Политбюро и Секретариат ЦК в 1945-1985 гг.: люди и власть - Евгений Юрьевич Спицын
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Новый 1969 год вообще обошелся без каких-либо кадровых перестановок в высших эшелонах власти. Однако в двух союзных республиках такая смена все же произошла. Сначала в середине июля 1969 года от власти был отстранен Вели Юсуфович Ахундов, который просидел в кресле Первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана ровно 10 лет. Как утверждают ряд осведомленных авторов (Ф. И. Раззаков[916]), он принадлежал к одному из самых влиятельных азербайджанских кланов — тушинскому, который был вторым по степени влияния после гянджинского. Хотя политику в Азербайджане, помимо этих кланов, определяли и ряд других группировок, в том числе нахичеванская, текинская, агдамская, апшеронская, ленкоранская, агдашская, шемахинская и т. д. Причем у каждого из этих кланов была своя сфера влияния: гянджинский клан «опекал» всю правоохранительную систему; нахичеванский «сидел» на торговле цветами; агдамский подмял под себя виноградарство и виноделие, общепит и торговлю; ленкоранский специализировался на рыбном промысле и овощеводстве; шекинский — на искусстве, образовании и науке; апшеронский контролировал городское хозяйство Баку и т. д.
Вместе с тем шушинский клан, в отличие от прочих, претендовал на власть во всем Азербайджане, и именно его представители на протяжении многих лет были партийными руководителями республики. В Москве прекрасно знали, что этот клан был одним из самых националистических и протурецких, однако до поры до времени доверяли ему власть в республике, контролируя его не только из центра, но и при помощи остальных местных группировок. Однако уже во второй половине 1960-х годов, когда союзное руководство приняло решение сделать из Азербайджана не только нефтяную, но и «хлопковую» республику, ряд ее руководителей, прежде всего сам В. Ю. Ахундов, стали очень активно противиться этому, опасаясь разрушения привычного уклада жизни и возникновения других коррупционных схем, уже неподвластных их контролю и влиянию. Между тем коррупция во всей республике достигла тогда огромных размеров, и дело дошло даже до того, что буквально на все хлебные места был установлен отдельный прейскурант.
Поэтому в Москве было принято решение заменить В. Ю. Ахундова, причем не кем-нибудь, а именно силовиком — главой республиканского КГБ Гейдаром Алиевичем Алиевым, который был представителем нахичеванского клана, никогда еще не достигавшего такого уровня в высшем руководстве республики. Понимая это обстоятельство, сам Г. А. Алиев в личном разговоре с Л. И. Брежневым попытался отказаться от столь высокой чести, однако генсек сходу отмел все его возражения, заявив, что «Политбюро пришло к единому мнению, что в нынешнем положении республику может возглавить только Алиев»[917]. Причем заметим, что во многом это «единое мнение» пришло к членам Политбюро ЦК через генерала армии С. К. Цвигуна, у которого генерал-майор Г. А. Алиев с мая 1964 года был заместителем в республиканском КГБ, а затем в конце июня 1967 года сменил его на этом посту[918].
При этом надо подчеркнуть, что, помимо традиционной точки зрения о причинах восхождения Г. А. Алиева на республиканский властный Олимп, существует и другой взгляд на все эти события. Впервые он был высказан в известном фолианте В. И. Соловьева и Е. К. Клепиковой «Заговорщики в Кремле», который опубликован в нашей стране в 1991 году, а затем и повторен ими в их новой книге «Юрий Андропов: тайный ход в Кремль», которая вышла спустя 4 года[919]. Суть их концепции состоит в том, что приход Г. А. Алиева к руководству Азербайджаном был первым и важным актом давно и хорошо спланированной спецоперации, у истоков которой стоял сам Ю. В. Андропов, который загодя стал готовить почву и кадры для захвата высшей власти в СССР.
А в конце декабря 1969 года произошла ожидаемая смена руководства в Туркменской ССР, где Москва использовала мягкий вариант отставки Первого секретаря республиканского ЦК. Никаких громких коррупционных скандалов в среде местной элиты не случилось, и Балыш Овезович Овезов, занимавший свой пост с июня 1960 года, без каких-либо претензий уступил свое кресло Мухамедназару Гапуровичу Гапурову, который до того более 6 лет занимал должности председателя Совета Министров и министра иностранных дел Туркменской ССР.
Одновременно, под самый занавес 1969 года, как очень метко выразился Д. О. Чураков, начались «арьергардные бои за правду о нашем прошлом», т. е. вновь возникла старая дискуссия вокруг фигуры И. В. Сталина, которую не обошли своим вниманием почти все авторы, когда-либо писавшие либо о самом Л. И. Брежневе, либо о его эпохе[920]. 17 декабря 1969 года, в перерыве сессии Верховного Совета СССР в комнате отдыха среди членов Политбюро ЦК неожиданно возник разговор о предстоящем 90-летии со дня рождения И. В. Сталина. Поводом для разговора стал вопрос: публиковать ли в «Правде» статью об усопшем вожде или обойти этот юбилей молчанием. В результате спонтанно возникший «треп» довольно быстро перерос в дискуссию, причем принципиального характера, поэтому он сразу был записан, а затем оформлен в виде «рабочей записи» Политбюро ЦК[921].
Судя по этой «записи», дискуссию о статье, предварительный вариант которой был уже разослан всем членам высшего руководства страны, начал Л. И. Брежнев, который предложил коллегам высказаться относительно того, публиковать ее или нет. Первым слово взял М. А. Суслов, который однозначно высказался за ее публикацию, заявив, что «молчать сейчас совершенно нельзя, этот будет расценено неправильно», поскольку «такую статью ждут в стране», и тот ее вариант, который был разослан, «в целом подходящий». «Я думаю, что нас правильно поймут все», в том числе «здоровая часть интеллигенции», которой большинство, а «неправильно» ее поймут только «Солженицын и ему подобные».
Затем слово взял Н. В. Подгорный, который совершенно неожиданно выступил против этой статьи, напомнив, что многие присутствующие, в том числе сам М. А. Суслов, на XX и XXII съездах партии выступали с критикой «ошибок Сталина». По мнению Н. В. Подгорного, нас «никто не тянет, чтобы мы выступали» с этой статьей, и «значительная часть интеллигенции» нас не поймет. Следующим по очередности выступил П. Е. Шелест, который также неожиданно вступил в полемику со своим товарищем, заявив, что небольшую, но «правильную статью» все же «нужно дать», тем более что «большинство наших людей, в том числе и интеллигенция, поймут нас правильно». Затем слово взял К. Т. Мазуров, который не только твердо поддержал публикацию «правильной статьи», что принесет «больше пользы, чем умалчивание
