Котик для сильной и независимой (СИ) - Вада Маричка

— Давайте наоборот, вначале мне хорошо, потом Галактике, если я не передумаю, — усмехнулась капитан и опять расстегнула ремень, а следом и магнитную застежку на шортах.

По спине Моргана пробежался холодок. Он поспешил вернуть одежду капитана в исходное положение — всё застегнуть, но вышло как-то неуклюже. Руки катара задрожали от одной только мысли, что сводящие его с ума бёдра Мурси сейчас предстанут перед глазами во всей своей красе.

— В чём дело, дорогой? — прошептала капитан практически на ухо. — У вас какие-то проблемы?

— Прекратите ко мне приставать! — Морган отскочил на довольно приличное расстояние. Дыхание его участилось, стало шумным и заглушало собственные мысли. — Вы хотите меня подставить? Это же харассмент, тут кругом камеры. Меня потом под трибунал. Мурси, а ведь я почти поверил, что с вами можно выстроить нормальные отношения, а вы. Вы такая…

— Какая? — рассмеялась Мурси, поднимаясь с дивана и угрожающе подходя к нему. — Я йонгей, именно такой мне и следует быть.

— Сядьте, рядовая Мурси. Вы сейчас угрожаете своему начальнику!

— Ещё нет, — мило улыбнулась она. — Разве что, если я сделаю так.

Мурси направила на него руку и шокнула. Разряд прокатился по телу Моргана, приподнимая шерсть. Что-то звонко затрещало на кончике языка, отдаваясь в голову болевыми спазмами. Во рту образовался кислый привкус. Катар встряхнул головой. Удар охладил его пыл.

— Ауч! Это неприятно, прекратите! — возмутился Морган.

— А то что? — усмехнулась в ответ Мурси и повторила атаку, нанеся более мощный удар.

— Я сказал, прекратите! — выкрикнул Морган, хватая её за руку. В этот раз было действительно больно.

— Вам не справиться с женщиной-йонгеем, капрал. Как бы вы ни старались, — захохотала капитан, испуская разряд свободной рукой.

Морган схватил её за оба запястья и приподнял вверх. Она подогнула ноги, повисая всем телом на капрале, и глянула на него снизу вверх, продолжая хохотать.

— Думаете, в такой позиции я ниче не могу? — Мурси щелкнула зубами рядом с подбородком Моргана.

Произошел очередной удар. Молния зашла прямо через нос, раскатисто разливаясь по всему телу, отдаваясь кислотой во рту, заклинивая мышцы и суставы.

Морган посмотрел в лицо Мурси, и ему невыносимо захотелось прижать к стенке эту самодовольную девчонку. Она сейчас, в своей «истинности», красива как никогда. Пропали фальшивые маски и притворные личины, обнажая феерию безудержного веселья горячей натуры. Яркие, искрящиеся глаза, указывали на готовность к другим проказам, приглашали разделить с ней радость. Задорный голосок, толкающий на безумства, и застилающий разум запах. В нос ударили пряные нотки её желания.

Всё это игра. Мурси завелась и теперь зовёт его за собой. Звуки исчезли, осталось только горячее дыхание желанной женщины. Совсем рядом, в шею. Оно обжигало, заставляя шерсть то приподниматься, то опускаться. Реальность поплыла, размывая фон происходящего. Хотелось только одного — прижать к стене, прильнуть к губам, единственным четко очерченным в этом «боке»*. Выпить её запах, словно вино, вдохнуть её дыхание, разделить забаву. Озорной огонёк всей сущности Мурси, всего её темперамента дразнил, нашёптывая подавленные желания, с которыми сейчас Морган был не в силах справиться. Эта уверенность, заряжающая энергией — вот что на самом деле всегда в капитане манило к себе катара.

Пытаясь справиться с неконтролируемым притяжением, капрал закрыл глаза и постарался успокоиться. Но вместо этого, воображение подсказало еще более пленительную картину — бросить на диван, подмять под себя, сжать зубами шею, положить её руки на холку, гладить эти бедра, ласкать гибкое тело… Челюсть сжалась до скрипа, желание было болезненным, оно ломало что-то внутри, ломало волю.

Ловушка. Ловушка для катара, о которой предупреждала Клара. Мурси тянет его в порочные глубины, она хочет не просто его смерти, как подумала Дорн. Нет! Она хочет смерти его личности. Хочет заставить его страдать. Знает, что он не может переступить через честь, и назло дразнит, мучает, измывается. Невыносимо! Тело катара начало гореть, Морган почувствовал, как костюм больше не справляется со своей задачей.

— Почему? — с трудом выдохнул он.

— Потому что могу! — смеясь, четко выговорила Мурси, и её лицо исказила зловещая гримаса, показывая, наконец, Моргану истинное обличие. Такое, каким и должна быть душа у женщины-йонгея. Такое, о каком рассказывал ему дед. Морган всего лишь игрушка в её руках и церемониться с ним она не намерена.

— Ненавижу! — сдавленно прошипел катар в лицо капитану и, оттолкнув от себя, развернулся, быстро уходя прочь.

— Будто что-то новое, — фыркнула в ответ Мурси.

***

Морган зашёл в свою каюту и, скинув куртку прямо на пороге, присел на кровать. Всё тело горело, казалось, будто кровь кипит под кожей. Будто части тела жили собственной жизнью — отваливались и расползались. Руки, ноги — всё в разные стороны. Будто сверху давил тяжёлый пресс, расплющивая над поверхностью. Реальность давно потеряла краски, капрал и не заметил дороги до комнаты — всё поглотил серый мутный туман. Шум собственного пульса в ушах заглушал даже жужжание двигателей. И в этом шуме четко угадывались слова: "Твоя! Забери! Властвуй!"

Сердце то билось, словно пойманная птица в руках, то замирало, и становилось страшно от этой внезапной тишины. Шёпот усиливался, он окружил и сдавливал со всех сторон. Казалось, с каждой новой волной зовущих, на плечи падали тонны воздуха, и он жарил странным холодным огнем. Казалось, кожа вот-вот разорвётся, выпуская наружу бурлящую внутри мешанину из грязных и порочных желаний. Жёсткие волны похотливого вожделения несли на невидимую стену, так что голова кружилась, будто Морган окунулся в водоворот. В неё, в эту голову, попеременно била то горячая, то ледяная кровь. "Твоя! Забери! Властвуй!" Катар рванул на себе майку, желая добраться до непослушного сердца и хоть немного облегчить душевную боль. Но не почувствовал ничего. Тело одеревенело, было не его, не Моргана, совсем чужим. "Забери! Властвуй! Твое право! Должна, должна, должна!" — шептали голоса со всех сторон. Морган схватился за голову обеими руками и медленно провел вниз, оставляя когтями глубокие царапины. Взвыл.

Первой в каюту вбежала Клара, но катар не видел подругу.

— Морган? — испуганно прошептала Дорн.

Следом уже показалась капитан. Катар поднял мутный взгляд и чётко разглядел её перепуганное цветное лицо. Шёпот усилился. Морган подскочил и занёс руку, но смог сдержать себя и остановиться. Клара отшатнулась.

— Уйди! — с трудом произнес капрал, пристально глядя на Мурси. "Твоя, твоя, твоя. Бери!" И отрывисто добавил: — Ты меня сжигаешь!

— Клара, он не хочет тебя видеть. Иди к Ванно и скажи, нужна зелень, он поймет, — быстро прошептала Мурси. Дорн покорно кивнула и выбежала из каюты. — Морган, у вас триггер. Не сопротивляйтесь, — вкрадчиво произнесла капитан, лишь мимолетно взглянув на занесённую руку катара. — Можешь делать то, что тебе давно хочется.

— Ненавижу, — простонал капрал и прикусил себе руку, чтобы не сорваться. Но солоноватый вкус собственной крови всё же ощутил.

— Это нормально. Морган, делайте, что должны. Делайте то, что шепчут вам голоса, — Мурси говорила мягко, нежно улыбалась, подталкивая ближе к безрассудству. Всё в комнате окончательно померкло. Морган видел только лицо женщины-йонгея. Мурси была цветная, красивая, завораживающая. "Властвуй! Забери! Твоя!". Катар попятился обратно к кровати, но ноги его не слушались.

— Помоги! — взмолился он.

— Конечно, дорогой, — в руке у капитана появился бластер. Морган уставился на протянутое оружие. — Я давно хочу, чтобы ты сделал это. Не сопротивляйся Зову, он плохого не посоветует.

Последнее, что почувствовал катар, перед тем как впасть в беспамятство, это её запах. Манящий, будоражащий, требующий. Он вновь занёс руку над своим капитаном. "Бери! Властвуй! Должна быть твоей!"