Царь Кровь - Саймон Кларк

По дороге я наткнулся босой ногой на ножку стула. Резкая боль от сильного удара стукнула в голову, и туман прояснился.

Я взял из кармана бинокль и вернулся, спотыкаясь и падая, к иллюминатору. Прижав к глазам бинокль, я покрутил винт.

Расплывшееся изображение сфокусировалось.

– Черт!

Увеличенные оптикой, шли люди. Тысячи людей. У меня перехватило дыхание. Они почему-то сходились к кораблю. Человеческая волна, полузадушенная ядовитым газом и обожженная бьющими из земли искрами.

Они были какими-то удлиненными. Я был готов это списать на остаточный эффект галлюцинации или на искажение изображения струями горячего воздуха, когда понял, что это.

Тысячи взрослых, несущих на плечах детей.

– Боже мой, нет! – выдохнул я. В любую секунду Стивен отдаст приказ стрелять по людям, идущим к кораблю. Наши на палубе видят только серых чудовищ, а не отчаявшихся родителей, несущих детей выше слоя ядовитого газа.

Я смотрел в бинокль на этот жалкий исход человечества. Откуда они шли – Бог один знает. Может, из зеленого оазиса, который видели накануне мы с Кейт. Их мог выгнать оттуда ядовитый газ, и они из последних сил ищут другое пристанище. Оставшееся у людей имущество помещалось на тележках из супермаркета. Расовые различия стерлись – все лица почернели от вездесущей сажи. Дети сидели на плечах мужчин и женщин. Они свесили головы, руки болтались возле шей тех, кто их нес. У одного ребенка в ручке была зажата кукла; вот она выскользнула из пальцев и хрустнула под ногами идущей толпы. Многие шли босиком, им сожгло ноги раскаленной коркой земли, каждый шаг был пыткой, но инстинкт выживания гнал их вперед.

– Стивен! – заорал я в стальной потолок. – Стивен! Кто-нибудь! Слышите! Не стреляйте! Нельзя стрелять! Это не монстры, это люди!

Снаружи застучали шаги, потом в замке стал поворачиваться ключ.

Ничего. Постои…

Я вслушался. За дверью был какой-то шум. Неуверенным шагом я проковылял к двери и забарабанил в металл.

– Эй! Слышите? Стивен! Эй!

Повернулся ключ. Я вывалился в дверь.

– Эй, малыш, что такое? Мы тебя аж на палубе услышали.

– Стивен, послушай меня сейчас. Нет, не говори “потом”. Слушай или потом ты всю жизнь будешь жалеть.

– Рик, это может подождать. Ты видишь, что на нас идет?

– Видел. – Я вгляделся в его глаза – зрачки и радужки спались в точки. Он во власти галлюцинаций. Еще один симптом – он возбужден. – Поверь мне, – заговорил я как мог спокойнее. – Ты не видел того, что там есть. Того, что там, на самом деле.

– Все видят серых. Рик, брось это. У тебя еще не выветрился газ. Ты посиди…

– Стивен… послушай, расслабься на минутку. Послушай, что я должен сказать. – Но он стоял в дверях, возбужденный и перепуганный, и одновременно какой-то собранный. – Стивен, серых на самом деле здесь нет. Это электрические разряды на земле вызывают у вас галлюцинации. Если медленно дышать и успокоиться, они исчезают.

– Я их вижу. Они реальны.

– Нет, ты проецируешь образ серых на обычных людей. Там идут тысячи беженцев. Дай мне минуту. Что скажешь?

Он не успел ответить. Вдруг он резко ухнул и качнулся ко мне, будто его толкнули сзади плечом. Мы упали на пол, меня придавило тяжестью Стивена.

Я сумел приподняться на локтях.

Поглядев вверх, я вытаращил глаза, не веря им. По коже побежал мороз.

Почернелый, тяжело дышащий, страшно обожженный, со сгоревшими до черепа волосами, с волдырями от губ на пол-лица, закрывшими частично левый глаз, стоял не кто иной, как человек, называвший себя Иисусом.

И смотрел на меня пылающим взглядом Чарльза Мэнсона, шипя:

– Ты покойник, Кеннеди. Покойник, сука, ты понял?

132

Стивен застонал:

– Что случилось, Рик? Почему он обожжен?

Я сумел встать, держась за спинку стула. Стивен застонал громче:

– Этот гад пырнул меня ножом… и смылся… а, вот он… слушай, за каким чертом ты это сделал?

Обожженный стоял в дверях, держа нож лезвием в нашу сторону. Выкидной нож с лезвием не шире отвертки.

– Спроси своего братика.

Я покачнулся.

– Потому что Иисус, а точнее, Гэри Топп, если называть его настоящим именем, собирается убить нас и всех, кто встанет у него на дороге, и захватить власть. Так, Топп?

– Называй меня Иисус! – прошипел обожженный.

– Хрен тебе, – огрызнулся я. – Ты просто псих с манией величия.

– Называй меня Иисус!

–Поцелуй меня в задницу!

Он зарычал и махнул ножом у меня перед лицом, промахнувшись на добрую дюжину сантиметров. Я увидел, что он серьезно обгорел. Кисти рук превратились в покрытые волдырями клешни. Выбираясь из огненной ямы, он лишился пары ногтей – очевидно, когда лез по спинам товарищей.

И снова он зашипел как зверь:

– Я свое имя вырежу у вас на спинах!

– Как? – Во мне начал закипать гнев. – Ты обгорелый кусок дерьма, Гэри Топп. Даже со своим ножиком, как ты с нами справишься?

Я посмотрел на Стивена – он сумел подняться на колени. Я подхватил его за руку и помог встать со мной рядом. Так мы и стояли, держась друг за друга – у меня все еще кружилась голова от газа.

Поглядев на брата, я с испугом понял, что ножевая рана серьезнее, чем я думал. Лицо у него посерело, на лбу выступила испарина. Он то и дело глотал слюну и дрожал всем телом.

Губы обожженного психа скривились в улыбке.

– Братская поддержка? В буквальном смысле? Как трогательно.

– Сделай только шаг, и я тебе шею сломаю! – зарычал я.

Стивен тяжело дышал, но голос его прозвучал яростно.

– Ты насрал сам себе в тарелку. Если ты думаешь хоть секунду, что мои люди будут слушаться приказов такого психа, ты очень ошибаешься.

– Когда вы оба будете мертвы, – он осторожно потрогал волдыри на щеке, – кому им тогда верить? Я вошел и увидел, что вы убили друг друга. Все помнят, как вы подрались в Лондоне на острове. Так что, джентльмены, я думаю, моему рассказу поверят. И знаете что? Ваши люди примут меня с распростертыми объятиями.

– А если нет?

– Тогда чик-чик. —Он провел рукой у себя перед горлом.

– Ты знаешь, что сейчас делают наши люди? – произнес Стивен, скривившись от боли в ране. – Ты ведь их видел. Тысячи серых. Они собираются напасть. Тебе все равно, что будет?

– Все это в голове, – мотнул головой обожженный. – Так, Рик Кеннеди?

– Ты знаешь?

– О да, знаю. Конечно, я тоже сначала их видел. Как и все. Потом однажды я перестал видеть серых – просто перестал – и понял, что все это вот тут. – Он показал на обожженный висок. – Галлюцинации.

– Но тебе было выгодно, чтобы люди в них верили?

– Абсолютно верно.

– Значит, – сказал я, – ты не собираешься подняться на палубу и не дать нашим людям открыть огонь по этим несчастным?