Могучая крепость - Дэвид Вебер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы правы, Ваше Величество. Мне каким-то образом удалось забыть об этом. Я приношу свои извинения. — Сейджин снова поклонился ей, чуть ниже, чем до этого.
— Ты сказал, что собирался поговорить с нами «первым делом утром», — сказал Кайлеб, когда Мерлин снова выпрямился. Глаза императора были полны внимания. — Могу ли я предположить, что ты намеревался обсудить некие события в Корисанде?
— Вижу, вы уже знаете об этом. — «Тон Мерлина был немного странным», подумал Нарман. Почти… не совсем, но чуть… стеснёнными.
— Можно и так сказать, — мрачно ответил Кайлеб. — Я просил Сыча следить за проповедями отца Тимана. Когда я спросил его утром, есть ли новости, он сказал мне, что есть.
— Понятно.
Нарман подумал, что голос Мерлина всё ещё не кажется полностью нормальным, и почувствовал, как разгорается его собственное любопытство.
— Мы только что обсуждали с Нарманом, следует ли нам позволить Мейкелу продолжить его пастырский визит, — сказала Шарлиен. — Очевидно, что, в свете всего этого, Кайлеб и я не особенно рады такой перспективе. Так что мы подумали, что нам следует послать тебя, чтобы убедиться, что Веймин и его мясники также не выстрелят и в него.
— Что Вей…? — начал Мерлин, а затем умолк.
Мгновение он переводил взгляд с Кайлеба на Шарлиен и обратно с очень странным выражением лица, затем откашлялся. Все три его собеседника из плоти-и-крови знали, что у ПИКА не было абсолютно никаких причин когда-либо делать что-либо подобное, точно так же, как все трое давно поняли, что это служило Мерлину своеобразной манерой выиграть время. Что объясняло, почему все трое обнаружили, что смотрят на него в разной степени замешательства, недоумения и предположений.
— Мерлин? — спросил Кайлеб суровой, чуть громкой интонацией родителя, который подозревает, что его отпрыск «что-то замышляет». Мерлин оглянулся на него, затем сделал ещё одну вещь, которую ПИКА никогда не должен был делать, и вздохнул.
— Вы сказали, что Сыч сказал вам, что отец Тиман был убит, — сказал он чуточку уклончиво. — Из этого я предположил, что вы имели в виду, что вы попросили у него полный отчёт о случившемся.
— О чём тут было спрашивать? — возразил Кайлеб. — Тиман уже был мертв, и не похоже, чтобы то, что мы решим сегодня утром, возымеет какой-либо немедленный эффект в Корисанде. Если уж на то пошло, в Менчире ещё даже не рассвело.
— На самом деле, — поправил Мерлин со скрупулёзной точностью, — в Менчире сейчас рассвет. И я мог бы добавить, что у них там, кстати, прекрасная ясная погода.
— А что ещё произошло в Менчире, капитан Атравес? — спросила Шарлиен, глядя на него с явным подозрением.
— Ну, на самом деле, так получилось, что в этот самый момент Корин Гарвей, его отец, Чарльз Дойл, генерал Чермин, епископ Кейси и архиепископ Клейрмант впервые беседуют с Эйдрином Веймином.
— Они что?! — Кайлеб аж подскочил на дюйм или два в своём кресле, а глаза Шарлиен расширились от удивления. Нарман, с другой стороны, просто откинулся на спинку стула со своей чашкой шоколада в руке.
— Мне жаль, Кайлеб, — сказал Мерлин. — Когда вы сказали мне, что Сыч рассказал вам о случившемся, я подумал, что вы имели в виду, что он рассказал вам всё.
— Что ж, — сказал Кайлеб с похвальной сдержанностью, снова садясь на место, — очевидно, ты ошибся.
— Что ж, я только что это понял, — немного сухо ответил Мерлин. Затем он покачал головой. — На самом деле, Сыч наконец-то начинает проявлять признаки настоящего автономного самосознания. Он осознал, что происходит, понял, что я захочу узнать об этом, и поэтому он разбудил меня. — Мышцы искусственного лица сейджина напряглись. — К сожалению, он понял это слишком поздно. Даже если бы я осмелился отправиться в Менчир, чтобы вмешаться, я бы никогда не добрался туда вовремя. Так что всё, что я мог делать, это сидеть там и смотреть, как он умирает.
Теперь лицо Мерлина превратилось в мрачную, суровую маску. Шарлиен никогда раньше не видела его в таком виде, даже после покушения в церкви Святой Агты. Кайлеб же… был на квартердеке «Королевской Черис», когда Мерлин понял, что, в конце концов, он не успел спасти короля Хааральда.
— Это было мерзко, — тихо сказал Мерлин. — Очень мерзко. И я не мог сделать ни единой чёртовой вещи, чтобы остановить это. — Его правая рука сжалась в кулак, и он посмотрел на неё сверху вниз так, как будто она принадлежала кому-то другому. — Я не видел никакой причины вызывать вас обоих по комму и будить вас посреди ночи, чтобы увидеть что-то, с чем никто из нас всё равно ничего не мог поделать. — Он снова посмотрел вверх. — Поэтому я решил, что подожду, пока не смогу вернуться сюда лично, а потом расскажу вам — желательно не раньше, чем вы позавтракаете, так как я не ожидал, что у вас после этого будет хороший аппетит. Но когда я добрался до дворца, Франц Астин сказал мне, что вы уже встали и что вы пригласили Нармана. Я боялся, что знаю почему.
— Хорошо, — медленно сказал Кайлеб. — Я это прекрасно понимаю. Но что это за дело с Веймином?
— Я не смог предотвратить убийство отца Тимана, — ответил Мерлин. — Но я решил, что смогу сделать так, чтобы они не смогли убить кого-нибудь ещё. И что мне было бы чертовски хорошо, если ещё больше Реформистов не было бы в будущем зарезано и брошено на углах каких-нибудь улиц. Поэтому я воспользовался одним из дистанционных датчиков Сыча, чтобы написать небольшую записку, а затем бросить её в окно Корина Гарвея. — Он слабо улыбнулся, несмотря на своё мрачное настроение. — Я думаю, это привлекло его внимание. И когда он прочитал её…
* * *
…вот так примерно было дело, — закончил Мерлин несколько минут спустя. — Люди Гарвея схватили Эймейла и, по крайней мере, три четверти остальных лидеров ячеек Веймина. Однако Хейнри услышал об их выступлении и сумел от них ускользнуть. И то же самое сделал этот мерзкий кусок дерьма Камминг. Но Гарвей конфисковал все четыре их основных тайника с оружием, и у него более чем достаточно людей
