Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея - Кристофер Сташеф

Гораздо вероятнее иной исход. Многие поместья и фермы сгорят, а крестьяне погибнут.

— Так вот, значит, как! Его величество не может послать армию, он считает нужным послать меня!

— Не слишком переоценивай себя! — недовольно отозвался Пак. — Если ты будешь считать себя сравнимым с целой армией, то можешь скоро погибнуть.

Джеффри промолчал, они оба хорошо знали, что он так не считает. Тем не менее юноша счел нужным успокоить друга:

— Не волнуйся, я знаю, что у меня всего две руки и две ноги, я не смогу нанести поражение всей королевской армии, но я могу найти и победить предводителя мятежников. Хотя, конечно, вряд ли рыцарю пристало сражаться с крестьянином.

— Тогда возьми его в плен, если получится, но не колеблись, если встанет вопрос о твоей жизни, нет позора в убийстве крестьянина, нанесшего поражение графу и его армии.

— И большая честь освободить крестьян от тирана и разбойника, — улыбнулся молодой Чародей. Пульс его участился в предвкушении заварушки, — Благодарю тебя за отличную новость, Пак, я уже начинал загнивать от безделья.

«И не только в этом смысле», — заметил про себя Пак, а вслух сказал:

— Поезжай с легким сердцем и возвращайся быстрее.

— Конечно, — уверил его юноша, — все законы рыцарства говорят о том, что это благородное дело. — Еду!

Вскочив на коня, Джеффри поскакал по дороге. Пак уже в который раз изумился неразумности смертных и стоял теперь, глядя вслед молодому рыцарю. Джеффри так торопился навстречу смерти, что даже не заехал домой переодеть чистую рубаху.

Джеффри не собирался заезжать домой, все необходимое было у него в седельных сумках. Чистая одежда, еда и фляга, которую он мог наполнить из любого ручейка по дороге. А кроме этого, ему был нужен только меч, но он всегда висел на боку в ножнах, как и кинжал. Конечно, могут понадобиться и латы и копье, но в этом он сомневался. Сражаться предстояло в условиях леса с многочисленным противником, подвижность в такой схватке была дороже. Ну а если все-таки в них возникнет нужда, он всегда успеет послать за ними или на худой конец сам телепортируется домой и вернется вовремя. Он не видел причин скромничать и не пользоваться своими пси-способностями, честь от этого не пострадает, ибо ему будет противостоять целая армия. Король эльфов, посылая его одного, безусловно учитывал и его искусство владения оружием, и тактические способности.

Что же касается скромности… Джеффри никогда не понимал, что это за зверь и для чего нужен. Просто считать, что ты способен на большее, чем на самом деле, было опасно для жизни и было плохой тактикой. Именно потому, что юноше часто приходилось полагаться на собственные силы, он должен был знать предел своих возможностей. А опасаться ложной скромности следовало так же, как и бесшабашной самоуверенности, и он никогда не допускал этих ошибок, ни в оценке своих сил, ни в оценке противника.

Для кого-то самоуверенность — моральный грех, для Джеффри это военная слабость.

Он, конечно, знал, как изобразить скромнягу, когда этого требовало дело или обстоятельства, слишком хорошо понимая, насколько отвратительно люди относятся к тому, что их слабости выворачивают на всеобщее обозрение, или когда кто-то оказывается сильнее или достойнее их. Откровенное признание своих талантов почти всегда расценивается как хвастовство, потому Джеффри научился не трепать языком попусту. Чуть позже он понял, что таким образом можно вводить в заблуждение противника относительно своих сил, заставляя недооценивать себя.

С другой стороны, Джеффри знал, что во всем, кроме войны и развлечений с противоположным полом, он невежественный глупец. Война и ухаживание были для него почти одним и тем же. И там и там требовались стратегия и тактика, и в том и в другом случае визави оказывался смят решительным финальным натиском. Он был согласен оставить интеллектуальные проблемы Грегори, заботу о человечестве Корделии, а всю остальную часть галактики брату Магнусу, который, кстати, давно уже отсутствовал. Правление он предоставлял их величествам и частью Корделии, так как знал, что обязательно все перепутает, если возьмется за эти дела сам. Иногда он думал о том, что если его братьев и сестру вместе с ним слить в одного человека, то получился бы идеальный правитель. Но они не были одним человеком, а Джеффри был предан Монарху и был готов после их смерти служить так же верно и Алену. Он не сомневался в том, что из принца выйдет толк, если рядом с ним будет Корделия. Уж она-то сумеет сдерживать и направлять. Это было делом будущего, а сегодня его ждали совсем другие дела и проблемы. С песней на устах и легким сердцем молодой человек направился сражаться, и все остальное уже не имело никакого значения.

Куколка взбесилась бы, узнав об этом.

Зато Пак почувствовал облегчение. Он не сказал Джеффри о том, что давно следит за этой девушкой, и что у него есть веские причины сомневаться в ее добрых намерениях. Пак не имел ничего против того, что молодой человек наслаждается плотскими утехами, у него были сомнения относительно конкретной Куколки. Он не знал точно, откуда она появилась, но его агенты подслушали некоторые из ее высказываний, вне всяких сомнений характеризующих ее как хищницу. Также он знал, что Куколка хорошо знала, какого рыцаря она встретит, когда занимала выжидательную позицию у дороги.

Подъехав к большому городу, в котором проходила ярмарка, Джеффри ненадолго задержался в нем, купив у купцов кое-что для себя. Платил он золотом, и купцы недоуменно ухмылялись ему в след не только из-за щедрости, с которой он расставался с блестящими кружочками, но и потому, что не ожидали от небрежно одетого странствующего рыцаря, что он станет покупать одежду бюргера, не говоря уже о прочих мелочах. Подведя навьюченного ослика к тому месту, где только что оставил коня, Джеффри не обнаружил его. Зато на месте лошадки стоял рослый вороной жеребец, которого он тотчас же узнал. Оглянувшись по сторонам и никого не обнаружив, Джеффри негромко сказал:

— Фесс, что ты здесь делаешь?

— Жду, чтобы послужить тебе, Джеффри, — так же тихо отозвался конь.

На самом деле Фесс, конечно же, не был обычным конем, он был компьютером, установленным в теле робота. За последние двадцать лет он постоянно пребывал в облике коня, с тех самых пор, как его хозяин, Род Гэллоуглас, отец Джеффри, высадился на планете Грамарий и начал преобразование ортодоксальной монархии в демократию.

— Знаю, не повторяйся, ты живешь затем, чтобы служить, — нетерпеливо проговорил, махнув рукой, Джеффри. — А что с моей лошадью, Фесс?

— В данный момент ее отводит домой эльф, они, кажется, подружились.