Т. 19. Ночь света. Отче звёздный. Мир наизнанку - Филип Фармер

Когда спутники добрались до конца ступенек, выяснилось, что придется прыгать на пол туннеля с высоты около семи футов. Шахта являлась центром, где сходились четыре горизонтальных туннеля. Из каждого вырывался воздушный поток, который поднимался к выходному отверстию на самом верху. В туннелях царили неясные сумерки.

— Пойдем в ближайший коридор, — заявил Кулл во избежание долгих и мучительных препирательств и двинулся вперед, сгибаясь под напором ветра, рвущегося из туннеля. Факел задуло. Изо рта у людей шел пар, который тут же относило назад. «Если станет еще холоднее, — подумал Кулл, — мы вскоре превратимся в ледяные статуи, пищу для демонов, которые шныряют в этом аду».

Пройдя три-четыре мили, Кулл стал оглядываться на спутников: не сломаются ли они первыми и не предложат ли вернуться? Но они молчали, а Куллу не хотелось признать, что они сильнее его.

Через каждые четыреста ярдов они проходили под скважиной очередной шахты на пересечении двух туннелей.

— Что-то не разберусь я в этой системе, — произнес Кулл. — Куда же ведут шахты с горячим воздухом? Казалось бы, горячий воздух должен спускаться прямиком сюда и здесь охлаждаться. Но похоже, что прямо над этими туннелями существует еще одна сеть горизонтальных ходов. Может быть, горячий воздух проходит сначала по горизонтальной системе и только после этого поступает вниз, на этот уровень. Не знаю. И потом, что происходит с влагой, которая осаждается при охлаждении воздуха? От нее ведь надо как-то избавляться. А иначе туннели были бы забиты льдом.

Федор пожал плечами. Филлис промолчала. Зубы у всех выбивали дробь.

Они все шли и шли, но температура не падала и скорость ветра не возрастала. Кулл уже был готов согласиться с мыслью, что их бесстрашное дерзновение — не что иное, как просто глупость. Им бы следовало вернуться и по тем же ступенькам выбраться из шахты. Впрочем, нет, так не годится. Как им удастся вылезти из выходного отверстия, не сломав себе шеи? А если они не сумеют отыскать брешь в стенке шахты, то как попадут обратно в канализационный туннель? Видимо, вентиляционная и канализационная системы надежно отделены друг от друга. И тогда?..

— Вот это да! — прохрипел Федор и остановился.

Филлис, шедшая следом, натолкнулась на него. Кулл также встал и воззрился на арочный проход в стене. Помещение под аркой имело в ширину примерно сорок футов и было пустым. Только на уровне глаз на противоположной стене помещения висела крохотная яркая лампочка. Или блестка, так как не испускала лучей. Кулл вошел туда и заметил, что воздух под аркой намного теплее, чем в туннеле. Да и ветра здесь не было. Словно помещение закрывала неосязаемая дверь.

Остальные последовали за ним. Кулл остановился. Лампочка на стене оказалась круглым окном. В этом странном отверстии было что-то пугающее. С сильно бьющимся сердцем Кулл заглянул в окно.

Первое, что ему бросилось в глаза, был ослепительный шар. Сбоку виднелся еще один. А пониже — целая гроздь из дюжины, или около того, огней.

— Что это? — прошептала Филлис.

— Звезды, — ответил Кулл.

Сейчас яркие искорки перемещались вправо. Потом появилась огромная голубая звезда (за сколько световых лет отсюда?), а над ней показалось белое мерцающее облако с еще более белыми сгустками, вкрапленными в мерцающий газ. Голубая звезда и галактика, или газовое облако, — что бы это ни было — уползли вправо, и перед глазами предстала огромная черная масса. Кулл присмотрелся и понял, что она явно искусственного происхождения. Механическое устройство походило на вогнутое зеркало в форме эллипса, по краям его хаотически торчали антенны необычных очертаний.

Потом она тоже сместилась вправо. Перед глазами Кулла проскользило еще несколько звезд. Потом — еще один механизм, похожий на первый как видимыми размерами, так и формой. Еще звезды. Не так много. Еще один механизм. Несколько звезд. Еще механизм. А может, он видит одно и то же?

— Мы смотрим через иллюминатор во внешней обшивке искусственного спутника, — сказал Кулл. — Но спутника чего?

— Не понимаю, — произнес Федор.

— Я тоже, — отозвалась Филлис.

Джек осторожно высунул палец в окно. Близкая к абсолютному нулю температура космического пространства должна была бы мгновенно заморозить его. Однако вопреки ожиданиям Кулл не почувствовал ни тепла, ни холода. Зато ощутил некое противодействие. Всего лишь ощутил, и все. Палец вышел наружу примерно на полдюйма, а дальше во что-то уперся.

Кулл с силой ткнул кулаком в невидимое стекло. Рука вышла за пределы окна до запястья, не дальше, а потом остановилась.

— Эта обшивка, или поле, или что там еще, видимо, огораживает весь этот мир, — сказал Кулл — Но если так, то в ней должно быть предусмотрено рассеяние тепла — не через это окно, конечно. Именно таким образом и охлаждается горячий воздух. Соприкосновением с холодной обшивкой этого, мира, ада или как там его?

— А для чего нужны те механизмы, ну устройства, которые проплывают мимо нас за окном? — спросила Филлис.

Кулл пожал плечами. Все трое долго и в полной тишине наблюдали за кружением вселенной. В течение минуты пол и стены снова тряслись, и они знали, что сейчас наверху скорее всего проваливается земля и в проломы рушатся камни.

Когда толчки прекратились, Кулл произнес.

— Кое-кто из тех, кто жил на Земле в древности, рассказывал, что то был плоский мир. Но после ряда катаклизмов принял нынешнюю форму. А позднее начал расширяться. Где-то с середины двадцатого столетия сюда стали прибывать люди.

Федор не отвечал. Филлис продолжала зачарованно смотреть в окно.

Из туннеля донесся глухой гул, и комнату снова тряхнуло.

— Пойдемте-ка отсюда, — предложил Кулл — Думаю, мы выяснили все что могли.

Они возвращались той же дорогой, что пришли, но, подойдя ко второму от комнаты перекрестью туннелей, обнаружили причину шума. В шахту рухнули камни и полностью завалили проход. Дальше пути не было.

Не теряя времени, Кулл повернул к шахте, оставшейся позади. Там спутники сбросили с себя мешки с едой и водой, оставив только веревки, два факела и немного спичек, потом по очереди взобрались на лестницу и начали подниматься. Через четверть пути им пришлось остановиться и покрепче вцепиться в ступеньки; стенки шахты заколебались, наверху что-то треснуло, и вниз посыпались камни. К счастью, дыра образовалась в противоположной стене, так что камни не задели никого. Добравшись до пролома, Кулл понял, что ошибался насчет дыры в противоположной стене. Шахта была вспорота по меньшей мере на три четверти окружности. С одной стороны рваная трещина заканчивалась как раз между ступеньками. Если рискнуть, то можно было успеть пролезть через брешь в горизонтальный туннель. Кулл решил рискнуть.