Американская ария князя Игоря, или История одного реального путешествия - Алекс Экслер

– Ксюх, не надо излишне драматизировать, – беззаботно махнул рукой Игорь. – И не таких бэррей обламывали.

– Да-да, – фыркнул Сергей, – особенно Вику в Турции. Круто ты ее тогда обломал, как я помню…

– Вот попрошу не передергивать, – разозлился Игорь. – Вика – женщина. Какая бы она ни была. Я с женщинами не воюю. В крайнем случае, игнорирую.

– Ага, ага, – заулыбался Сергей. – Игнорируешь ты, как же. Помнишь кассиршу в «Патэрсоне», когда непонятно с чего нам хамить начала?

– Не помню, – ответил Игорь. – А что?

– И что было с кассиршей? – заинтересовалась Катя.

– Да она там начала какие-то претензии дебильные предъявлять, – объяснил Сергей. – Мол, бутылки на ленту класть нельзя, надо ставить, яблоки в пакете надо завязывать, хотя это дело продавщицы, горкой ничего не наваливайте – причем это еще совершенно хамским тоном и на весь магазин.

– Что сделал Игорь? – спросила Катя. – Превратил ее в горстку пепла одним взглядом?

– Я тоже ждал, что он сделает, – признался Сергей. – Он же – не я.

– Я в гневе и сам себя боюсь, – пояснил Игорь, который слушал рассказ друга с большим интересом.

– Игорек ее послушал минуты три, а потом сказал очень громко и очень строго: «Женщина! Закройте рот! Щами пахнет!».

Катя с Кирой засмеялась.

– Очередь заржала, кассирша стала вся пунцовая и заткнулась навсегда, – сказал Сергей.

– Можно было, конечно, вызвать менеджера, – объяснил Игорь, – но таких теток проще обламывать одной фразой.

– А говорил, – напомнил Сергей, – что с тетками не воюешь.

– Так какая же это война? – удивился Игорь. – Ни раненых, ни убитых. Просто обломал хамящую кретинку, делов-то.

– С Бэрри так не получится, – заметила Катя. – Он же не хамит. Он просто дитя природы. Лютик-цветочек. Его обломать очень сложно. Как тоненькую осинку-березку. Он будет гнуться во все стороны, но не сломается.

– Там будет видно, – самоуверенно ответил Игорь. – Не родилась еще та бэрри, с которой я бы не справился.

– Посмотрим, посмотрим, – многозначительно сказала Катя.

– Да хоть обсмотритесь, – любезно ответил Игорь.

– Так, ну что? – спросил Сергей Игоря. – Пришли уже. Какие планы, товарисч командарм?

Игорь посмотрел вперед. Перед ними высились башни «Экскалибура».

– Да обычные планы, – сказал он. – Готовимся к празднованию Нового года, вдумчиво чистим перышки. Потому что как встретишь Новый год, так его и проведешь. Старинная примета. У меня, кстати, всегда сбывалась. Как-то в студенчестве отмечал Новый год аж в пяти компаниях, и при этом невероятно везло с автобусами – подходили прям мгновенно. Потом весь год – не поверишь! – сказочно везло с автобусами.

– Так и как мы будем встречать Новый год? – поинтересовался Сергей.

– Так и так, – ответил Игорь. – Встретимся часов в девять вечера, отправимся куда-нибудь погулять. Может, на дурика и прорвемся на какое-нибудь шоу. В двенадцать найдем бухла и пойдем шляться по Стрипу – его наверняка перекроют для машин, мне знакомый рассказывал. Потом часа в два устроим торжественный ужин в первом попавшемся кабаке.

– М-да, – хмыкнул Сергей. – Не хотелось бы мне потом весь год шляться по улицам и устраивать торжественные ужины в первом попавшемся кабаке.

– Старичок, – фыркнул Игорь, – ты информацию-то фильтруй. Примета «Как встретишь, так и проведешь» – ее надо трактовать очень тонко. Не в лоб. Иначе вся Россия потом бы весь год непрерывно пила, пела «Ой, мороз, мороз» и падала лицом в салат.

– А как ее надо трактовать?

– Ты будешь, – объяснил Игорь, – встречать Новый год с близким другом и двумя очаровательнейшими женщинами. Вот это самое главное в примете! А дальше все зависит от того, как оно все пройдет. Если мы будем радоваться и веселиться – значит, год будет классный и веселый. Если мы, не дай бог, разругаемся и за столом будем сидеть с кислыми лицами, а официантка начнет страшно хамить – ну, значит, год будет паршивый. Вот как надо трактовать, врубился?

– Да, врубился, – ответил Сергей. – Ну, тогда все в порядке. Значит, теперь главное – радоваться и веселиться?

– Однозначно, – подтвердил Игорь. – Пошли по номерам, готовиться к вечеру. Безо всяких созвонов встречаемся у лифта ровно в девять нуль-нуль.

Ровно в девять часов Сергей с Катей уже стояли у лифта. Имеющегося времени им только-только и хватило на то, чтобы подготовиться и приодеться к вечернему мероприятию. Сергей был в черных брюках, черной рубашке и своем новом пиджаке светло-коричневого цвета, который он купил в Нью-Джерси. Катя оделась в строгое вечернее черное платье, надела на шею простенькое серебряное украшение и выглядела совершеннейшей роковой женщиной из высшего света.

– Смотрю я на тебя, – сказал Сергей Кате, – и сам себе завидую.

– А что? – спросила Катя, заранее улыбаясь.

– Ну до чего хороша! – признался Сергей. – Просто роковая женщина из высшего света. За что мне такое счастье – не пойму. Мне, какому-то дурацкому программисту…

– Ты на себя посмотри, – сказала Катя. – Просто Бонд, Джеймс Бонд. Нет, Майкл Корлеоне из второго «Крестного отца». Помнишь сцену, когда он возвращается домой, где Кей встречается с их детьми? На нем как раз был пиджак похожего цвета.

– Я, собственно, его поэтому и купил, – стесняясь, признался Сергей. – На Аль Пачино я, конечно, не тяну…

– Зачем тебе тянуть на Аль Пачино? – спросила Катя. – Мне же не Аль Пачино нравится, а ты.

В этот момент из-за угла коридора раздались звуки свадебного марша, исполняемого Игорем «а капелла», то есть безо всяких инструментов, и через секунду парочка появилась перед Катей с Сергеем во всей красе. Игорь был в тщательно выглаженном сером костюме с отливом и в черной рубашке, а Кира, как и Катя, облачилась в темное вечернее платье.

– Ты глянь, – сказал Игорь Кире, – в выбранном мною пиджаке Серега даже на человека стал похож. Прям Майкл Корлеоне – если, конечно, оттопыренные уши убрать.

– Сам ты оттопыренный, – обиделся Сергей, приглаживая уши руками.

– Ладно, – сказал Игорь, вызывая лифт, – рванули куда-нибудь. До двенадцати делать все равно нечего. Может, куда-нибудь и прорвемся.

– Вот если бы кто-то не забыл оплатить билеты, – язвительно напомнил Сергей, – то до двенадцати у нас было бы хорошее развлечение.

– А вот если кто-то собирается по этому поводу весь следующий год кидать свои предъявы, – заметил Игорь, заходя в лифт, – то лучше бы он этого не делал. А то я сам начну кое-что припоминать – этот кто-то будет очень сильно недоволен. Возможно, он даже заплачет скупыми мужскими слезами по всей физиономии.

– Вах, баюс-баюс, – сказал Сергей, но, на всякий случай, заткнулся.