Творения, том 2, книга 1 - Иоанн Златоуст

И смотри, что происходит: посредником делается Сын увещевающего, а не человек, не ангел, не архангел, и никто из рабов. Что же делает посредник? То, что свойственно посреднику. Как там, где какие-либо два человека отвращаются друг от друга и не хотят примириться, кто-нибудь третий, пришедши и предложив себя в посредники между ними, прекращает взаимную их вражду, так сделал и Христос. Бог гневался на нас, мы отвращались от Бога, человеколюбивого Владыки; Христос же, предложив Себя в посредники, примирил то и другое естество. Как же Он предложил Себя в посредники? Он принял на Себя наказание, которое мы должны были понести от Отца, и претерпел следовавшее затем мучение и здешнее поношение. Хочешь ли знать, как Он принял на Себя то и другое? "Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвой", говорит апостол (Гал. 3:13). Видишь ли, как Он принял наказание, угрожавшее свыше? Посмотри, как претерпел Он и поношения, причиняемые на земле. "Злословия злословящих Тебя", говорит псалмопевец, "падают на меня" (Псал. 68:10). Видишь ли, как Он прекратил вражду, как Он не переставал делать и терпеть все и употреблять все меры, пока не привел неприятеля и врага к Самому Богу и не сделал его другом? И основание этих благ – настоящий день, когда Христос, как бы взяв начаток естества нашего, вознес его Владыке. Как бывает с плодоносными полями, когда кто-нибудь, взяв немного колосьев, сделав малый сноп и принесши его Богу, этой малой честью низводит благословение на всю ниву, так поступил и Христос: одной плотью Своей, как начатком, Он низвел благословение на весь род наш. Но почему Он вознес не все естество наше? Потому что не будет начаток, когда кто принесет все; но тогда будет он, когда кто, принесши малое, через это малое уготовит благословение на все. Но скажешь, для начатка следовало бы принести первозданного человека, так как начатком называется, то, что первым происходит, первым произрастает. Нет, возлюбленный, это не будет начатком, когда мы принесем первый плод, незрелый и тощий, но – когда принесем плод совершенный. Посему, так как тот плод был подвластен греху, то он и не был принесен, хотя был и первый; а этот плод свободен от греха, и потому он принесен, хотя явился после: это и есть начаток.

3. Дабы тебе убедиться, что начаток есть не первый произрастающий плод, но плод совершенный, прекрасный и достигший надлежащей зрелости, я приведу тебе свидетельство из Писаний: "когда придете", говорил Моисей к народу, "в землю, которую Господь Бог даст вам, и посадите какое-либо плодовое дерево, то плоды его три года должно почитать их за необрезанные, не должно есть их: а в четвертый год все плоды его должны быть посвящены для празднеств Господних" (Лев. 19:23-24). Если бы начатком было первое произрастающее, то надлежало бы приносить Господу плод, произраставший в первый год; но здесь говорится: "плод его три года должно почитать их за необрезанные" тебе, – оставь его, потому что дерево слабо, плод его тощ и незрел; а в четвертый год все плоды его должны быть посвящены Господу". И посмотри на мудрость Законодателя: Он не позволил и вкушать этого плода, дабы человек не принимал его прежде Бога, не позволил и приносить его, дабы не был приносим Господу плод незрелый. Оставь это, говорит Он, потому что это – первые плоды, и не приноси их, потому что они недостойны чести Принимающего. Видишь ли, что начаток есть не первое произрастающее, но совершенное? Это сказано нами о плоти, которую принес Христос. Итак, Он принес Отцу начаток нашего естества; а Отец оказал такое почтение к этому дару, как по достоинству Принесшего, так и по чистоте принесенного, что принял его собственными руками, поместил дар подле Себя и сказал: "сиди одесную Меня" (Псал. 109:1). К какому естеству Бог сказал: "сиди одесную Меня"? К тому, которое выслушало: "прах ты и в прах возвратишься" (Быт. 3:19). Не довольно ли было для него возвыситься над небесами? Не довольно ли было стать вместе с ангелами? Не была ли неизреченной и эта честь? Но оно превзошло ангелов, прошло мимо архангелов, превзошло херувимов, вознеслось выше серафимов, миновало начальства, и остановилось не прежде, как достигши престола Владыки. Видишь ли это пространство от неба до земли? Или – лучше – начнем снизу: видишь ли, какое расстояние от ада до земли, также от земли до неба, потом от неба до неба горнего, а от этого до ангелов, до архангелов, до вышних сил, до самого престола царского? Выше всего этого расстояния и этой высоты Он вознес наше естество. Смотри, как низко (человек) находился и как высоко вознесен; невозможно было ни сойти ниже того, куда нисшел человек, ни вознестись выше того, куда вознес его Христос. Это выражая, Павел говорил: "Нисшедший, Он же есть и восшедший" (Еф. 4:10). Куда Он нисходил? "В преисподние места земли" (Еф. 4:9); а восшел "превыше всех небес". Заметь, кто восшел, или какое естество, или в каком состоянии оно было прежде. Я с охотой останавливаюсь на ничтожестве нашего рода, чтобы познать чрезвычайную честь, дарованную нам человеколюбием Владыки. Мы были землей и прахом, но это еще не вина, потому что это – немощь природы. Мы сделались несмысленнее бессловесных животных, потому что человек "подобен животным, которые погибают" (Псал. 48:21). А уподобиться бессмысленным значит сделаться хуже бессмысленных, потому что быть бессмысленным по природе и оставаться в бессмыслии, это – дело естественное, а ниспасть в безумие тем, которые почтены разумом, это – вина воли. Посему, когда ты слышишь: "подобен животным", то не думай, что псалмопевец сказал это, желая представить людей равными бессмысленным животным: он сказал это, желая показать, что они и хуже животных. Подлинно, мы были хуже и бесчувственнее бессловесных, не потому только, что ниспали так, будучи людьми, но и потому, что дошли до еще большего неразумия. Выражая это, Исаия говорил: "вол знает владетеля своего, и осел – ясли господина своего; а Израиль не знает Меня (Иса. 1:3). Впрочем, не будем стыдиться прежнего: "когда умножился грех, стала преизобиловать благодать" (Рим. 5:20). Видишь, как мы были бессмысленнее скотов; хочешь ли видеть, как мы были бессмысленнее и птиц? "Горлица, и ласточка, и журавль наблюдают время, когда им прилететь; а народ Мой не знает определения Господня" (Иер. 8:7). Вот мы бессмысленнее и ослов, и волов, и птиц, горлицы и ласточки. Хочешь ли узнать и другое бессмыслие наше? Премудрый делает нас учениками муравьев: так мы потеряли естественный смысл! "Пойди", говорит он, "к муравью, посмотри на действия его" (Притч. 6:6). Мы, сотворенные по образу Божьему, сделались учениками муравьев; но виной этого не Творец, а мы, не сохранившие образа Его. Что я говорю о муравьях? Мы были бесчувственнее камней. Хочешь ли, я приведу свидетельство и на это? "Слушайте, горы, суд Господень, и вы, твердые основы земли: ибо у Господа суд с народом Своим" (Мих. 6:2). Ты судишься с людьми, а призываешь основания земли? Да, говорит Он, потому что люди бесчувственнее оснований земли. Какой же еще станешь ты требовать крайности порока, когда мы бесчувственнее ослов, бессмысленнее волов, неразумнее ласточки и горлицы, глупее муравьев, бесчувственнее камней, и даже оказываемся равными змиям? "Яд у них", сказано, "как яд змеи" (Псал. 57:5); "яд аспидов под устами их" (Пс. 139:4). Но нужно ли говорить о бесчувственности бессловесных, когда мы, оказывается, именуемся чадами самого дьявола? "Ваш", говорит, "отец дьявол" (Иоан. 8:44).

4. И, однако, мы бесчувственные, неразумные, бессмысленные, бывшие бесчувственнее камней, ниже всех, бесчестные и презреннейшие, – как мне сказать, как выразиться, как произнести это слово? – презренное естество, безумнейшее всех, ныне стало выше всех. Ныне ангелы получили то, чего давно желали; ныне архангелы узрели то, чего давно жаждали: узрели наше естество блистающим на престоле царском, сияющим славой и красотой бессмертной. Да, этого давно желали ангелы, этого давно жаждали архангелы. Хотя наша честь и превзошла их (честь), однако они радуются нашим благам; равно и тогда, когда мы несли наказание, они скорбели; херувимы, хотя охраняли рай, тем не менее, скорбели. И как слуга, взяв сослужителя своего под стражу по приказанию господина, хотя и стережет сослужителя своего, однако, из сострадания к этому сослужителю, скорбит о случившемся с ним, – так и херувимы, хотя и приняли рай для хранения, однако скорбели на этой страже. А чтобы тебе убедиться, что они действительно скорбели, я объясню тебе это примером людей. Когда ты видишь, что люди сострадают своим сослужителям, то после того уже не сомневайся о херувимах, потому что эти силы гораздо любвеобильнее людей. А кто из праведников не скорбел о людях, которые были наказываемы справедливо и после бесчисленных грехов? Удивительно, что они скорбели, зная грехи людей и видя, что они оскорбили Владыку. Так Моисей, после идолослужения евреев, говорил: "прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал" (Исх. 32:32). Что это? Ты видишь нечестие и скорбишь о наказуемых? Потому я и скорблю, говорит он, что они наказываются и подали причины к справедливому наказанию. А Иезекииль, увидев ангела, поражающего народ, с великим воплем и стенанием возгласил: "о, Господи Боже! неужели Ты погубишь весь остаток Израиля" (Иезек. 9:8)? И Иеремия: "наказывай меня, Господи, но по правде, не во гневе Твоем, чтобы не умалить меня" (Иер. 10:24). Если же Моисей, Иезекииль и Иеремия скорбели, то ужели силы небесные нисколько не сострадают нам в наших бедствиях? Может ли это быть? Что они наше считают за свое, вспомни, какую радость изъявили они, когда увидели, что Владыка примирился с нами. Если бы они не скорбели прежде, то не возрадовались бы после. А что они радовались, видно из слов Христовых: "так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся" (Лук. 15:7). Если же ангелы, видя одного обращающегося грешника, радуются, то как им не испытывать величайшего удовольствия, видя ныне все естество, в начатке его, вознесенным на небо? Выслушай и еще, как радуются вышние сонмы о нашем примирении (с Богом). Когда Господь наш родился по плоти, то они, увидев, что Он примирился с людьми, – а если бы Он не примирился, то и не снизошел бы настолько, – увидев это, они составили хор на земле и восклицали, говоря: "слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение" (Лук. 2:14). Дабы тебе убедиться, что они потому прославляют Бога, что земля получила блага, они присовокупили и причину: "на земле мир", говорят они, "в человеках благоволение", враждебных, неблагодарных. Видишь, как они прославляют Бога за чужие блага, или – лучше – за свои, потому что наши блага они считают своими. Хочешь ли знать, что и, ожидая увидеть Его возносящимся, они радовались и восхищались? Послушай Христа, Который говорит, что они восходили и нисходили непрестанно; а это свойственно желающим видеть дивное зрелище. Откуда же известно, что они восходили и нисходили? Послушай Самого Христа, Который говорит: "отныне будете видеть небо отверстым и Ангелов Божьих восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому" (Иоан. 1:51). Таково свойство любящих: они даже не ожидают времени, но предупреждают срок своей радостью. Посему они нисходят, стремясь увидеть необычайное и дивное то зрелище, – человека, явившегося на небе. Посему всегда являлись ангелы, – и когда Он родился, и когда воскрес, и ныне, когда возносился. "Вдруг", сказано, "предстали им два мужа в белой одежде", самым видом своим обнаруживая радость, "и сказали" ученикам: "мужи Галилейские! что вы стоите и смотрите на небо? Сей Иисус, вознесшийся от вас на небо, придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо" (Деян. 1:10-11).