Путешествие на Запад. Том 3 - У Чэн-энь

– Эй ты! Сай Тайсуй! – грозно крикнул Сунь У-кун. – Верни мне мою Золотую царицу.

Он крикнул несколько раз и переполошил всех бесов, больших и малых, которые бросились к воротам и с ужасом увидели, что ворота распахнуты настежь. Тотчас же принесли фонари и стали искать замки, а затем вновь наглухо закрыли ворота. Несколько бесов были отправлены во внутренние покои для доклада.

– О великий князь! – вскричали прибежавшие гонцы. – Кто-то за главными воротами громко кричит и требует, чтобы ты отдал Золотую царицу.

– Тише вы! Перестаньте шуметь! – произнесли вполголоса служанки, поспешно выскочившие из внутренних покоев. – Великий князь только что заснул.

Между тем Сунь У-кун снова принялся громко кричать, но бесенята не посмели больше тревожить своего повелителя. Так повторялось три или четыре раза. Великий Мудрец кричал и шумел у ворот до тех пор, пока совсем не рассвело. Наконец у него иссякло терпение, и, вращая свой посох, он стал колотить по воротам. От страха бесы пришли в полную растерянность. Одни бросились подпирать ворота, другие помчались докладывать царю дьяволов. Он только что проснулся и, услышав истошные крики и шум, вскочил, оделся и вылез из-под спального полога.

– Кто там кричит? Что происходит? – спросил он, обращаясь к служанкам.

Те опустились на колени.

– О повелитель! – молвила одна из них. – Какой-то человек у входа в пещеру почти всю ночь кричал и ругался, вызывая тебя. А сейчас он ломает ворота.

Царь дьяволов вышел из своих внутренних покоев и увидел нескольких бесенят, прибежавших с донесением. Они второпях кинулись в ноги царю и, отбивая земные поклоны, затараторили:

– Там снаружи кто-то кричит и ругается, требуя выдать ему царицу! Если же кто-нибудь из нас начинает ему перечить, он разражается потоком скверных слов, нестерпимых для слуха. Так как ты, великий князь, до рассвета все не выходил, разбойник дошел до исступления и теперь начал ломиться в ворота!

– Пока не открывайте, – приказал царь дьяволов, – и спросите, откуда он появился, как его зовут по фамилии и по имени, и живо доложите мне.

Бесенята поспешно побежали к воротам и стали выспрашивать:

– Кто стучится в ворота?

– Я Вай-гун – дед повелителя Пурпурного царства, явившийся сюда по его просьбе. Я прибыл за Золотой царицей, чтобы отвезти ее обратно в царство.

Бесенята выслушали Сунь У-куна и доложили о нем царю дьяволов, а царь дьяволов направился в задний дворец выяснять у царицы, кто бы это мог быть. Царица только что встала и не успела еще ни причесаться, ни умыться. Служанка, завидев приближавшегося царя дьяволов, явилась с докладом:

– Царь-повелитель пожаловал!

Царица быстро оправила на себе одежды, прибрала волосы и вышла навстречу царю дьяволов.

Они только уселись, и царь еще не успел начать свои расспросы, как вдруг снова прибежал бесенок с донесением:

– Прибывший, который назвал себя дедом правителя Пурпурного царства, уже разбил ворота!

Дьявол с улыбкой обратился к царице:

– Скажи мне, дорогая, сколько у вас при дворе полководцев и военачальников?

– Мне известно, что у нас числится сорок восемь пеших и конных полков, составляющих охрану дворца, и ими командуют тысячи доблестных полководцев; а сколько войск и полководцев на всех наших границах – даже сосчитать не могу!

– А есть ли среди полководцев кто-либо по фамилии Вай, – продолжал спрашивать царь дьяволов.

– Когда я жила у себя во дворце, – отвечала царица, – то знала только внутренние дворцовые дела и помогала в них государю, учила и наставляла придворных служительниц и служанок; где же мне знать внешние дела, которым нет края, да еще помнить имена и фамилии сановников?

– Этот пришелец назвался Вай-гуном. Насколько я помню, в книге «Ста фамилий» нет фамилии Вай. Ты от природы умна и талантлива, сама родом из знатного и почетного дома; живя у себя во дворце, наверное, прочитала много книг. Не помнишь ли, в какой книге упоминается такая фамилия?

– Только в одной книге «Тысячесловник» есть фраза: «Вне дома воспринимал поучения учителей». Думается мне, что только это и может быть!

– Безусловно, конечно так! – обрадовался царь дьяволов.

Он тут же поднялся с места и откланялся. Войдя в свою живодерню, он приоделся, подпоясался, проверил свое бесовское воинство, открыл ворота и вышел, держа в руках секиру с разноцветными узорами.

– Кто здесь гун Вай, прибывший из Пурпурного государства? – зычным голосом крикнул он.

Играя железным посохом, который держал в правой руке, Сунь У-кун левой показал на себя и воскликнул:

– Здравствуй внучек мой, просвещенный! Зачем ты зовешь меня?

– Ах ты, мерзавец! – воскликнул царь дьяволов, разглядев Сунь У-куна и едва сдерживаясь от гнева. И, желая оскорбить его, тут же сложил едкий стих:

Похож ты на мартышку телом,А мордою – на павиана;Видать, пройдоха ты умелый,Живущий дерзостным обманом!

– Слепец – ухмыляясь, ответил Сунь У-кун. – Как ты смеешь, негодяй, так вести себя со старшими! Не знаешь, как величать меня. Вспомни, когда пятьсот лет назад я учинил великое буйство в небесных чертогах, со мной встретились небесные полководцы девяти небесных сфер, и среди них не было ни одного, кто не величал бы меня «достопочтенным», а ты позволяешь себе дерзость называть меня запросто Вай-гуном. Чем я обидел тебя, что ты так груб со мной?

– Говори живей, как тебя зовут по-настоящему, – прервал Сунь У-куна царь дьяволов. – Каким владеешь ты военным искусством, что посмел явиться сюда да еще буянить?

– Если бы ты не спросил, как меня зовут по фамилии и имени, то, может быть, все обошлось бы по-хорошему, но раз ты настаиваешь, чтобы я сказал, боюсь, что тебе не останется места на земле. Подойди поближе, держись покрепче и слушай меня:

Я – плод любви благого неба и земли,В который жизнь вдохнули солнце и луна;В холодном камне искру чувств они зажгли,Их тщанием душа моя была пробуждена:Я – сын природы, я – ее творенье,Рожденный в пору вешнего цветенья!Теперь я к Истине великой приобщен,И мне во всем сопутствует удача…Могучей силой с детства одарен,Решал я небывалые задачи!Я толпы оборотней собирал,Меня своим вождем они признали,И столько лютых бесов покорял,Что все они передо мною трепетали.Я поклонился мудрому владыке,Творцу пилюль, дарующим бессмертье.Сам властелин Нефритовый великийПозвал меня в пределы вечной тверди.Я, посетив небесную обитель,Потомственную должность получил,Мне дух звезды Тайбай1 о том указ вручил;Но бима чин, что мне дарован был,И рассердил меня и разобидел.Уединился я в пещере горной;Поддавшийся гордыне, непокорный,На бунт решившись, я войска свои собрал,И полный зла и ненависти черной,Я против императора восстал.Князь Тота с сыном попытались былоМой дерзостный набег остановить,С моим свое оружие скрестить,Но сил у них на это не хватило.К тому же князь, трусливый, как шакал,Сраженья побоявшись, убежал.Вторично дух звезды, что мне указ вручил,Царю небесному доставил сообщеньеО мятеже моем и неповиновенье.И снова царь меня на небеса призвал,Но ожидало там меня не отомщенье,А славная награда и прощенье.Ни обойден я, ни обижен не был,Коль званье получил «Мудрец, подобный небу».Придворные меня с отличьем поздравляли,Сулили мне свершенья и победы,Опорой государя называли.Однако новые мне предстояли беды:Царицей Сиван-му обиженный случайно,На празднество ее я в сад пробрался тайно,И там разгром ужасный учинил:Все, что сумел, украл, все, что хотел, разбил,Все яства ел, из всех сосудов пилИ вел себя предерзко и беспечно.И Сиван-му сама и Лао-цзюнь-мудрецПравителя небесного просили,Чтоб воины его ценой любых усилийМеня бы обуздали наконец.Узнав, что я презрел его законы,Великий государь, безмерно возмущенный,Навстречу мне свою направил рать,Сто тысяч воинов вооруженных,Чтобы меня за дерзость покарать.То были духи многих звезд зловредных,Дурных планет, – предвестники беды.В доспехах золотых, серебряных и медныхОни сомкнули грозные ряды.Со всех сторон опасностью грозилиЗемли простор и синева небес.Долины, горы и дремучий лесЛовушки, сети, западни таили,Но как ни билось доблестное войско.Оружием магического свойства, –Все ж не за ним остался перевес.Тут бодисатва Гуаньинь решилаС небес Эрлана вызвать для подмоги:Она считала, что Эрлан всесилен,Он быстро уберет врага с дороги.Но на защиту чести встал я рьяно,И дал отпор свирепому Эрлану.Мы с ним сразились, силы не щадя.Достойного соперника найдя,Со мной соревновался он в уменьеВладеть искусством перевоплощеньяИ хитрость применять, кровавый бой ведя.С горы Мэйшань пришла его родня:Как на подбор – все доблестные воины –Пришли ему помочь в жестокой бойне,Чтобы совместно одолеть меня.Но, сколько ни старались, ни ярились, –Все толку никакого не добились.Тогда, раздвинув стену темных туч,Скрывавших вход в небесные владенья,Три мудреца, чтоб мне воздать отмщенье,Вмешались в бой, спустившись с горних круч:Но все ж и тут не потерпел я пораженья,Неуязвим, как прежде, и могуч.Лишь Лао-цзюню справиться со мною,Как никому другому, удалось:Свой обруч он метнул умелою рукою;Кольцо волшебное змеей стальноюВокруг меня тотчас же обвилось.Мне в этот миг впервые привелосьЛежать поверженным на поле боя.Тут духи на меня накинулись толпоюИ потащили к царскому крыльцу.Немедля надо мной произвели дознанье,Не слушая моих признаний, оправданий…Я был приговорен к позорному концу, –Хотели сделать смерть мою бесславной!Но четвертован или обезглавленЯ быть не мог – мне это не к лицу.Так, обладая даром жизни вечной,Я встретил казнь без слабости сердечной.И резали меня, и топором рубили,И жгли огнем, и молнией разили,И стопудовым молотом дробили –Но это все мне было нипочем.Того, кто наделен бессмертной силой,Не загубить ни ядом, ни мечом.По-прежнему живой и сильный, как всегда,Я был препровожден к чертогам ТушитаИ там в огромный тигель заключенНемало дров под тиглем тем спалили,Но не расплавили меня – лишь крепче закалили!Ничем не огорчен, ничем не удручен,Срок плавки выдержав, я выскочил из печи,И цел и невредим, огнем не изувечен!Перевернулся и расправил плечи,И, эту палицу железную схватив,Я размахнулся ею и ударил,Сил не щадя, по трону государя,Всех духов испугав и поразивТут началось ужасное смятеньеПокуда по престолу в исступленьеЯ посохом тяжелым колотил,Рассеялись правители светил,От гнева моего ища себе спасенья.То видя, разошелся я вконец,Едва не разорив Нефритовый дворец.Вельможи важные пришли к благому Будде,Чтоб тот привел меня к повиновеньюСказав, что я – невиданный храбрец,Он, не в пример жестокосердным судьям,Моим рассказам внял со снисхожденьем,А я без передышки, тут же, сразу,Вновь принялся за прежние проказы.Взобравшись на ладонь златую божества,Я колесом прошелся раза два,Подпрыгнул, вытянулся, перекувырнулся,Всю землю облетел и вновь к нему вернулся,Свой замысел осуществив в одно мгновенье,Что снова всех повергло в изумленье.Всевышний знал, как поступить со мною,Чтоб от проказ моих избавить белый свет;Он придавил меня небесною скалою,Под коей я провел немало долгих лет.Их минуло пятьсот, когда меня от гнетаВсесильной Гуаньинь избавила забота.Я был приставлен к Танскому монаху,Его в пути на Запад охранятьОт тех забот, опасностей и страхов,Что перед ним в пути должны предстать.Такое дело оказалось мне под стать –Не то что под скалою прозябать!И вот, наставника сопровождая,Со злыми силами я беспрестанно бьюсь,Всех оборотней в схватках побеждаю,Всех дьяволов и бесов истребляю,И нет средь них того, кого я убоюсь!

Когда царь дьяволов услышал, что перед ним сам Сунь У-кун, он обратился к нему с такими словами.