Вторая радуга - Ким Сатарин

Группа, как понимал командир, уже распалась. Сегодняшний шашлык был последним моментом её функционирования, и его озарение было не случайностью — он забрал разом всё, что ребята могли ему отдать. Общих задач у них больше не было. Отныне совершенствоваться на Пути Радуги вместе с ним продолжали только жена, зять, Константинов и Сашка Богачёв. Последний — лишь оттого, что хотел что-то доказать Виктории да найти своё место в жизни.

— Ладно, с этим разобрались, — молодой мастер обернулся, уловив, что его собеседница больше не прихорашивается и уже оделась в рабочую одежду. — А почему от меня типологию миров скрывают?

— Да нет её, никакой типологии! — воскликнула Мариэтта. — Ну, хочешь, я тебе нарисую, как сама всё это понимаю?

Она провела поперёк листа бумаги горизонтальную черту, у левого края листа изобразила круг и раскрасила нижнюю часть листа синим цветом.

— Линия — Край, внизу — мир энергий, вверху — мир информаций. Круг — Материнский Мир, который то ли совершенно вне Края, то ли Край сам принадлежит ему. Материнский Мир обладает и энергиями и информациями. Вот здесь, — она нарисовала в верхней части листа прильнувшую к кругу кляксу, в нижней своей части примыкающую к Краю, — приват-миры.

Прижавшееся к ней пятно в верхней части листа, тоже прикасавшееся к Краю, означало общие миры. Отдельно от него парил кружок безымянных миров, а правее уходил вниз за Край столбик, обозначающий миры второго уровня.

— Неизвестно, есть ли переходные миры между общими и безымянными. Так же неведомо, существуют ли переходные миры от безымянных к мирам второго уровня.

Дальше Мариэтта изобразила в нижней части листа огромную подкову, прилегающую одним концом к Материнскому миру, а другим — к Краю возле миров второго уровня. Подкова изображала миры третьего уровня, существующие в мире энергий. Там паранормальные способности мастеров Радуги исчезали.

— Я, как ты понимаешь, не знаток столь сложных материй. Такие миры есть, в них путешествовали мастера и Бродяги, ты можешь ознакомиться с отчётами. Всё.

Это действительно было всё, чем Узоян могла помочь. Он ещё спросил, какие же Бродяги посещали известные миры, и получил ответ, что речь шла о мастерах, не принадлежащих к определённым сообществам, путешествующих на свой страх и риск, но временами оставляющих в школах свои записки и отчёты.

До ужина оставалось время, и Ермолай остановился возле Инги, которая что-то объясняла любителям исторического фехтования. И в очередной раз поразился произошедшей с девушкой перемене. Она и мечом махала с далеко идущими целями: кроме возможности погрузиться в двадцать третий мир и там пригодиться мастерам Радуги, Баканова держала в голове и растущий интерес широких масс к историческому фехтованию и вообще воспроизведению быта и обычаев средневековья. Для неё, как будущего менеджеру по туризму, знакомство с двадцать третьим миром оказалось огромной удачей. Немногие специалисты по исторической реконструкции могли похвастать личным опытом проживания в феодальной среде.

— Ну, тебе разряд там или пояс какой присвоили? — поинтересовался командир, когда девушка освободилась. — Сашок сказал, что ты лихо двумя клинками работаешь. Я ему верю.

— Разряды и пояса — это в спорте, — усмехнулась Инга, — для нас меч — единственное средство выживания. Меня признали годной.

Она ещё и мысли свои научилась закрывать. Молодого мастера, конечно, её защита не останавливала, а Ольга из-под башни вдруг ехидно ему напомнила, что Баканова не только окруженцам всё сообщит, она ещё и ребятам из государственной безопасности весь разговор изложит весьма обстоятельно.

— Просто ты, и рубка мечами… Ты изменилась.

— Повзрослела, — без всякого кокетства ответила девушка. — А ты всё загадки мироздания разгадываешь? Смотри, кончишь свои дни Бродягой.

Молодой мастер ответил, что это не самый худший вариант, и зашел к Игорю. Жолудеву уже подселили соседа, парнишку, тоже занятого в исследовании двадцать третьего мира. Тот складывал вещи.

— Привет, Харламов. Мы после ужина выходим в Верхний дом, — игорев сосед вновь сунул руку в рюкзак и принялся там копошиться.

На стенах висели мечи, луки, щиты. На столе матовой синевой отсвечивала небрежно сложенная кольчуга. И всё это было не только для отвода глаз. Ребята уже жили душой в двадцать третьем мире, оружие было продолжением руки, а доспех — куда более важным элементом одежды, чем трусы. Их, к слову, в двадцать третьем мире не знали.

— Инга к тебе как, окончательно охладела? — спросил командир.

— Да, — кивнул Игорь, вопросительно на него глядя.

— Я заметил, она стала самостоятельнее, и вполне сможет обойтись без группы. Ты тоже?

— Я тоже, — согласился Жолудев равнодушно. — И братья. Им теперь и Галка ни к чему.

— За ужином увидимся, — Харламов, не оглядываясь, вышел из комнаты.

Хоменкова скучала, и приходу гостя обрадовалась. Он рассказал ей о планах на завтра. Погружаться они собирались в Мокром зале, погружение планировалось многократное, а на Камете Галке с Викой поручалось изготовление одежды. Охранять тела исследователей Алатау-три должен был Сашка.

— Ты нашла, чем заниматься станешь, когда погружений в Камет не будет?

Галина покачала головой. Предприимчивая и энергичная, когда следовало кого-либо опекать, сейчас она растерялась. Ермолай даже сказал, что ей пора замуж выходить и детей растить.

— У меня есть жених, — призналась Хоменкова. — Он обычный человек, я не говорила ему, чем занимаюсь. А как же наша группа?

— Да группа уже располовинилась. Алёшины, Инга, Игорь работают теперь по двадцать третьему миру, операторы миров и Богачёв — по Камету, Гволну, Реденлу, а ты с Викторией оказались ни здесь, ни там. Ну, до весны и вам дело отыщется, а что потом будет, не знаю. Так что, Гала, решай свои личные проблемы, ни на кого не оглядываясь…

Светило Камета только-только поднялось над горизонтом, и пыльная коричневая мгла открывала взору только песчаные бугры на пару сотен метров вокруг. Оледеневший за долгую здешнюю ночь песок обжигал холодом босые ступни. Вика недовольно проворчала, что здесь и травы-то нет.

— Там какая-то наша одежда сохранилась, — указал командир на руины храма, — а нам теперь потребуется другая, более тёплая. Походите вокруг, растительность здесь есть, искать только надо.

Они уселись на мёрзлый песок в комнате, где совершали прошлое погружение. Лёшка вновь заныл, что надо погружаться без него, но Ермолай настоял на своём.

— Мы, сегодня, может только сам переход и будем исследовать. А ты для этого необходим ничуть не меньше любого другого.