Одинокий тролль. Дорога ярости. Путь Эскалибура - Дэвид Вебер

– Извините меня, – начал он. – Я не собирался так вламываться к вам, но люк открылся сам.

– Да, я знаю. – Ее контральто имело мягкий, пушистый оттенок, но улыбка была кривой. – Дядя Артур настолько добр ко мне, что разрешил свободно перемещаться по кораблю, но, из-за опасений моей, э-э, нестабильности, я решила, что секретничать будет неуместно.

Он кивнул и откинулся назад, скрестив ноги и наклонив голову.

– Я заметил, вы были в интерфейсе.

– И подумали, что дядя Артур отключил мои рецепторы. – Она отняла руку от гарнитуры и размяла пальцы.

– Что-то вроде этого.

– Он оставил мне бета-рецептор, – сказала она, открывая ладонь. Она покрутила запястьем, вытянула руку, чтобы он заметил легкую выпуклость рецепторного узла. – У меня их три, и этот наиболее безобидный.

– Я знал, что у вас больше одного, – пробормотал он, – но три… вы в них не путаетесь?

– Иной раз. – Она подняла руки и потянулась, как кошка. – Они работают с разными подсистемами, но одно из требований к работе – умение концентрироваться на более чем одной вещи одновременно. Вы словно играете в шахматы на крыше под проливным дождем, ведете при этом непринужденную беседу по субатомной физике и между ходами чините крышу, заменяя ломаную дранку.

– Звучит исчерпывающе, – заметил он, и она снова улыбнулась.

– Проще… – Она прикоснулась к виску. – Это мой альфа-узел. Он подключен к моим первичным процессорам и предназначен для широкополосного доступа к компьютерным интерфейсам без искусственного интеллекта вроде панели управления «шаттла», сетей тяжелого оружия, передачи данных. Он также управляет моими системами вроде фармакопеи, поэтому имеет смысл поместить его здесь. – Она мягко шлепнула себя по макушке. – Если я потеряю полголовы, то вполне могу обойтись без периферии. – Ее улыбка стала похожа на ухмылку ежа, и она открыла правую ладонь. – Здесь мой гамма-узел. Мы используем его для интерфейса с нашей боевой броней. Морская пехота, в отличие от нас, держит узел брони здесь. – Она снова шлепнула себя по виску. – Я могла бы управлять броней через альфа-узел, но тогда пришлось бы свернуть ряд других функций. Гамма – что-то вроде вторичной, вспомогательной связи. А это, – она снова открыла левую ладонь, – предназначено для дистанционных данных и сенсоров. Может перенять ряд функций гамма-узла, если я потеряю другую руку, но возможности его невелики, поэтому дядя Артур оставил его.

– Ясно. – Он изучающе посмотрел на нее. – Должен признать, вы не кажетесь особенно сердитой. – Она пожала плечами, но он продолжал: – Я понимаю, почему большинство выживших коммандос оседают в колониях. Главный Мир требует дезактивации ваших вживленных систем.

– Это верно лишь отчасти. Весьма существенно, конечно, но главное – сверхцивилизация не по вкусу людям такого сорта, как мы. Впрочем, окраинные Миры на это не жалуются. Мы им очень полезны. Если же вы хотите спросить, не сожалею ли я о моей дезактивации, отвечу: конечно сожалею. Но особенной причины сердиться нет. На месте дяди Артура я сделала бы в точности то же с любым из коммандос… имеющим сомнительный контакт с реальностью.

Ее голос звучал резко, но поблескивал юмором, и инспектор решил улыбнуться. Но его улыбка быстро угасла. Он подался вперед, схватив ладонями свою правую лодыжку, лежащую на левом колене, и тихо заговорил:

– Верно. Но я, капитан Де Фриз, не удивлюсь, если ваш контакт с реальностью окажется не столь сомнительным, как все думают.

Ее глаза на мгновение застыли, весь юмор испарился, но она тут же засмеялась:

– Осторожно, инспектор. Подобные высказывания могут сделать вас моим соседом.

– Если их кто-нибудь услышит, мои высказывания… – пробормотал он, и ее глаза округлились, когда он вытащил из кармана небольшой, компактный и в высшей степени противозаконный прибор. – Вы, разумеется, знаете, что это такое. – Она утвердительно кивнула. Таких крошечных она не видела, но военные модели использовала. Это был прибор против внешнего наблюдения, в торговле называемый зеркальной шкатулкой.

– В настоящий момент, – Бен Белькасем небрежно засунул свое сокровище обратно в карман, – сенсоры майора Като обозревают зацикленный промежуток времени минут за пять до того, как я нажал кнопку у вашей двери. Я не ожидал, что застану вас в интерфейсе. Без сомнения, вы значительное время оставались сравнительно неподвижной, так что шансы, что кто-то заметит мое вторжение, еще меньше, чем я надеялся. И все же надо поторапливаться.

– Куда? – спокойно спросила Де Фриз.

– Поторапливаться с нашей беседой. Видите ли, я не вполне разделяю точку зрения ваших коллег из Кадров. Я не знаю, что в действительности произошло, я не знаю, что вы собираетесь предпринять, я не психиатр и не психолог. Но я сопоставляю сказанное сэром Артуром о вас как о личности и сказанное доктором Като о вашем намерении добраться до тех, кто стоит за этими рейдами.

– И?

– И мне кажется, что при определенных обстоятельствах вам выгодно считаться сумасшедшей. Поэтому я просто заглянул поделиться своим маленьким секретом. Видите ли, все вокруг думают, что я из департамента разведки. Это соответствует моим пожеланиям. Хотя я никогда не говорил, что я из разведки. Да, я инспектор министерства юстиции. Но из департамента «О».

Губы Алисии беззвучно присвистнули от неожиданности. Оперативный департамент министерства юстиции был настолько же приоритетным и овеянным легендами институтом Империи, как и Имперские Кадры. Он состоял из отборных специалистов по чрезвычайным ситуациям. Его задачей было достижение поставленных задач любыми возможными средствами.

Штат департамента был весьма невелик. И если инспектор другого департамента был служащим чуть выше среднего звена, то в департаменте «О» это был высший ранг.

– Вы единственный человек здесь, который это знает, капитан Де Фриз, – сообщил инспектор, поднимаясь со стула.

– Но… почему вы мне это говорите?

– Мне показалось, что так будет лучше. – Он скривил губы в еле заметной улыбке и тщательно оправил свой мундир. – Вы же не скрывали своего отношения к «шпикам». – Он направился к выходу и уже у двери обернулся еще раз. – Если вы решите мне что-либо сказать, если есть что-то, что я могу для вас сделать, пожалуйста, без колебаний. Обещаю вам – все это останется секретом даже для ваших добрых врачей.

Он грациозно поклонился и нажал кнопку выхода. Люк открылся и, чуть слышно шипя, закрылся за ним.

Глава 8

Это начало надоедать. Сидя в баре, Алисия обозревала пустые столики вокруг. Никто не позволял себе упомянуть о ее предполагаемом психическом расстройстве, но все старательно избегали ее.