Война с саламандрами (сборник) - Карел Чапек

– Ах! – воскликнула моя супруга. – Я тоже любительница садоводства! Как я была бы вам благодарна, если бы вы показали мне дары здешней флоры!

– С величайшим удовольствием, моя госпожа, – сказала саламандра, вежливо поклонившись. – Ежели, конечно, вас не смутит то обстоятельство, что милый моему сердцу сад находится под водою.

– Под водой?

– Да, на глубине двадцати двух саженей.

– Какие же цветы вы там разводите?

– Морские анемоны, – ответил наш друг, – несколько редких сортов. А кроме того, морские звезды и морские огурцы, не говоря уже о коралловых кустах. «Блажен, кто выпестовать смог для родины своей хоть розы куст, хоть черенок, держащийся корней», – как сказал поэт.

Увы, пришла пора прощаться, поскольку наш пароход уже подавал сигналы к отправлению.

– А что бы вы хотели передать, пан… пан… – запнулся я, не зная имени нашего любезного друга.

– Мое имя Болеслав Яблонский, – смущенно произнесла саламандра, – по моему мнению, это красивое имя. Я его выбрал из моей книжки.

– Что же вы, пан Яблонский, хотели бы передать нашему народу?

Саламандра на мгновение задумалась.

– Скажите своим соотечественникам, – с глубоким волнением произнесла наконец она, – передайте им… Да не предаются они старым раздорам среди славян… пусть хранят в своей благодарной памяти Липаны и в особенности Белую гору! Наздар! Честь имею кланяться! – внезапно оборвала саламандра свою речь, очевидно стремясь справиться с нахлынувшими чувствами.

Мы сели в шлюпку и отчалили, растроганные и исполненные мыслей. Друг наш стоял на большом камне и махал нам рукой; нам почудилось, что он что-то кричал.

– Что он кричит? – спросила моя супруга.

– Не знаю, – ответил я, – но мне показалось, что он хотел сказать: «Передавайте привет господину пражскому мэру доктору Баксе».

29

В частности, в Германии любая вивисекция была строго запрещена – впрочем, запрет распространялся только на ученых-евреев.

30

По-видимому, свою роль здесь играли и некоторые нравственные императивы. Среди бумаг пана Повондры сохранилось много экземпляров изданного на разных языках «Воззвания», опубликованного, вероятно, в газетах всего мира и подписанного самой герцогиней Хеддерсфильдской. В нем говорилось:

«Лига защиты саламандр обращается прежде всего к вам, о женщины, с призывом – во имя приличия и высокой морали – делом своих рук принять участие в большом предприятии, цель которого – снабдить саламандр подобающим платьем. Больше всего для этих целей подходят юбки, длиной 40 см, шириной в поясе 60 см, лучше всего с вшитой резинкой. Рекомендуется юбочка, собранная в складки (плиссированная), которая хорошо сидит на саламандрах и допускает большую свободу движений. Для тропических стран достаточно фартука, который бы завязывался на поясе, изготовленного из самой простой материи, которую легко стирать, – возможно, из каких-нибудь остатков вашего старого гардероба. Этим вы поможете несчастным саламандрам, дабы они не должны были, работая в присутствии людей, показываться вовсе без всякой одежды, что, несомненно, заставляет их стыдиться и в то же время оскорбляет чувства каждого приличного человека, в особенности каждой женщины и матери».

Надо полагать, что это начинание не принесло желаемого результата: нам не известно ничего о том, чтобы саламандры согласились носить юбочки или фартуки; вероятно, одежда мешала им под водой или просто не держалась на них. Когда же саламандры впоследствии были отделены от людей прочными заборами, с обеих сторон исчезли какие-либо причины для того, чтобы стыдиться или оскорбляться в своих чувствах.

Что касается нашего замечания о том, что необходимо было защищать саламандр от разного рода беспокойств, мы имели в виду главным образом собак, которые никак не могли смириться с самим существованием саламандр и бешено преследовали их даже под водой, – несмотря на то, что у собак, покусавших спасавшихся от них бегством саламандр, воспалялась слизистая оболочка пасти. Иногда саламандры давали отпор, так что немало породистых собак погибло под ударами мотыги или кирки. Вообще же между собаками и саламандрами возникла постоянная и даже смертельная вражда, которая ничуть не пошла на спад – напротив, скорее усилилась – после сооружения заграждений, отделивших их друг от друга. Так вообще нередко случается – и не только у собак.

Кстати говоря, эти просмоленные заборы, тянувшиеся по морским побережьям иногда на сотни и сотни километров, использовались и в воспитательных целях: во всю длину они были покрыты большими надписями и лозунгами, полезными для саламандр, например такими:

РАБОТА ДЕЛАЕТ УСПЕШНЫМ!

ЦЕНИТЕ КАЖДУЮ СЕКУНДУ!

В СУТКАХ ВСЕГО 86 40 °CЕКУНД!

КАЖДЫЙ СТОИТ РОВНО СТОЛЬКО, СКОЛЬКО ОН ЗАРАБОТАЕТ!

ОДИН МЕТР ДАМБЫ ВЫ МОЖЕТЕ ВОЗДВИГНУТЬ ВСЕГОЗА 57 МИНУТ!

КТО ТРУДИТСЯ – ТОТ СЛУЖИТ ВСЕМ!

КТО НЕ РАБОТАЕТ – ТОТ НЕ ЕСТ!

И так далее. Если учесть, что дощатые ограды окаймляли по всему миру более трехсот тысяч километров прибрежных полос, то можно себе представить, сколько позитивных и общеполезных лозунгов могло на них уместиться.

31

Интересен тут так называемый Первый саламандровый процесс, слушания по которому проходили в Дурбане. Мировая печать широко комментировала его (что видно из коллекции пана Повондры).

Портовое управление в А. приняло на работу дружину саламандр. Через какое-то время они так размножились, что в порту стало не хватать для них места; на окрестном побережье было создано несколько колоний головастиков. Землевладелец Б., которому принадлежала часть этого побережья, потребовал от портового управления удалить своих саламандр из его частных владений, поскольку на берегу у него была оборудована купальня. Портовое управление утверждало в ответ, что ему нет до этих жалоб дела, поскольку с тех пор, как саламандры расселились во владениях истца, они стали именно его, истца, частной собственностью. Пока переговоры между сторонами шли своим путем, саламандры (отчасти из-за врожденного инстинкта, отчасти вследствие трудового рвения, привитого им в процессе воспитания) начали без какого-либо указания и разрешения строить дамбы и бассейны во владениях мистера Б. Тогда последний подал на портовое управление судебный иск об ущербе, причиненном его имуществу. В первой инстанции иск был отклонен, в обосновании говорилось, что строительство дамб не нанесло имуществу мистера Б. никакого ущерба, – напротив, улучшило его состояние. Вторая инстанция согласилась с истцом в том, что никто не обязан терпеть на своей земле домашних животных, принадлежащих соседу, и пришла к выводу, что портовое управление является ответственным за любой ущерб, причиненный саламандрами, – подобно тому, как фермер обязан возмещать вред, который нанесет соседям разводимый им скот. Ответчик, однако, возражал, что не может ручаться за саламандр, поскольку не в его силах изолировать их в море. На это судья возразил, что, по его мнению, ущерб, причиненный саламандрами, необходимо рассматривать по аналогии с вредом, который нанесли бы курицы – их тоже невозможно изолировать, поскольку они умеют летать. Представитель портового управления спросил, каким же образом его клиент может выселить саламандр или заставить их самостоятельно покинуть частные прибрежные владения мистера Б. На это судья ответил, что суда этот вопрос не касается. Тогда представитель ответчика спросил, как его честь отнесся бы к тому, если бы портовое управление распорядилось перестрелять нежелательных саламандр. Судья на это ответил, что он, будучи британским джентльменом, считал бы это крайне неудачным подходом к делу – а помимо этого, еще и нарушением охотничьих прав мистера Б. Ответчик, таким образом, обязан, с одной стороны, удалить саламандр из частных владений истца, а с другой стороны – возместить ущерб, нанесенный истцу постройкой дамб и изменением прибрежной полосы, а именно привести данный участок побережья в первоначальное состояние. После этого представитель ответчика задал вопрос, можно ли будет к работам по устранению незаконных сооружений привлечь саламандр. Судья ответил, что, по его мнению, это никак невозможно – если на это не будет получено согласия истца, супруга которого чувствует к саламандрам отвращение и не может купаться на побережье, оскверненном ими. Ответчик возразил, что без помощи саламандр невозможно разрушить дамбы, построенные под водой, на что судья заявил, что суд не хочет, да и не может, решать технические вопросы – суды существуют для того, чтобы защищать права собственности, а не чтобы давать ответы на вопросы о том, что практически осуществимо, а что нет.

С юридической точки зрения дело на этом закончилось. Осталось неизвестным, как портовое управление в А. смогло выйти из этого затруднительного положения; однако все это дело стало доказательством того, что Саламандровый Вопрос должен разрешаться в том числе и при помощи новых юридических средств.