сказал:
– Приходи пораньше, пока народ по записи не попрет. Лена! – крикнул он медсестре, занимавшейся в соседней комнате, – Сергей Николаевич Борисков завтра будет у нас первым. Отметь там себе!..
– Ладно! – так же крикнула оттуда невидимая Борисковым Лена.
Сразу же после этого Борисков побежал на прием в поликлинику. Первой у кабинета сидела больная с круглыми от страха глазами. Она была в ужасе. В каком-то коммерческом центре в городе Сочи, откуда она только что вернулась из отпуска, в живой капле крови у нее будто бы обнаружили плесневые грибки. Описание анализа было совершенно бредовое, но самое поразительное, что ко всему этому для подтверждения объективности – ведь все равно люди ничего в этом не понимают! – были приложены фотографии и компакт-диск. Борисков полчаса занимался с ней психотерапией. Поражало то, что те знахари реально обладали какой-то гипнотической силой, поскольку люди им верили абсолютно и даже, со слов этой пациентки, "ехали из других городов".
Затем в кабинет буквально влетела совсем другая женщина. Загорелая, красивая, стремительная. Ее очень беспокоило пятно на животе, которое дерматологи определили как аллергию на неизвестное вещество.
– Знаете, доктор, я живу очень активной половой жизнью! – вдруг заявила она Борискову чуть ли не с вызовом. Причем она была вовсе не проститутка, а директор какой-то фирмы. Борискову было это абсолютно все равно, просто странное было какое-то заявление. Что это вообще значит: "очень активная половая жизнь" для женщины. Для мужчины это было понятно: много женщин, а для женщины, соответственно, получается – много мужчин? Понятно, что женщина в силу своей физиологии может переспать за ночь со многими мужчинами, например с десятью, а обычный мужчина – не может переспать (в том смысле том, чтобы иметь полноценный половой контакт с целью семяизвержения) сразу со многими женщинами подряд, например с
