Отсюда и в вечность - Джеймс Джонс

Когда они с Вири, съездив на место происшествия, были снова в расположении роты, второго «виллиса» па стоянке не было, а это означало, что Росс и Пит еще не возвращались.

Вири довез Уордена до штабного фургона и поспешил в автопарк, чтобы побыстрее освободиться: его гак и подмывало поделиться с кем-нибудь тем, что он только что видел. Когда Уорден вошел в фургон, Розенберри сидел у телефонного коммутатора в тумане густого табачного дыма и решал новый кроссворд.

— Звонки были?

— Нет, сэр.

— Когда же ты, Розенберри, безмозглая твоя башка, перестанешь наконец обращаться ко мне, как к офицеру? — убийственно спокойным тоном проговорил Уорден. — Я всего-навсего задрипанный старшина срочной службы.

— Так точно, сэр, — выпучив глаза, проговорил Розенберри. — То есть, я хочу сказать, понял, старшина! Извини, старшина!

— Если хоть раз еще скажешь мне «сэр», Розенберри, я тебя, подлец, выпотрошу собственными руками, — уже дрожащим голосом сказал Уорден. Это прозвучало так, будто он и впрямь собирался его потрошить.

— Ладно, старшина, — примирительно сказал Розенберри. — Извини меня. Я же ничего не хотел… Это у меня просто так, привычка. Скажи, старшина, правда, это был Прюитт?

— Правда. Пришлепнули его, как муху. В песчаном рве нашли. А внутренности разбросаны вокруг. Из автомата его. Ну а теперь катись ко всем чертям отсюда!

Когда Розенберри вышел, Уорден разложил вещи Прюитта на своем столе. Да, подумать только, до чего же много осталось от человека!..

Он достал дешевую записную книжку и свернутый листок бумаги из другого кармана и положил их тоже на стол.

Затем взял свернутый листок, развернул его, разложил на столе и разгладил. Он прочитал вверху листка название: «Блюз сверхсрочника», а потом и само стихотворение. Затем еще раз разгладил листок и прочитал стихотворение снова.

Прошел еще целый час — было уже почти одиннадцать, — пока наконец Росс и Карелсен вернулись из Скофилда. Услышав шум мотора подъезжающего «виллиса», Уорден осторожно сложил листок по старым сгибам и вместе с записной книжкой запер его в своем маленьком железном ящике.

Когда они вошли, по выражению их лиц Уорден понял, что поездка к полковнику Делберту в Скофилд успехом не увенчалась.

— Вот так, — сказал лейтенант Росс, со злостью бросая каску на стоявшую в углу незастеленную койку. — Могу только сказать, что это не война, а сплошной кавардак. — Лейтенант осторожно поставил карабин, прислонив его к столу. Затем сел и потер грязной рукой пыльное с дороги лицо. — На дорогах сумасшедшее движение, даже в этот поздний час. Не меньше четырех часов добирались обратно.

Пит Карелсен, держа карабин на ремне за плечом, сделал шаг вперед, встал по стойке «смирно», напоминая всеми своими движениями заводного солдатика, и по всем правилам старого служаки отдал честь.

— Сэр, сержант Карелсен благодарит командира роты за все, что он сделал.

— Ничего я не сделал, — сказал Росс. — А если и сделал, то только то, что попал старику на карандаш.

— Сэр, командир роты старался, а это самое главное.

— Нет, не это самое главное! — воскликнул Росс. — Главное в этом мире результат, а я ничего не добился, решительно ничего.

— Сэр, командир роты сделал все, что мог, — сказал Пит.

— Ради бога, сержант Карелсен, перестаньте говорить со мной в третьем лице, как будто я — это не я, а кто-то другой. Вольно. Отдыхайте. Не будьте таким церемонным. Со мной этого не нужно.

Пит принял уставную стойку «вольно».

— Сэр, я хочу, чтобы командир роты знал, как я ценю все, что он сделал, — сказал Пит монотонным голосом, и, когда он говорил это, у него было каменное лицо, как у солдата, стоящего по стойке «смирно». — Я никогда этого не забуду, сэр.

Лейтенант Росс быстро взглянул на Карелсена и опять рукой потер лицо.

— Эти дни вы могли бы спать прямо здесь, сержант Карелсен. До тех пор, пока вас не вызовут. Располагайтесь, как дома. Скажите сержанту Мэлло, что я велел выдать вам койку. Поставьте ее в штабной палатке. Пусть взвод оружия привыкает обходиться без вас.

— Слушаюсь, сэр, — сказал Пит. — Благодарю вас, сэр. — Он медленно, с каким-то изяществом, чуточку подавшись корпусом вперед, снова перешел в положение «смирно» и опять так же молодцевато отдал честь. Молодцевато и красиво.

— Идите, сержант, — сказал Росс.

Пит повернулся кругом и направился к двери строевым шагом.

— Что это за чепуха? — спросил Росс, показывая на маленькую кучку предметов па столе Уордена.

— Постой, Пит, — сказал Уорден вслед удалявшемуся Питу. — Тебе это тоже будет интересно. — И он рассказал им о Прюитте.

— Так, — сказал лейтенант Росс. — Великолепно! Замечательно! Вот это подарочек!

— Когда это случилось, Мнлт? — спросил от двери Пит, и в его голосе в первый раз прозвучали настоящие человеческие нотки. Прозвучала среди них и нотка какой-то безысходности. Уордену стало не по себе.

— Около восьми часов, — ответил он тем не менее бесстрастно.

Он пересказал нм все, что узнал от сержанта из военной полиции. Затем, чтобы ввести лейтенанта Росса в курс дела, рассказал всю историю Прюитта, начиная с того дня, когда тот ушел из команды горнистов.

Конечно, кое о чем он умолчал. Например, о сержанте Фэтсо Джадсоне. Или о том, что с благословения Болди Доума он примерно в течение недели покрывал самовольную отлучку Прюитта. Не упомянул он и имени Лорен из отеля «Новый Конгресс»!

— Ну что ж, — сказал лейтенант Росс, когда Уорден закончил свой рассказ. — Этот парень был прямо-таки рекордсмен. Он, кажется, умудрился нарушить почти все статьи дисциплинарного устава. Ему почти удалось запятнать доброе имя вверенного мне подразделения. А я его даже и в глаза не видел.

— Сэр, — от двери обратился к Россу Пит, — с позволения командира роты я хотел бы теперь уйти.

— Да, конечно. Можете быть свободны, сержант. Идите поспите. И вам, и мне сейчас нужен сон.

— Слушаюсь, сэр. Благодарю вас, сэр. — Он опять принял стойку «смирно», опять красиво отдал честь и великолепно выполнил поворот кругом.

Выходя из фургона, Карелсен шепотом бросил Уордену:

— Я сегодня в Скофилде прихватил пару бутылок, Милт. Высшего класса. Приходи потом в палатку.

— Что такое с ним творится? — сказал Росс, когда Карелсен ушел. — Почему он держится со мной так официально? Видит бог, я сделал для пего все, что мог.

— Дело, по-видимому, в том, что он старается быть солдатом. Вернее, оставаться им. Хочет доказать, что он по-прежнему солдат. Дело туг не в вас, лейтенант.

— Иногда я начинаю сомневаться, смогу ли я хоть когда-нибудь понять вашего брата, — сказал Росс, — или армию вообще.

— Вы пытаетесь форсировать события. Не стоит этого делать. У вас впереди еще очень много времени.

Уорден откинулся назад, сел поглубже па стуле и начал наставлять Росса, как вести себя с подполковником Хоббсом из военной полиции. Уорден сказал, что он абсолютно все уладил и что Россу лучше всего отмалчиваться и быть поприветливее.

— Мне казалось, у Прюитта нет родственников, — сказал Росс.

— Родственников нет, это верно. Но так для всех будет лучше. А кроме того, лейтенант, — многозначительно сказал Уорден, — в ротной документации не будет даже упоминания о каком-то убитом дезертире.

— Я понимаю, — согласился Росс. — Можете на меня положиться. — Он опять потер рукой лицо. — Но тут двумя строчками полковнику Делберту не отпишешься. Особенно после сегодняшней поездки. Вы были высокого мнения об этом Прюитте, а, сержант?

— Я считал его хорошим солдатом.

— О да! По всему видно, что он был отменный солдат, — с горечью сказал лейтенант Росс.

— Мне кажется, он был слегка чокнутый. Он любил армию. Из такого, как он, вышел бы отличный боец десантно-диверсионных войск, если бы, правда, он был ростом побольше. А армию он любил так, как некоторые мужчины любят своих жен. Это встречается не так уж часто.

— Верно, — согласился лейтенант Росс.

— Во время войны каждый хороший солдат нужен своей стране дозарезу.

— Одним солдатом больше, одним меньше — какое это имеет значение, — устало сказал Росс.

— Вы так думаете?

— Войну выигрывает тот, у кого лучше поставлено производство.

— Вот поэтому-то всякий, кто любит армию, чокнутый, — сказал Уорден.

— Думаю, вы правы, — согласился Росс. Он опять потер грязной рукой лицо, на котором теперь уже былн разводы грязи, затем встал и взял карабин и шлем. — Мне нужно еще пойти посмотреть, как там, у Макапуу. Не представляю, что Криббидж будет делать без сержанта Карелсена. Думаю, поначалу ему придется нелегко. В случае чего — вы знаете, где меня искать.

— Вы не пришлете оттуда Андерсона или Кларка, чтобы подменить меня у коммутатора?