Поединок. Выпуск 15 - Анатолий Алексеевич Азольский

Сюне Бьёрк оказался моложе, чем Рённ себе представлял, наверное, ему было не больше двадцати пяти лет. Это был довольно приятный на вид парень с русой бородой. Рённ даже задумался, что его могло связывать с намного более старшим и опустившимся Ёранссоном.

Квартира Бьёрка состояла из бедно меблированной комнаты и кухни. Окна выходили на захламленный двор.

Рённ сел на единственный стул, а сам Бьёрк примостился на кровати.

— Я слыхал, что вас интересует Ниссе Еранссон, — молвил Бьёрк. — Но, к сожалению, я сам о нем мало знаю.

Он наклонился, вытянул из-под кровати бумажную коробку и отдал Рённу:

— Вот это он оставил, когда выбирался отсюда. Кое-что из вещей взял с собой, а здесь осталась основная одежда. Конечно, одни лохмотья.

Рённ поставил коробку около кресла и спросил:

— Скажите, с какого времени вы знакомы с Ёранссоном, где и как встретились и почему пустили к себе жить?

Бьёрк устроился удобнее, Забросил ногу на ногу и ответил:

— Это было так. Я зашел в пивную «У францисканцев» выпить кружку пива. Ниссе оказался соседом по столику. Мы разговорились, и он угостил меня пивом. Он мне понравился, поэтому, когда пивную закрывали, а Ниссе сказал, что остался без жилья, я привел его сюда. В тот вечер мы крепко выпили, а на следующий день он расщедрился и устроил целый банкет в Сёдергорде. Это было третьего или четвертого сентября, я хорошо не помню.

— Вы заметили, что он был наркоман? — спросил Рённ.

— Не сразу. Но однажды он как-то утром вынул шприц, и я все понял. Он, кстати, спросил, не сделать ли мне укол, но я наркотиков не употребляю.

Бьёрк подвернул рукав рубашки. Рённ опытным глазом посмотрел на его вены и убедился, что это правда.

— У вас не очень просторно, — сказал он. — Почему же он так долго здесь жил? Он хоть платил вам?

— Я считал, что Ниссе хороший парень. Денег он мне не давал, но покупал еду, выпивку, все, что было необходимо.

— А откуда он брал деньги? Бьёрк пожал плечами.

— Не знаю. В конце концов, не мое дело. Но он нигде не работал, это точно.

Рённ посмотрел на руки Бьёрка, черные от грязи, которая въелась в кожу.

— А вы кем работаете?

— Чиню машины, — ответил Бьёрк. — Извините, но я скоро должен встретиться с девушкой, поэтому спрашивайте быстрее.

— Что Еранссон рассказывал о себе?

— Говорил, что был моряком, хотя, конечно, очень давно. А еще болтали о женщинах. Особенно об одной, с которой он жил, но недавно расстался.

— Когда он отсюда выбрался?

— Восьмого октября. Я помню, потому что тогда были его именины. Он забрал свои манатки, все, кроме этих. Их было немного, все влезло в обычный чемодан. Сказал, что нашел новое жилище, но обещал через несколько дней наведаться. С тех пор я больше его не видел. Сиван говорила, что он мертв. Он в самом деле был в том автобусе?

Рённ кивнул и спросил:

— И вы не знаете, где он потом пребывал?

— Даже не представляю. Он больше не являлся сюда, а я не знал, где его искать. Ко мне часто заходили приятели, но ни одного его знакомого я никогда не видел.

Бьёрк поднялся, подошел к зеркалу, которое висело на стене, и причесался.

— Надо прифрантиться, — сказал он. — Невеста ожидает.

Рённ поднялся, взял коробку и направился к двери.

— Я знаю только одно, — сказал Бьёрк ему вслед. — Последние недели перед уходом от меня Ниссе был очень неспокойный, словно какой-то затравленный.

— А вы не знаете причины?

— Нет. Не знаю.

Вернувшись в свою пустую квартиру, Рённ пошел в кухню и высыпал на стол то, что было в бумажной коробке. Потом начал внимательно осматривать вещи и вновь осторожно укладывать их в коробку.

Пестрая изношенная кепка, пара кальсон, которые в свое время были белые, измятый галстук, плетеный поясок с медной пряжкой, трубка с обгрызенным чубукам, пара желтых нейлоновых носков, два грязных платочка и смятая голубая поплиновая рубашка.

Рённ уже хотел бросить рубашку в коробку, когда заметил, что из нагрудного кармана, выглядывает какая-то бумажка. Это оказался счет из ресторана «Стрела» на семьдесят восемь крон и двадцать пять эре. Он был датирован седьмым октября.

Рённ перевернул листок. С другой стороны шариковой ручкой было написано:

«8. Х бф 3000

морф 500

долг га 100

долг мб 50

Др П 650

1300

остаток 1700».

Рённу показалось, что он узнает руку Ёранссона — он видел образец его письма Белокурой Малин. Эту заметку он себе истолковал так: восьмого октября, в тот день, когда Еранссон выбрался от Сюне Бьёрка, он, видимо, получил откуда-то три тысячи крон, может, от липа с инициалами «Б. Ф.». Из этих денег он на пятьсот крон купил морфия, выплатил сто пятьдесят крон долга и шестьсот пятьдесят дал какому-то доктору П. Ему осталась тысяча семьсот крон. А спустя чуть больше месяца его нашли мертвым в автобусе. Тогда в кармане у него оказалось более тысячи восьмисот крон. Следовательно, после восьмого октября он получал еще какие-то деньги. Поступали ли они из того же самого источника, от какого-то «Б. Ф.»?

Рённ посмотрел в свои записи, но ни один из тех, с кем он разговаривал или кого вспоминал в связи с Еранссоном, не имел таких инициалов.

XXVII

Утро в четверг двадцать первого декабря было не очень приятным для полиции. Накануне вечером целая армия полицейских в мундирах и в штатском платье посреди города в разгаре праздничной истерии затеяла скандальную безалаберную драку с рабочими, которые вышли из Народного дома после митинга в поддержку Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. В то хмурое, холодное утро трудно было найти улыбающегося полицейского.

Только Монссону это событие принесло какое-то удовлетворение. Он опрометчиво сказал, что у него нет работы, и его сразу же послали поддерживать порядок.

Вначале он прятался в Тени вблизи церкви Адольфа Фредерика на Свеавеген, надеясь, что драка так далеко не докатится. Однако полиция наступала со всех сторон, и демонстранты начали приближаться к Монссону. Он быстро отступил вдоль Свеавеген и зашел перекусить в небольшой ресторан. Выходя оттуда, он взял со столика зубочистку. Она была завернута в бумажечку и имела вкус мяты.

Наверное, он единственный из всего корпуса полиции радовался в то хмурое утро. Так как уже успел позвонить заведующему складом ресторана и получил адрес поставщика тех зубочисток.

Эйнар Рённ стоял на ветреной Рингвеген и смотрел на яму в земле, натянутый кусок брезента и дорожные барьеры, расставленные вокруг. В яме не было