Фронтир - Осадчук Алексей

Уже в полночь в гостиницу пришел сам Кот. Охранники «Синего льва» его сперва не хотели пускать и даже попытались вышвырнуть на улицу, но после моего вмешательства и щедрых чаевых парня пропустили и позволили подняться в мой номер.

Я предложил Коту присесть и налил ему немного теплого отвара, травами для которого я разжился у Лады.

Пока парень садился и осторожно принюхивался к содержимому глиняной чашки, я внимательно его просканировал и обнаружил светло-серые пятна в его легких. Я уже такое видел и много раз. Легкие поражены туберкулезом. Все только начинается, но, учитывая место его обитания и отсутствие доступа к адекватному лечению, он обречен.

Тем временем Кот, поморщившись, травяной запах ему явно не понравился, отставил чашку в сторону и подозрительно взглянул на меня.

– Думаешь, хочу опоить тебя? – усмехнулся я. – Чтобы не платить оставшуюся сумму? Смотри…

Я взял его чашку и сделал два глубоких глотка. Затем, отставив отвар в сторону, я достал кошель и выложил на стол перед носом парня пять серебряных крон.

– Твой гонорар, – кивнул я на деньги.

Кот ловко смел серебряные кругляши со столешницы и уже другими глазами посмотрел на меня. В его взгляде я увидел интерес.

– В наше время человек чести – редкий зверь, – прохрипел он и закашлялся в рукав. Когда короткий приступ закончился, он снова взглянул на меня слезящимися от напряжения глазами.

– Кровью еще не харкаешь? – от моего вопроса парень вздрогнул и нахмурился.

– Пока нет, – тихо ответил он. Похоже, Кот уже догадывается о своем недуге.

Я потер подбородок и вздохнул. Не в моих, конечно, правилах заниматься благотворительностью… Я и за сержантом Буке сорвался-то не для того, чтобы, как рыцарь на белом коне, спасти тех «бедолаг». Нет, я вовсе не герой, спешащий на помощь угнетаемым и обездоленным, которые, как покорные овцы отдались на милость негодяям. Просто у меня был любопытный план, как провернуть весьма выгодное для меня дельце. Вот и все.

Кроме того, судя по тому, что мне рассказала ведьма о фронтире, эти бедолаги были уже обречены. Так что на каких-нибудь галерах, хоть и в качестве рабов, у них было больше шансов пожить подольше.

Но с Котом совсем другое дело… Во-первых, он и его ватага неплохо себя показали. И при должной мотивации покажут себя снова.

А во-вторых, этот парень с умным взглядом очень напоминал мне меня самого. Он – не покорная овца, он – лидер. Он разобьет костяшки в кровь, но пробьет себе дорогу. А я ему в этом немного помогу.

Я достал из внутреннего кармана сюртука небольшой пузырек и поставил его на стол.

– Знаешь, что это?

Парень, во все глаза уставившись на алое зелье, громко сглотнул и резко кивнул.

– Оно – твое, – сказал я. – Пей по капле в день с отваром из этих трав. Обещаю, болезнь отступит.

Я выложил перед ним несколько сухих пучков. Кот ошарашенно уставился на меня.

– С чего такая щедрость?

Я хмыкнул.

– Зришь в корень. Тебе знакомо слово «инвестиция»?

Кот отрицательно покачал головой.

– Это размещение капитала для последующего получения прибыли, – объяснил я.

– Понятно, – набычился Кот.

Так и не притронувшись к зелью и травам, он поднялся со стула и шагнул в сторону входной двери.

– В чем дело? – удивился я. – Ты даже не выслушал меня.

Кот обернулся и фыркнул:

– А зачем? Я уже знаю, что ты скажешь, парень.

– Хм… Любопытно, – произнес я и откинулся на спинку стула. Фамильярное обращение я решил пропустить мимо ушей. – Удиви меня.

– Все просто, – с вызовом в голосе ответил Кот. – Думаешь, ты первый такой любитель прибыли, который пытается подмазаться ко мне щедрыми подарками? Думаешь, я не понимаю, чего ты хочешь?

– И чего же я, по-твоему, хочу? – без тени усмешки спросил я.

– Того же, что и все, – пожал плечами Кот и, зло исподлобья вперив в меня взгляд, продолжил: – Только вот ничего у тебя не получится! Я не крыса, чтобы кому-то своих пацанов продавать. Думаешь, я не знаю, куда их потом перепродадут? Хоть я и безродный, но за своих пацанов глотку буду рвать любому! А ты с такими предложениями лучше вон к Рубину или к Ноздре подкатывай – они за дырявый обол родную мамашу продать готовы.

– Понятно, – мой спокойный голос слегка сбил боевой настрой Кота. – Я тебя услышал. Теперь присядь и послушай меня.

Кот даже не шелохнулся, но и уходить не спешил. Я лишь пожал плечами. Хочет стоять – пусть стоит. Но он явно заинтересовался.

– Я не занимаюсь работорговлей, – после моих слов глаза Кота насмешливо прищурились. – Нет-нет, я не буду сейчас убеждать тебя в том, что это гнилой бизнес или еще что-то в этом роде. Каждый зарабатывает себе на жизнь по-своему. Я не занимаюсь работорговлей, потому что не считаю этот бизнес выгодным прежде всего лично для меня.

Хотя даже если бы он и был выгодным, я бы все равно этой мерзостью не занимался. Но этого вслух я не сказал. Кот все равно мне не поверит. Он ждет от меня других аргументов.

– За здорового мужчину средняя цена десять-пятнадцать крон, – хмыкнул Кот. – За ребенка – до двадцати крон. И ты хочешь сказать, что это не выгодно?

– Лично для меня – нет, – пожал плечами я.

Кот снова прищурился.

– И чем же этот бизнес для тебя так невыгоден?

– Рабов надо кормить, обеспечивать их жильем, лечить, если они заболеют, охранять, перевозить, искать выгодные рынки сбыта, давать взятки в каждом городе или порту местным властям, – начал загибать пальцы я. – Не спорю – выгода после продажи все равно будет, но она меркнет на фоне главных, лично для меня, потерь.

– Каких же? – мгновенно спросил Кот.

– Например, потеря репутации. Я – дворянин из очень древнего вестонского рода. Если при дворе узнают о том, что я замарал свою честь торговлей рабами, моей репутации конец. Я очень быстро стану изгоем среди таких, как я. О милости короля можно будет забыть навсегда. Меня, скорее всего, лишат наследства. Брак с богатой и знатной невестой тоже вряд ли состоится. Кто захочет породниться с работорговцем? Поверь, те несколько сотен крон барышей, что я получил бы после продажи каких-то оборванцев, не стоят потери репутации.

Кот машинально кивал каждому моему слову. По его взгляду было понятно, что я выбрал правильные аргументы.

– Помимо репутации, – продолжал я. – Меня беспокоит потеря еще одного очень важного для меня ресурса – времени. Те деньги, что выручит работорговец за год, колеся по миру и рискуя своей жизнью, я могу добыть за день или, если очень повезет, за какой-нибудь час.

Кот нахмурился. Он выглядел обескураженным.

– Вы меня совсем запутали, господин, – произнес он, снова перейдя со мной на «вы». – Каким образом вы надеетесь получить прибыль, отдав мне целебное зелье?

– Есть один товар, которым ты можешь меня обеспечить, – ответил я и добавил: – Собственно, те шесть крон ты сегодня заработал именно за предоставление мне этого товара. Как ты уже понял, меня интересует информация. Мне понравилось, как ты работаешь. Ты сэкономил мне время. Поэтому я инвестирую в твое здоровье, чтобы продолжить наше, смею надеяться взаимовыгодное, сотрудничество.

– И всё? – брови Кота слегка приподнялись. – Только информация?

– Да, – кивнул я. – Мне нужны глаза и уши в этом богатом торговом городе. Деньги, как ты понимаешь, не проблема.

– Не боитесь, что я начну снабжать вас откровенной брехнёй? – усмехнулся Кот.

Я, ничего не отвечая, достал из кошеля серебряный талер и положил его на край стола.

– Что это значит? – удивился Кот.

– Это плата за информацию, которую ты мне только что предоставил, – ответил я.

Глаза парня расширились. Он выглядел растерянным.

– Но я ничего вам не предоставлял…

– Ну как же, – хмыкнул я. – Во-первых, ты проинформировал меня о местных ценах на рабов. Во-вторых, я теперь знаю, что среди работорговцев существует большой спрос на детей, и в-третьих, если мне вдруг взбредет в голову заняться этим бизнесом – тогда мне стоит обратиться к неким Рубину и Ноздре. Этот талер твой. Бери.