Властители Зла. Кн. 2. (Лицо - Книга грез) - Джек Вэнс

Джерсен решил, прежде чём строить планы, вернуться в Гледбитук.

* * *

Запреты на вторжение в воздушное пространство Маунишленда больше не беспокоили Джерсена. Очевидно, раньше никто не пытался нарушать подобные запреты. Около часу дня Джерсен вывел «Крылатый Призрак» из низких облаков и посадил в лесу возле фермы Хардоахов. Помня о недавней оплошности, он тщательно вооружился, затем вышел и запер люки. Справа раскинулся большой пруд, слева виднелась полоса земли, ранее принадлежавшая Клидхо. Когда Джерсен приблизился к ферме, он увидел, как Ледесмус Хардоах, выйдя из сарая с ведром помоев, выплеснул их в выгребную яму и вернулся обратно.

Джерсен подошел к двери дома Хардоахов и постучал.

Дверь открыла Реба Хардоах, лицо которой ничего не выражало.

Джерсен вежливо поздоровался:

— Сегодня я здесь по делу. Мне нужно получить кое-какую информацию. Естественно, я готов заплатить за потраченное вами время.

Реба Хардоах ответила, словно выплевывая слова:

— Мистера Хардоаха сейчас нет. Он ушел в деревню.

Ледесмус, выглянувший из сарая, увидел Джерсена, поставил ведро и направился через двор к дому.

— Итак, вы вернулись. Слышали новости о Говарде, а?

— Новости? Какие новости?

Ледесмус захохотал, потом прикрыл рот тыльной стороной ладони:

— Наверное, я не должен смеяться, но этот безумец появился на школьной вечеринке с целой шайкой и заставил всех плясать под свою дудку. Сводил старые счеты. Ай да Говард!

— Ужасно, ужасно, — пробормотала Реба Хардоах. — Он оскорбил Ван Бойерса и избил Блоя Садалфлоуриса, в общем, творил страшные злодейства. Мы осрамлены!

— Теперь, мама, — сказал Ледесмус, — поздно скорбеть. По правде говоря, мне становится смешно, когда я думаю об этом. Кто бы мог подумать, что Говард вернется таким мошенником?

— Это позор! — закричала Реба. — Твой отец сейчас пытается загладить его вину.

— Отец слишком уж честен, — возразил Ледесмус. — Нам-то Говард ничего плохого не сделал.

— Как я пойду в Дом Учения? —продолжала Реба Хардоах. — Я не могу смотреть людям в глаза.

— Смотри на всех сверху вниз, — предложил Ледесмус. — Дай им понять, что, если они не будут хорошо себя вести, ты пожалуешься Говарду. Уж это-то заставит их заткнуться.

— Что за безумная идея! Лучше расскажи джентльмену то, что он хочет узнать. Ведь он готов заплатить за сведения.

— В самом деле? И что же его интересует?

— Ничего особенного. Вы называли имя одного из друзей Говарда — Нимфи Клидхо.

— Действительно. И что же?

— Что случилось с Нимфи? Где он теперь?

Ледесмус нахмурился и посмотрел через поле на мрачный домик под парой прямых гипсапов.

— Семья Клидхо всегда была со странностями. Иноземцы! Старый Клидхо, самый странный, был мармелайзером. Я не все хорошо помню. Клидхо неодобрительно отнеслись к драке Говарда и Нимфи и к подозрению Говарда, что их сын украл записную книжку. Миссис Клидхо приходила к отцу жаловаться, тот говорил с Говардом, и брату пришлось смыться с планеты, чтобы делать себе карьеру в космосе и иных мирах... Теперь мы убедились, он преуспевает...

— Ледесмус, не говори так! Его ужасные деяния — позор для всех нас!

Ледесмус только расхохотался:

— Хотел бы я видеть все это. Как подумаю о Страббинсе, сидящем без штанов на куске льда!.. Здорово!

Джерсен спросил:

— А что с Нимфи?

— Клидхо покинули эти места. Их больше никто не видел.

— Куда они поехали?

— Мне они ничего не говорили. — Ледесмус посмотрел на мать. — А тебе?

— Они вернулись туда, откуда прилетели. — Реба Хардоах подняла палец вверх. — На другую планету. Когда старые Клидхо умерли, молодые, родители Нимфи, узнали у своих инопланетных родственников о наследстве и вернулись на родину. А пока они жили тут, мы почти не имели с ними дел, да оно и понятно, если вспомнить, чем занимался глава их семейства.

— Городской мармелайзер, — с отвращением проговорил Ледесмус.

Реба Хардоах пожала тощими плечами, а потом содрогнулась всем телом:

— Мы все отправляемся туда, придерживаемся мы Учения или нет. Но кто станет мармелаизером, кроме человека низшей касты или инопланетянина?

В дом вошел Адриан Хардоах. Увидев Джерсена, он остановился и подозрительно посмотрел на всех собравшихся.

— Что все это значит? Опять что-то с Говардом?

— На сей раз нет, — ответил Джерсен. — Мы обсуждали ваших соседей, Клидхо.

Хардоах закинул шляпу на вешалку:

— Плохая была у них порода. Никогда ничего путного не делали. И уехали только по милости Божьей.

— Меня интересует, куда они уехали?

— Кто знает... Во всяком случае, за пределы планеты.

Реба сказала:

— Разве ты не помнишь? Старый Ото говорил, что они улетают туда, откуда прилетели.

— Верно, что-то в этом роде.

— А где это? — спросил Джерсен.

Хардоах наградил его недружелюбным взглядом.

— Хардоахи всегда были последователями Дидрама Флатера. Я сам инструктор Колледжа, моя мать была виствидершей, отец моей матери — двинтом девятнадцатого поколения. А Ото Клидхо не обращал своих ушей к Учению. Могу ли я после всего этого быть его закадычным другом?

— Скорее всего, нет.

Адриан Хардоах глубокомысленно кивнул:

— Посмотрите мармелы. Мармел старого Клидхо стоит у нас на кладбище. Там есть табличка с годом и местом рождения.

— Правильно! — закричал Ледесмус. — Совершенно точно! Отец мудр и никогда не ошибается.

* * *

Ледесмус и Кирт Джерсен отправились в город на примитивной машине Хардоахов. По пути Ледесмус говорил о поведении Говарда на школьной вечеринке. Его настроение ясно показывало, что он нисколько не осуждает брата.

Ледесмус остановил машину около церкви и пошел на кладбище, пробираясь по нему с ловкостью, показывающей долгую тренировку.

— Вот тут Хардоахи и наши другие почетные жители. А вон там всякий сброд — чужеземцы и люди низшего сословия.

Вечерело. Вдвоем они шли мимо фигур, отбрасывающих резкие тени. Надписи сообщали их имена тем, кто по прошествии лет мог забыть их: Кассидех... Хорнблат... Дадендорф... Луп... Клидхо...

Джерсен указал пальцем:

— Это кто-то из них.

— Это кто-то из старых дам... А-а, да это Люк Клидхо. Действительно, первый из них, появившийся в наших местах. А вот и ответ на ваш вопрос... «Родился на Заповедной Бетюн, Кроу, в далеком мире, лишенном благословенного Учения. В молодости известный наездник, водил дилижансы и развозил почту. Потом стал первым учеником таксидермиста. Прибыв в Гледбитук, старательно работал на ферме и имел семью в несколько душ, к сожалению, глухих к Истине Учения. Да прибудет Учение с вами!» — прочитал Ледесмус.