Напоминание о нем - Колин Гувер

И все, что мы хотим, – это просто чертова передышка.

Хотя бы одна.

Седьмым местом, куда я пришла, стал продуктовый магазин. Он находился чуть дальше от моего дома, чем мне хотелось, примерно в шести километрах, но я уже попробовала все, что можно, между ним и домом.

Входя туда, я была вся потная, так что зашла в туалет умыться. Я мыла руки, когда в туалет зашла невысокая женщина с шелковистыми темными волосами. Она не пошла в кабинку. Просто прислонилась к стене и закрыла глаза. На ее табличке было написано «Эми».

Когда она открыла глаза, то заметила, что я смотрю на ее туфли. Она надела пару мокасин с вышивкой белыми и красными бусинами.

– Нравится? – спросила она, подняв ногу и покачивая ею из стороны в сторону.

– Да. Очень красиво.

– Их делает моя бабушка. Мы тут должны носить кроссовки, но старший менеджер не возражал против моих туфель. Думаю, он меня боится.

Я посмотрела на свои грязные кроссовки. Мне стало противно. Я даже не понимала, что хожу в такой грязной обуви.

В таком виде нельзя искать работу. Я сняла одну кроссовку и начала мыть ее в раковине.

– Я прячусь, – сказала женщина. – Так-то обычно я не торчу в туалете, но там в магазине сейчас одна старуха, которая всегда на все жалуется, а я, ну честно, сегодня не в состоянии выносить всю эту фигню. У меня дома двухлетка, и она не спала всю ночь, и я правда хотела взять больничный, но я старшая по смене, а старшим по смене больничный не положен. Так что мы приходим.

– И прячемся в туалете.

– Именно, – ухмыльнулась она.

Я поменяла кроссовки и начала мыть вторую. С комком в горле я спросила:

– А вы нанимаете персонал? Я ищу работу.

– Вообще да, но у нас, наверное, нет ничего для тебя.

Она не должна заметить мое отчаяние.

– А кого же вы нанимаете?

– Упаковщика продуктов. Это не полная ставка, мы обычно держим их открытыми для подростков с особыми потребностями.

– А. Ясно. Нет, конечно, я не хотела бы отнимать у кого-то работу.

– Да не в этом дело, – сказала она. – У нас не так-то много желающих из-за малого количества часов, но нам действительно нужен кто-то на частичную ставку. Вроде двадцати часов в неделю.

Этого не хватило бы даже на квартплату, но, если я стану хорошо работать, то, может, и смогу дослужиться до другой позиции.

– Я могу поработать, пока не появится кто-то с особыми потребностями. Мне бы сейчас не помешали деньги.

Эми оглядела меня сверху вниз.

– А почему тебе так это нужно? Платят очень фигово.

Я стала обуваться.

– Ну, я… – Я завязала кроссовку, оттягивая неизбежное признание. – Я только что вышла из тюрьмы. – Я постаралась произнести это быстро и уверенно, как будто меня это особо не волновало. – Но я не… Я смогу это делать. Я никого не подведу, и от меня не будет неприятностей.

Эми рассмеялась довольно громко, но когда я не засмеялась вместе с нею, она сложила руки на груди и наклонила голову.

– Черт. Да ты что, серьезно?

Я кивнула.

– Ага. Но если это против правил, я полностью понимаю. Ничего страшного.

Она отмахнулась.

– Да ну. У нас и правил-то особых нет. Мы не сетевой магазин – мы можем нанимать кого хотим. Если честно, я обожаю смотреть этот сериал, Оранжевый – новый черный, так что если ты мне расскажешь, что там не так, то я дам тебе заполнить заявление.

Я чуть не расплакалась. Но вместо этого изобразила улыбку.

– Я слышала столько шуток про эту передачу. Думаю, мне надо ее посмотреть.

Эми закивала.

– Да. Да. Да. Лучшее кино, и актеры отличные. Пошли со мной.

Мы с ней пришли к стойке обслуживания клиентов у входа в магазин. Она порылась в ящиках, нашла бланк заявления и протянула мне вместе с ручкой.

– Если заполнишь прямо на месте, я поставлю тебя на инструктаж уже в понедельник.

Я взяла у нее заявление. Мне так хотелось поблагодарить ее, обнять, сказать, что она изменила всю мою жизнь. Но я просто улыбнулась и тихо пошла с заявлением на лавочку возле входа.

Я вписала свое полное имя, но возле среднего имени поставила кавычки, чтобы они поняли, что меня надо называть Николь. Я не могу носить в этом городе табличку с именем «Кенна». Кто-нибудь узнает его. И начнутся разговоры.

Я успела заполнить половину первой страницы, когда меня прервали.

– Привет.

Услышав этот голос, я крепко сжала ручку пальцами. Я медленно подняла голову – и передо мной стоял Леджер с тележкой, в которой лежала дюжина упаковок «Гаторейда»[1].

Я перевернула листок, надеясь, что он не успел прочесть вписанное туда имя. Сглотнув, я постаралась продемонстрировать более спокойное состояние по сравнению со вчерашним. Я указала на «Гаторейд».

– В баре сегодня особый заказ?

Казалось, он испытал облегчение, как будто ожидал, что я пошлю его к черту. Он постучал по упаковке.

– Тренирую детишек в бейсбол.

Я отвернулась, этот ответ почему-то смутил меня. Он не походил на детского тренера. Повезло этим мамашкам. Нет. Он тренирует детей. Разве у него есть ребенок? Ребенок и жена? Я что, едва не переспала с женатым бейсбольным тренером? Я постучала ручкой по скамейке.

– А ты, что… х-м-м… Разве ты женат?

Его ухмылка сказала мне, что нет. Он мог даже не говорить этого, но он покачал головой и сказал:

– Нет. – А потом кивнул на заявление у меня на коленках. – Ты нанимаешься на работу?

– Ага. – Я взглянула в сторону стола обслуживания. Эми смотрела на меня. Мне так нужна была эта работа, и я боялась, что она может подумать, что я стану отвлекаться на симпатичных барменов во время работы. Я отвернулась, боясь, что разговор с Леджером испортит все мои шансы. Я снова перевернула заявление, но положила его так, чтобы он не видел моего имени. И начала писать адрес, надеясь, что он уйдет.

Но Леджер не ушел. Он отодвинул тележку в сторону, чтобы люди могли ходить мимо него, прислонился плечом к стене и сказал:

– Я надеялся снова встретить тебя.

Нет, я не сделаю этого.

Я не буду давать ему никаких подсказок, пока он не понимает, кто я.

И не буду подвергать опасности эту работу, заигрывая с посетителями. – Ты можешь уйти? – прошептала я, но так, чтобы он услышал.

Он скорчил гримасу.

– Я сделал что-то не так?

– Нет, но мне правда нужно это сделать.

Он напряг челюсть и оттолкнулся