Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы XIX - начало XX в. - Сергей Александрович Токарев

15) К тем же дням обычно приурочивали поверья о нечистой силе, будто бы особенно зловредной и опасной как раз в дни святок. Поверья эти проявляются в особых мерах предосторожности и защиты от нечистой силы.

16) Праздничные подарки составляют точно так же постоянную часть зимнего цикла обычаев. Подарки дарят чаще детям, притом от имени мифических персонажей (св. Николай, Ноэль, фея Бефана и др.).

17) Повсеместно распространен обычай устраивать игры, развлечения, танцы. Развлечения зачастую окрашены ритуально-магическими чертами, хотя бы сохранившимися только в пережиточном виде и уже не осознаваемыми в их прежнем магическом значении. Обычную составную часть праздничных развлечений образуют маскарадные выступления, быть может, имевшие прежде тоже религиозно-магическое содержание.

Все перечисленные компоненты зимнего цикла обрядов и поверий корнями своими уходят в отдаленную дохристианскую древность. Церковно-христианское влияние сказалось только в поверхностных наслоениях: в стремлении церкви прикрепить народные обычаи к определенным дням христианского календаря — к церковным праздникам, дням памяти святых и — частью — в замене каких-то древних имен мифических персонажей именами этих святых.

Быть может, именно здесь надо искать причину того, что одни и те же обряды, одни и те же верования привязаны бывают в разных странах то к одному, то к другому из церковных памятных дней. На этот факт не раз указывалось в литературе. Если какой-то обычай издавна бытовал в народе, то нет ничего странного в том, что церковь привязала его в одном случае к одному религиозному празднику, в другом случае к другому.

Впрочем, не надо забывать, что и само христианство, с его вероучением и культом, распространилось в европейских странах далеко не в своем первоначальном виде, а уже обогащенное большим наследием античных и всяких иных культов. Так, например, древнегреческие зимние праздники в честь Диониса, римские сатурналии, ларенталии и другие, с их торжественными или веселыми процессиями, с разгулом, плясками, с поднесением подарков, с жертвоприношениями духам предков вошли частично в обрядность христианской церкви и через нее распространились по странам Европы. Античная Греция, Рим, средневековая Византия — вот источники многих «заимствовании» в календарной обрядности и в верованиях народов всей Европы. В некоторых же странах, особенно на Балканском полуострове, в Италии, античная традиция влияла и непосредственно, минуя христианский ритуал.

Уже само наличие всех этих сходств и совпадений в обычаях и верованиях самых различных народов Европы, — а эти сходства и совпадения в большинстве своем охватывают, кстати сказать, и всю Восточную Европу, — ставит перед нами вопрос о каких-то общих закономерностях, о сходных условиях, породивших указанные совпадения, о их единой исторической основе. В чем же состояла эта основа?

Не раз уже высказывалось мнение — и в нашей отечественной, и в зарубежной науке, — что в основе народных календарных обычаев, обрядов и поверий лежала трудовая жизнь земледельца. Годовой круг сельскохозяйственных работ определялся сменой сезонов (присущей умеренной географической полосе); каждый отрезок этого круга — зимняя подготовка к весеннему севу, весенняя вспашка и посев, летний уход за растениями, летне-осенняя уборка урожая — был делом самой насущной важности для европейского крестьянина. Не меньшую важность имели и сезонные работы, касающиеся скота: перекочевка стад на летние и зимние пастбища, начало и прекращение дойки молочного скота, стрижка шерсти, отел скота. Именно чередование сроков этих сельскохозяйственных операций составляло народный календарь, к узловым точкам которого и приурочивались традиционные обычаи и обряды. Материальная основа этих обычаев и обрядов, таким образом, очевидна.

Зимний период народного сельскохозяйственного календаря — а этому периоду и посвящается настоящий сборник — отличается от других периодов тем, что здесь наименее ясна непосредственная связь традиционных обычаев с этой материальной базой. Ведь зима — особенно середина зимы — есть почти мертвый сезон в сельскохозяйственной деятельности. Ни пахать, ни сеять, ни убирать урожай… Самое большее — готовить семена к весеннему посеву, чинить инвентарь, да, может быть, домолачивать прошлогодний хлеб и молоть зерно. Казалось бы — какие могут сложиться на этой почве обрядовые традиции, какие поверья? И однако — зимний период народного календаря весьма насыщен ритуалами и поверьями, и притом у всех без исключения европейских народов. Это не могло быть случайностью. В чем же объяснение? В чем материальные корни зимней народной обрядности и связанных с ней верований?

Дело в том, что вековой опыт научил европейского крестьянина, что заблаговременная подготовка и своевременное начало земледельческих работ есть в какой-то мере залог хорошего урожая. А начало полевых работ — да и вся судьба урожая-связаны, прежде всего, с погодой. Как же ее предугадать?

И вот многие из обычаев и обрядов зимнего календарного цикла имеют ясную направленность: как-то предсказать погоду в наступающем году. Попытки предугадывания погоды естественно приходятся на то время, когда появляются первые признаки поворота солнца на весну и на лето. Начало удлинения дня после зимнего солнцестояния (22/XII) едва ли может быть замечено без точных часов (каковых у древних земледельцев быть не могло), но передвижение азимута восходящего и заходящего солнца заметно в первые же дни, — трудностей никаких тут не было. Вполне естественно, что к этим утешительным явлениям природы, признакам приближающейся весны и были устремлены чаяния и опасения земледельца, к этим дням приурочивал он и свои попытки предугадать: а какая будет в наступающем году погода, когда начнется весна и какая она будет, каково будет лето и — самое главное — какого ждать урожая? Отсюда вера в приметы: по погоде в дни святок как-то угадать погоду весной и летом. И тут к некоторым, вероятно, здравым наблюдениям примешалось множество суеверных примет, ничем реально не обоснованных, но, может быть, поддерживавшихся отдельными случайными совпадениями.

Другая причина того, что к зимнему времени приурочивались праздники и связанные с ними ритуалы, — опять-таки вполне реальна и понятна. Начало зимы — время завершения всего годового цикла земледельческих работ, время относительного отдыха хлебороба и время, когда только начинали расходоваться годовые запасы провизии, и даже у бедняка был еще свой хлеб. Естественная потребность человека — отдохнуть и повеселиться — легче всего удовлетворяется в эту пору года.

Вот два совершенно реальных фактора, которые, видимо, и определяли временны́е рамки зимних праздников и обычаев.

Но на этой реальной основе уже издавна выросли многочисленные и разнообразные обряды, поверья, запреты, частью магического, частью анимистического содержания. Приметы о погоде, вначале основанные на повторяющихся из года в год наблюдениях, осложнялись более или менее суеверными добавлениями: каков будет первый день святок, таков первый месяц года, как второй день святок, так и второй месяц года, и т. п. Таких уже чисто суеверных примет известно множество. Из тех