Прибалтика. Почему они не любят Бронзового солдата? - Юрий Емельянов

Можете себе представить? В крошечной Эстонии около 10 тысяч фирм и фирмочек занимаются нефтяным транзитом. Как-то были опубликованы данные, что в Эстонии 150 миллионеров. И все они разжирели на транзите нефти, угля, леса, химических удобрений из России».

Раскрывая механизм обогащения новых хозяев Эстонии, О. Вайно писала: «В маленькой Эстонии есть большой концерн Eesti Gaas. Акционером его является российский «Газпром», которому принадлежит более 37 % акций концерна… В 2003 году Eesti Gaas продал 741 млн кубометров российского газа, в 2004 году — 752 млн кубометров, а в 2005-м планирует продать 781 млн кубометров. Покупает Eesti Gaas у «Газпрома» газ по цене 50 долларов за 1000 кубометров, а продает его своему населению по спекулятивной цене — в 4 раза дороже, то есть по 200 долларов за 1000 кубометров. В результате прибыль от перепродажи составляет 150 долларов за каждые 1000 кубометров. За счет спекулятивных цен на перепродаже российского газа власти Эстонии ограбили жителей своей республики в 2003–2005 годах почти на 350 000 000 долларов».

Обирая свой народ искусственным завышением цен, новые хозяева прибалтийских стран не гнушались и откровенным грабежом. Юлюс Янулис сообщал: «Первым выпадом контрреволюции в литовской деревне стало преступное разграбление колхозного добра. За несколько месяцев воры и спекулянты опустошили колхозные фермы, отправляя основную массу скота на мясокомбинаты западных стран Европы. Вслед за этим на Запад покатились железнодорожные составы с «металлоломом», а по сути, с колхозной техникой. Потом наступила кампания по разворовыванию леса, вплоть до дефицита деловой древесины в самой Литве». Прежде такое творилось лишь во времена нашествий в Прибалтику кайзеровских и гитлеровских грабителей.

Пытаясь скрыть от глаз народа механику его ограбления и истинные причины его бедственного положения, власть имущие постоянно твердят об ужасах «советской оккупации». Говоря о советском периоде истории, авторы упомянутой выше книги «История Латвии. XX век» утверждают: «В судьбе жителей Латвии произошел трагический и чрезвычайно опасный виток. Они были оторваны от европейской цивилизации, стали объектом социалистического эксперимента, их столкнули на путь отсталости и недостойного человека существования». Авторы «Истории» уверяют, что «длительное пребывание Латвии в подчинении Востоку — России оставило весьма тяжелое наследие и немало трудноразрешимых проблем». Более того, утверждается, будто постсоветское «развитие Латвии было осложнено тем, что ей досталось более тяжелое наследие советского режима, чем другим странам Балтии».

Впрочем, получалось, что и в межвоенный период, когда Латвия была независимой, Россия портила ей жизнь: «С 1923 года, когда Россия своей политикой обособления развеяла всяческие иллюзии относительно прибыльных транзитных сделок, Латвия главный акцент сделала на сельское хозяйство, которое на протяжении всего межвоенного периода оставалось ведущей отраслью экономики». Оказывается, не участие в блокаде России, не переориентация Латвии на западные рынки, а «подлая» политика Советской страны помешала Латвии в 20-х годах получать прибыли от транзитной торговли.

Объясняя нынешние проблемы «тяжелым наследием советского прошлого», власть имущие Латвии и других прибалтийских республик стараются скрыть свою ответственность за развал промышленности и сельского хозяйства, бедственное положение большинства населения. В то же время назойливое возвращение к обстоятельствам вступления в состав СССР связано с маниакальным стремлением поживиться за счет России, предъявив ей счет за «оккупацию».

Как отмечает М.Ю. Крысин, «12 мая 2005 года сейм Латвии принял постановление об осуждении «советского тоталитарного режима в Латвии», предполагающее также требование о денежной компенсации от правительства России — за «оккупацию», депортации и прочее… Председатель комиссии по международным делам Александр Кирштейс заявил, что «сумма претензий к России колеблется в пределах от 60 до 100 миллиардов долларов». Правда, комиссия по выяснению этого ущерба начала работу только через три месяца после заявления Кирштейна и должна была завершить свою работу только в ноябре 2005 года. Ее задачей было подсчитать не только ущерб, нанесенный депортациями послевоенных лет, но и, например, ущерб для экологии Латвии от деятельности автозавода RAF, созданного на общесоюзные средства; ущерб для «исторического облика Риги» от советских многоэтажек и даже ущерб для культуры Латвии от советской цензуры».

Свои претензии спешат предъявить и другие прибалтийские страны. По словам М.Ю. Крысина, «парламент Эстонии в июне 2005 года также выдвинул требования не только о признании «незаконности советской оккупации», но и о материальной компенсации за «советскую оккупацию» — примерно на такую же сумму, которую запросили латыши. Правда, эстонские парламентарии скромно согласились получить ее «натурой» — например, взяв в аренду несколько участков леса в Сибири… В конце концов Эстония пока остановилась на требовании в 4 миллиарда долларов за нанесенный Советским Союзом экологический ущерб. А еще ее власти хотели бы получить компенсацию в 75 тысяч долларов за каждого из 180 тысяч потерянных страною граждан, то есть еще 13,5 миллиарда долларов».

Литовцы, по словам М.Ю. Крысина, «сначала оценили размер компенсации в 278 миллиардов долларов, но потом все же уменьшили его на порядок, и в итоге сейм принял резолюцию, обязывающую литовское правительство вести с Россией переговоры о выплате компенсаций в 20 миллиардов долларов».

Три прибалтийские страны стремятся использовать любое международное мероприятие для того, чтобы внести в резолюции положения, которые можно было бы использовать для признания законными их фантастических претензий. Эта цель преследовалась при разработке резолюции Парламентской ассамблеи Европейского совета от 25 января 2006 года. В резолюции говорилось, что «жертвы преступлений» «тоталитарных режимов», «которые все еще живы, или их семейства, заслуживают симпатии, понимания и признания их страданий».

Одновременно три прибалтийские страны предъявляли свои территориальные претензии к России. Латвия долго не соглашалась подписать договор с Россией о границе, не желая отказываться от претензий на Пыталовский район Псковской области (он входил в состав Латвии до 1944 года) и половину Качановского района. Хотя Эстония в конечном счете сняла свои претензии на Печерский район Псковской области, включая город Псков, и район к востоку от Нарвы, включая Ивангород, при ратификации договора о границе эстонский парламент внес поправку к договору об осуждении «советской оккупации Эстонии».

Постоянные претензии к России и обвинения ее в извечном стремлении поработить Прибалтику используются и для травли русского меньшинства в трех республиках. В уже цитированном выше официальном труде по латвийской истории утверждается: «Редко когда в Латвии был столь сложным, острым и доведенным до крайности отдельными безответственными политиками национальный вопрос, как это наблюдается сегодня. В основе сложной ситуации лежит нежелание крупнейшего в Латвии национального меньшинства — русских (29 % населения страны) смириться с политической реальностью и потерей привилегированного положения. Часть русских считает, что они в политическом, культурном и языковом положении дискриминированы. Им трудно свыкнуться с мыслью, что они живут не в Советском Союзе, а в независимой Латвии. Стабилизацию положения затрудняет и Россия, превратившая в декоративный элемент своей внешней политики защиту местного русского населения». Одновременно авторы «Истории» обвиняют в дестабилизации обстановки в стране движения, выступающие «в качестве защитников неграждан» и за «признание русского языка в качестве второго государственного языка».

В этих заявлениях все поставлено с ног на голову. Известно, что в советское время русское население в Латвии не имело никаких привилегий. Более того, зачастую оно становилось объектом скрытой дискриминации.

Нынешняя «демократическая» Россия на деле не осуществляла никакого давления на Латвию с тем, чтобы покончить с дискриминацией русского населения, которая стала осуществляться в этой республике после 1991 года. Нельзя не согласиться с Дмитрием Кондрашовым, который в своей статье «Оранжевый национал-демократизм против «русского мира»: взгляд из Прибалтики» утверждал: «Влияние России на постсоветском пространстве — это миф. Ни в одной из европейских стран Содружества независимых государств и Прибалтики Россия никакого влияния не имела с 1991 года. Существовала только капризная, снисходительная лояльность элит бывших республик СССР, которую Россия была вынуждена с огромным уроном для своей экономики сторицей оплачивать энергоносителями».