Хватательная рука - Ларри Нивен

Улыбка Синтии смягчилась.

– Да, я выполняю и эту работу. Однако, вы наверняка считаете, что я его любовница. Не будете ли любезны, я бы выпила еще чаю.

– Да, я думала, что вы конкубина Бери. Это так?

– Это лишь часть моих должностных обязанностей. Не более чем.

«Это может означать, все что угодно», – подумала Джойс.

– Должно быть, весьма необычная карьера для врача, – сказала она.

– Назовем это моей первой профессией. Когда я уволюсь со службы у его превосходительства, у меня будет много других занятий. Я думаю об историях, которые смогу рассказать своим детям! – Синтия еле слышно рассмеялась. – Разумеется, для начала мне придется найти для них отца.

Джойс расхохоталась.

– Глядя на вас, полагаю, это не составит особого труда. – Синтия пожала плечами.

– Мне несложно находить себе любовников. Тем более, когда наша культура и традиции в корне изменились. Теперь в Леванте все совершенно не так, как раньше.

– Несомненно, – проговорила Джойс, рассматривая салон «Синдбада», где находились вместе люди и мошкиты, магнат, аристократы и офицер космофлота. И усмехнулась. – Да, это несомненно, черт подери!

Корабли Империи бороздили систему Мошки. Джойс понадобилось три дня, чтобы постараться выжать хоть какой-нибудь смысл из бесчисленного количества мелких подробностей.

«Синдбад» и «Антропос» ворвались в систему Мошки, затем, увеличив ускорение, устремились по направлению к внутренней системе, и двигались так сорок пять минут. Затем они летели по инерции. Спустя несколько минут из невидимой дыры вырвались корабли Воинов Ханства; они притормозили, остановились и ринулись в совершенно другом направлении. Они израсходовали горючего на целый час полета... но при очень низкой тяге... и только после этого они обнаружили «Синдбад» и «Антропос».

И с этого мгновения началась безумная гонка; но это уже были детали...

Койка Бери располагалась возле двери в кабину управления. При открытой двери это становилось очень удобным местом для всеобщего сбора. Когда Фредди вышел, чтобы рассказать Бери о том, что происходит в данный момент, Джойс присоединилась к ним, чтобы не пропустить ни слова. И еще она заметила, что Гленда Руфь не подходила к ним ни разу с того момента, как она подсела к Фредди и магнату.

– Мы сбили их с толку, заставив некоторое время лететь не в том направлении, – говорил Фредди. Есть вероятность, что они смогут понять, что мы истощены, что горючего у нас кот наплакал, поэтому нам ни в коем случае нельзя показывать им это. Может быть, они обнаружат «Антропос», с его старым Полем Лэнгстона. Но они непременно погонятся за нами.

– Я польщена, – проговорила со своего места Гленда Руфь.

Фредди промолчал.

– Итак, мы собираем всех наших врагов в одно стадо, – сказал магнат. – И это не впервые. Помнится, на Тейблтопе... но это было так давно...

– Да. Но это пока плохо срабатывает, – заметил Фредди. – У нас на хвосте висят что-то около ста двадцати кораблей из тысячи. Триста кораблей противника продолжают двигаться прежним курсом; и они почти добрались до Бандитов. Мы не знаем, что им там могло понадобиться, но это совершенно неважно. Я потерял из виду пять сотен этих сволочей!

– Они не исчезли, – проговорил Кевин Реннер. – Просто это означает, что у них нет тяги.

– Что же они делают? – спросила Гленда Руфь. Фредди пожал плечами.

– Наверное, что-нибудь еще. Что-нибудь весьма занятное.

Внезапно заговорил Гораций Бери:

– Надо помнить одно – мы победили.

– Прошу прощения? – сказала Джойс.

– Ханский Блок не пройдет мимо «Агамемнона». И они никогда не прорвутся в Империю. Им никогда не удастся еще раз воспользоваться этой возможностью. И сейчас их единственная надежда – это заново вступить в альянс с Мединой. А что это означает? Им придется восстановить все соглашения с Мединой и, мало того, исполнять их по мере своих возможностей. Им даже придется проявить сверхсотрудничество, чтобы сдержать обещания, которые, как ожидается, они должны будут вспомнить.

Джойс задумалась над словами Бери.

– Но для этого им необходимо всех нас уничтожить, – сказала она. – Нас и наших друзей.

– Да, им придется заставить замолчать все голоса. Но Империя Человека теперь в безопасности. Поскольку на Мошке все будет организовано согласно нашим желаниям и традициям. Повторяю, сейчас мы победили в этой войне, – проговорил Гораций Бери. – Мы защитили Империю Человека.

Кевин Реннер с трудом сдержал смех: но как?

В салоне воцарилась тишина. Все чего-то ожидали...

– Вам придется это сделать! – закричала Джойс. – Я, конечно, не профессионал в подобных вопросах, но... если они навалятся на нас всем скопом и зажмут в тиски, вы по-прежнему смогли бы поторговаться. У Империи, как и у Ханства есть, что предложить друг другу взамен.

Все посмотрели на журналистку. Теперь Джойс глубоко сожалела о том, что сказала. Все молчали, пока Реннер не нарушил тишину:

– Да.

– Ведь так? Так же ведь лучше, чем погибнуть, верно?

– Нет.

Теперь все взгляды отвернулись от нее, и только Гленда Руфь вздохнула с облегчением. «А почему бы и нет?» – подумала Джойс и сказала:

– Пусть.

– Мы не хотим учиться плохим урокам, Джойс. Ибо предательство может войти в привычку.

Пять дней: то ускорение, то полет по инерции. Пять дней «Синдбад» с «Антропосом» вели вражеский флот через пространство мошкитов. Пять дней пристального наблюдения, но не за битвой, а за людьми.

Фредди Таунсенд был занят; слишком занят, чтобы разговаривать... и это казалось ему невыносимым.

Фредди избегал Гленды Руфь, впрочем, лишь отчасти. Джойс безумно хотелось узнать – почему, но она никак не могла придумать предлог, чтобы прозондировать почву. Она понимала, что Фредди сразу прекратит разговор, как только Джойс наденет свою «репортерскую» шляпу.

Но он разговаривал с обеими женщинами. Джойс понимала, что проявляет к нему слишком мало интереса, когда ловила себя на этом, а когда Гленда Руфь подходила к нему, Джойс тотчас же ретировалась; однако только так она могла бы развязать ему язык. Ей необходимо было понять очень многое, а Фредди был ее лучшим источником информации.

– Но это же как раз часть того, что нас интересует, – проговорил Фредди, двигая курсор по экрану. Джойс тем временем смотрела через его плечо на монитор. – Вот, примерно четвертая часть флота развернулась, чтобы преследовать нас. Треть их флота ушла на встречу с Бандитами – это союзники Ханства, которые еще ни разу не прорывались. А что за ними? Почему они решили, что обнаружат «Синдбад» и «Антропос» именно в этом направлении?