Алое на черном (сборник) - Татьяна Корсакова

– Что начинать без меня?

– Битву с темными силами. Кстати, кто это тебя запер?

– Ангелина.

– Ангелина?! – Гальяно многозначительно присвистнул.

– Она не хотела, чтобы я бился с темными силами. – Он невесело усмехнулся.

– Похоже, не она одна. Поехали, по дороге я тебе все расскажу.

Рассказ Гальяно не занял много времени. Через десять минут Туча уже знал все, что было известно его друзьям.

– Вот такие, брат, дела! – закончил Гальяно. – Матвей с Дэном, наверное, уже в поместье, ищут Лесю, то есть Ксанку. Но что-то подсказывает мне, что искать ее нужно не в поместье, а в лесу. Думаю, все случится этой ночью. Кажется, самая темная ночь уже началась. И мобильных у нас с тобой нет, – добавил он с досадой. – Слушай, Туча, а оружие у тебя имеется? Хоть какое-нибудь, но лучше гранатомет. Лес наверняка кишит этими хвостатыми тварями.

– Оружие есть, – сказал Туча, останавливая машину у запертых ворот и нажимая на клаксон. – Есть охотничье ружье и дробовик. Стрелять умеешь?

– Обижаешь! Дробовик, чур, мой!

Дом вымер. Они обшарили его от чердака до подвала, чтобы убедиться, что в поместье никого нет.

– Райком закрыт, все ушли на фронт! – буркнул Гальяно, взвешивая в руке дробовик. – Ну, пошли и мы, что ли?

– Подожди. – Туча не спешил уходить. – Мне нужно кое-что уточнить.

В комнате Алекс царил казарменный порядок. Ощущение было таким, словно девушка тут даже не жила. Туча сделал глубокий вдох, зажмурился, сосредотачиваясь. Особенная вещь была где-то совсем близко, нужно только ее почувствовать.

Завернутую в пакет черную книгу Туча нашел за комодом. Там же оказался и пистолет.

– Наши девочки полны сюрпризов! – послышался за его спиной удивленный голос Гальяно. – Вон какие у них игрушки! А что за книга? Еще один дневник?

– Сейчас посмотрим. – Туча раскрыл книгу, опустился на кровать. – Это не дневник, – сказал он, перелистывая хрусткие страницы, вглядываясь в от руки сделанные рисунки и каллиграфическую вязь латинских слов.

– Абракадабра какая-то! – Гальяно заглянул в книгу.

– Это не абракадабра. – Туча почувствовал, как дрожат руки. – Это черная книга.

– В каком смысле?

– Книга ведьм. Она очень древняя, в ней все на латыни.

– Ну, и что нам это дает? Мы не знаем латыни.

– Я знаю, – сказал Туча. – Дай мне время. Мне кажется, в этой книге есть ответы. Смотри! – Он ткнул пальцем в рисунок ножа с рукоятью в виде волка.

– Знакомая картинка. – Гальяно присел рядом.

– Тут написано, что с помощью этого ножа можно управлять волчьим воинством.

– То-то мне казалось, что волками кто-то управляет. – Гальяно закурил. – А наша безупречная Алекс, оказывается, та еще затейница. Чернокнижница чертова!

– Погоди! Помолчи немного. – Туча углубился в чтение.

– Это, выходит, она натравила на Ангелину волков. Сначала на Ангелину, а потом и на нас с Дэном.

Туча ничего не ответит, он с головой ушел в чтение.

– Ты говорил про кисет с порошком, – сказал он, захлопывая книгу. – Я знаю, что это за порошок и для чего он нужен. Пойдем!

– А вот и я, папочка! – Анютка стояла на пороге его лесного дома, красивая, зеленоглазая, улыбающаяся светло и радостно, обеими руками придерживающая огромный живот. – Матрена Тихоновна сказала, что брюхатая я ей без надобности, что денег с тебя она за последний месяц не возьмет, велела уезжать. А я не брюхатая, папочка, я беременная. У меня ребеночек будет… Скоро уже, наверное. – Она снова погладила себя по животу. – Я войду, папочка?

Вот так… А он-то, дурак, думал, что нашел решение, надежно спрятал Анютку от всех бед.

Та баба, Матрена Тихоновна, жила на окраине города, в маленьком домишке, почти незаметном среди цветущих яблонь. Она улыбалась ему светло и радостно, так же, как сейчас улыбалась ему его неразумная беременная дочь.

– Конечно, Лешак, о чем речь? Присмотрю за твоей Аннушкой. Отчего же не присмотреть! Оно ж понятно, в лесу, без материнской ласки какая для девочки жизнь?! А у меня тут красота, тишина, ну точно в раю. Только ты это… деньги мне наперед заплати, чтобы уж по-честному все, по справедливости…

Тогда, год назад, такое решение казалось ему единственно верным. Анютка будет в безопасности, далеко от этого проклятого места, когда Чудо попытается снова вырваться на волю. А потом, когда все закончится, он заберет ее обратно, и у них будет еще тринадцать лет спокойной жизни.

– Заходи, доченька! – Он собрал волю в кулак, осторожно обнял Анютку за хрупкие плечи. – А я как раз картошку вариться поставил. Ты же голодная, наверное?

Анютка родила через неделю крепкую, горластую девочку, так же, как и дед, меченную ведьминым знаком, а еще через неделю на рассвете, наступившем вслед за самой темной ночью, он нашел свою дочь повешенной на сожженном дереве. Чудо сдержал свое обещание…

Матвей

Идти в лес самой темной ночь было не просто опрометчиво, а безрассудно. На двоих с Дэном у них имелся один пистолет, а прошлый опыт подсказывал, что пистолет против стаи волков – это ничто. Но останавливать Дэна было бесполезно. Да Матвей и не собирался его останавливать. Когда-то он сам ради любимой женщины сунулся в самое пекло. Дэн был таким же, и свою Ксанку он любил не меньше, чем Матвей любил Алену. И в этой битве ему не помешает помощь друзей. Только бы Гальяно нашел Тучу. Только бы с ним все было хорошо.

В том, что Ксанка отправилась на гарь, не сомневался ни один из них. Самой темною ночью все дороги вели к Чудовой гари. Как тринадцать лет назад, так и сейчас.

Лес затаился, точно вымер. В кромешной темноте передвигаться приходилось почти на ощупь. Матвей даже не был до конца уверен, что они выбрали правильный путь. Если бы с ними шел Гальяно или Туча, таких проблем не возникло бы, но они снова разделились, как тринадцать лет назад…

Тишину нарушил волчий вой. В темноте казалось, что звук идет со всех сторон. Матвей снял с предохранителя пистолет, всматриваясь в разгорающийся в глубине леса зеленый огонь. Самая темная ночь вступила в свои права.

– Нам туда! – Дэн махнул рукой в сторону подсвеченного зеленым подлеска. – Матвей, быстрее!

Они уже не шли, они бежали, не разбирая дороги, боясь опоздать и в этот раз. Волчий вой оборвался резко, как будто кто-то выключил аудиозапись, на их головы обрушилась тяжелая, физически ощутимая тишина, и в тишине этой отчетливо слышался слабый стон.