Трагедия Цусимы - Владимир Семёнов

5 мая. — Ночь прошла спокойно. С рассветом остановились и начали грузить уголь. На III отряде, с непривычки, плохо ладится. Впрочем, им немного и нужно. В 3 ч. дня окончили погрузку. Отпустили в Сайгон «Тамбов» и «Меркурий» с объявлением (сигналом) особой благодарности «за блестящую службу при эскадре». К 5 ч. построились. Вдруг — задержка. Ввиду ухода «Тамбова» миноносец, шедший у него на буксире, поручили вести «Ливонии». Она с ним возилась 1 1/2 часа, наконец справилась. Тронулись, прошли два часа — опять лопнул буксир, и началась та же история. Избавили «Ливонию» от непосильной задачи и передали миноносец «Свири». Досадно — все это время ползли по 3 узла. В 10-м часу вечера увидели за кормой пароход. Послали «Олег» для осмотра. Оказался англичанин; капитан говорит, что груз керосин; коносаментов нет; идет в Нагасаки. Задержали при эскадре, отложив подробный осмотр и решение до завтра.

6 м а я. — В 2 ч. ночи — повреждение в машине на «Апраксине». Сигналом донес, что исправление займет сутки, а пока не может идти больше 6 узлов. Недурно для начала. Будь они прокляты, наши «стратеги» и высланные ими «подкрепления»!.. — Пароход «Oldhamia» крайне подозрителен. К. (прапорщик запаса) опытный моряк (видал виды) — указывает: на пароходе угольные ямы почти пусты; угля, в обрез, до Нагасаки; между тем сидит в воде до ллойдовской марки (Особая метка на борту, наносимая по правилам Ллойда и показывающая предельное углубление в полном грузе. Если эта мерка ушла в воду, пароход перегружен, небезопасен для плавания, и ни одно общество не примет его на страховку). Керосин в жестянках и деревянных ящиках — груз громоздкий, но легкий. Ему (т. е. К.) случалось ходить с таким грузом. Заваливали не только трюмы, но все свободные помещения, принимали даже на верхнюю палубу; балластные цистерны заливали водой (для устойчивости); угля брали сверх полного запаса, и все же ллойдовская марка была на несколько футов выше воды. На «Oldhamia» угля мало, а груз — весь в трюмах. Верхняя палуба свободна. Откуда же такая осадка? Очевидно, на дне, под ящиками, лежит что-то весьма тяжелое. Капитан отказывается предъявить коносаменты. Опросом команды выяснилось, что все они, за исключением двух доверенных лиц капитана, набраны накануне выхода из порта, при погрузке парохода не присутствовали и о содержимом в трюмах ничего достоверного сказать не могут. Капитан со своими помощниками и механиками, равно как и те двое, что были при погрузке, не дают, вернее, не желают давать никаких объяснений. Зато один из матросов (немец) сообщил о нечаянно подслушанном им, за время плавания, разговоре посвященных, из которого он понял, что в носовом трюме — снаряды, а в кормовом — орудия. Адмирал решил забрать и отправить во Владивосток, чтобы там доподлинно убедиться, каков груз. Угля на такой поход не хватит. Приказали (пользуясь штилем) «Ливонии» снайтовиться с «Oldhamia» и перегрузить на нее 600 тонн. Послали на пароход военную команду и офицеров. Все утро простояли на месте. Около 10 ч. задержали еще пароход. Норвежец. Пустой. Идет на юг. Отпустили. Пользуясь остановкой, разослали по судам приказ (от 6 мая за № 240) о порядке ночного плавания между группами Японских о-вов и мерах предосторожности против набрасывания по пути эскадры плавучих мин. (О мерах предосторожности против замаскированных ночных атак, о возможности которых доносили наши агенты, уже было объявлено приказом от 20 апреля за № 216.) В 11 ч. 30 мин. утра тронулись дальше. «Ливония» идет, снайтовившись с «Oldhamia», на ходу перегружает уголь. В то же время особая команда пробует добраться до дна носового и кормового трюмов. Работа крайне затрудняется тем, что ящики (намеренно или вследствие спешной погрузки) уложены плохо. Приходится прокладывать настоящие шахты, укреплять их стены, да и то, без навыка в подобном деле, постоянно происходят обвалы. Лишний повод в смысле подозрительности перегрузки: так небрежно уложенный груз является еще более громоздким — откуда же осадка до предельной марки?

7 м а я. — 5 ч. утра. — Черт возьми! Что значит сила привычки, любовь к стихии, с которой сроднился, на службе которой прошли лучшие годы жизни!.. Вчера с вечера стало задувать от Ost'a. К полночи «Ливония» и «Oldhamia» были вынуждены расцепиться. За ночь разошлась волна. Иллюминаторы задраены. Поддает даже на срез. Покачивает. Но какой рассвет!.. Вылез наверх подышать свежим воздухом — и жаль уходить! Настоящее море! Бежит волнишка; дует соленый, славный, бодрящий ветер; дышится полной грудью… Как раз проходим Батан и Сабтан (О-ва между Формозой и Филиппинами). Слава Богу! Кажется, осталось позади проклятое болото штилевого пояса… Привет тебе, безбрежный океан!..

8 мая. — Вчера — день без приключений; ночь — тоже. Сегодня утром сняли с «Oldhamia» лишнюю команду. Докопаться до дна трюмов не удалось. Ничего — разберут во Владивостоке. Пойдет самостоятельно Лаперузовым проливом. Командиром приза назначен Т. (прапорщик запаса) с «Суворова». Помощники — по его выбору. Команда с судов эскадры. Капитана, механика и их помощников пришлось убрать. Вели себя вызывающе. Были попытки испортить машину, даже затопить пароход. Куда убрать? На боевые суда? Адмирал неожиданно проявил сентиментальность: — За что под расстрел людей нейтральных, хотя бы и занимающихся военной контрабандой? — Отправил их на единственную поблизости нейтральную территорию — на госпитальный «Орел», под покровительство флага Красного Креста. Оттуда с удивлением спросили: «Прибыло 5 здоровых англичан. Что с ними делать?» Адмирал приказал ответить что-то вроде «позаботьтесь о их добром здоровье до ближайшего порта». В 2 ч. дня сначала «Жемчуг», потом «Ослябя» и, наконец, «Светлана» увидели воздушный шар. «Светлана» указала даже румб и высоту. Послали по этому направлению «Олег» и «Жемчуг», но без результата. От нас (с «Суворова») тоже видели, даже многие. Я не видел. Н. (лейтенант, флаг-офицер) утверждал, что это не шар, а оборвавшийся военный разведочный змей. Летел высоко и шел на S. Если там были аэронавты — не завидую. К вечеру небо заволокло. Гроза. Дождь.

9 мая. — Ночь ненастная, но прохладная. Заметно, что вышли из тропиков. — В 8 ч. утра легли на NW 20° — курсом между Миако и Лиу-Киу.

Облачно; мглисто; волна; ветер NNO. Предполагали сегодня грузиться углем. Не удалось из-за погоды.

Еще вчера «Кубань», а сегодня и «Терек» отделились от эскадры для крейсерства у восточных берегов Японии. Дай им Бог нашуметь побольше. — Ветер отходит влево, к NW. Маневрировали, обучая III отряд. Полная неподготовленность. Из всех строев удается только один — «строй безобразной кучи»… — Грустное зрелище… — К полдню погода несколько исправилась. Может быть — все к лучшему. Погрузка не удалась, но из-за ненастной погоды мы не видим островов, между которыми проходим, а значит — и нас оттуда подавно не видят. Наше место — загадка. Бог даст, погрузимся завтра, когда будем уже вне возможной видимости с островов и как раз в мертвом пространстве, не пересекаемом никакими торговыми путями.