Битва начинается - Джерри Эхерн

– Лиз?

– Вы сможете выпить лекарство? – Волосы светлее, чем у Элизабет, глаза карие. Она была одета странно, зеленый пиджак поверх белого платья. Он почувствовал воду на губах, захлебнулся, боль охватила его…

– Доктор Холден? Попробуйте выпить. – Вновь тот же женский голос, он открыл глаза. На этот раз на ней не было зеленого пиджака, она выглядела очень усталой. Ярко светило солнце, свет резал ему глаза.

– Это бульон. Вам необходимо поправляться. Еще есть желе. Вы будете? – Он попробовал ответить ей и услышал чей-то голос:

– Сестра! Сестра! – Женщина куда-то исчезла.

– Лиз! Айрин! Мэг! Дэйв, Дэйв! – Ему стало холодно. – Мне холодно! – Его затрясло.

– Потише, дружище, – сказал ему голос, он почувствовал подбородком прикосновение шерстяного одеяла, его затрясло еще больше, глаза не открывались…

– Доктор Холден.

Холден посмотрел вверх. Это была все та же сестра. На ней снова был зеленый пиджак.

– Моя жена. Мои дети.

– Я не знаю имен всех погибших. Их так много. Нам пришлось разбить палатки прямо на поляне для легкораненых и тех, кого нельзя перевозить.

– Что с моей семьей?

– Красивая темноволосая женщина, с ней девочка-подросток, очень похожая на нее?

– С ними должна была быть маленькая девочка, волосы такие же, как у меня.

Глаза сестры заволокло слезами.

– Мне очень жаль. – Она покачала головой. – У них на руках была маленькая девочка. Все они… Мне так жаль.

Холден почувствовал, как на его глазах выступают слезы.

– А мой сын?

– Что… Я не…

– Большой для своего возраста. Ему двенадцать лет. Высокий, хорошо сложенный, очень красивый…

– По-моему, он тоже. На нем… на нем был синий пиджак и серые брюки?

Холден услышал звук собственных рыданий, как будто плакал кто-то другой; у него сжалось в горле, ему было трудно дышать, он не мог проглотить слюну. Глаза болели. Кулаки били по ногам.

– Не делайте этого! Ваша рука.

– Моя… – Он не мог больше говорить, голову как будто сдавило железным обручем, его трясло.

– Доктор Стефенсон! Доктор Стефенсон! Скорее!

В висках стучало. Дыхание… Он задыхался.

– Доктор Холден.

Он открыл глаза. Над ним склонился мужчина в деловом костюме и солнцезащитных очках.

– Доктор Холден? Вы слышите меня?

Этот черный костюм. Может, он марсианин? Но зачем темные очки?

– Доктор Холден. Моргните, если слышите меня. Хорошо?

Холден сам не узнал свой голос:

– Кто вы?

– Отлично. Я Хэл Робинсон, специальный агент ФБР.

– Это был сон… кошмарный сон? Я говорю о жене и о детях…

Мужчина, – он был чернокожий, – заглянул в записную книжку. Она тоже была черная, как и его костюм.

– Элизабет Маргарет Холден, Маргарет Луиз Холден, Дэвид Ричард Холден младший, Айрин Мэриэн Холден. Да, они погибли.

Снова сдавило горло, потекли слезы.

– Я должен задать вам несколько вопросов, доктор Холден.

– Что с Аннет Барроус?

– Сейчас. – Он вновь пролистал книжку. – Да, погибла, сэр. А сейчас могу я задать вам несколько вопросов?

– Ректор Путнэм? Руфус Барроус? Хэмфри Ходжес?

– Я не могу зачитать вам весь список, доктор Холден. Убито сорок три человека. Еще девяносто два получили серьезные ранения, около двадцати человек легко ранены, они разъехались по домам.

– Отвечайте, черт побери! – Голос по-прежнему был чужой, но он еще не скоро заговорит своим собственным голосом. Он ничего не видел, глаза застилала пелена слез, руки слишком устали, чтобы смахнуть их. И они все равно польются снова. Голова болела, левый бок, – что-то случилось с левой стороной тела.

– Путнэм здесь, в больнице, он ранен не очень серьезно. Вчера вечером всех серьезно раненных перевели в другое место.

– Вчера вечером?

– Нападение произошло три дня назад, доктор Холден. Так, теперь этот Барроус. Он полицейский?

Холден кивнул.

– Выписан из больницы. По-видимому, ничего серьезного. А кто еще вас интересует?

– Еще двое. Доктор Шейла Лорд. Доктор Хэмфри Ходжес.

– Так, доктор Шейла Лорд. Убита. – Холден закрыл глаза. – Хэмфри Мартин Ходжес? Его нет в моем списке. Значит, он не пострадал. Данные очень точные.

Дэвид Холден захохотал.

– Послушайте, доктор Холден. Теперь мои вопросы, хорошо?

Глаза все еще видели плохо. Он кивнул, голову, все тело пронзила боль.

– Итак. Когда мы нашли миссис Холден, у нее в руке был пистолет. «Смит-и-вессон» 38-го калибра. Мы выяснили происхождение оружия, он был куплен на ваше имя в оружейном магазине Хобсона…

– Ну и что?

– У миссис Холден не было разрешения на ношение оружия. Почему у нее оказался с собой пистолет? Вы знали заранее о предстоящем нападении? Если нет, почему она…

– Вы нашли тех, кто расстрелял безоружных людей?

– Нет, сэр. Но расследование идет полным ходом.

– Зачем вы зря тратите время, занимаясь женщиной, погибшей с двумя детьми на руках?

– Обычно люди не ходят по улице с оружием.

– Может, им как раз стоит ходить с оружием.

– Почему у нее оказался с собой пистолет, доктор Холден? Речь идет о незаконном ношении оружия, возможно, вас обвинят в пособничестве и укрывательстве. Тем не менее, у нас нет желания доставлять вам беспокойство. Но, если вы не станете отвечать на мои вопросы, доктор, мне придется попросить местную полицию слегка надавить на вас. Почему у нее оказался с собой пистолет?

– Потому что я любил ее. Я хотел, чтобы она осталась в живых.

– Но это все равно не объясняет, почему…

– Тогда идите к черту, – ответил Холден и закрыл глаза.

Глава шестнадцатая

Одежда пропахла повязками и запахом прокисшего пота, душ на скорую руку не смыл этот запах, тем более, что большая часть тела все еще была перевязана. Левое плечо, левая часть грудной клетки, левое бедро. Из него извлекли три пули калибра 5,56 миллиметра; очевидно, когда он уже был без сознания, недалеко от него разорвалась граната, осколок попал в правое предплечье. Левая рука была перевязана больше всего, она пострадала сильнее.

Ему рекомендовали обратиться к своему врачу. Он попросил вернуть ему пистолет жены. Ему ответили, что оружие является вещественным доказательством, и посоветовали обратиться в соответствующие органы. Ему даже дали необходимый адрес. Подобающей благодарности от Холдена не последовало.

Его «Форд» по-прежнему стоял на том же месте, где он запарковал его. Передний бампер был сильно помят, он даже не знал, как это произошло, но в остальном машина была цела и невредима. Он открыл заднюю дверь фургона, лишь отъехав на несколько миль от университета и убедившись, что за ним нет слежки. Его джинсы, ботинки, рубашка и носки, в которых он ездил на стрельбище с Руфусом Барроусом, по-прежнему лежали поверх брезента.

Под брезентом, который он брал с собой для стрельбы лежа, был коврик, на вид нетронутый. Он откинул брезент и коврик и открыл багажник. Автомат «Хеклер и Кох» лежал на своем месте в пластиковом чехле. Здесь же были два пистолета «Беретта», нож, патроны, снаряжение. Он закрыл крышку багажника. Он уже заглянул в «бардачок», «Кольт» 45-го калибра, который он обычно держал там, был на месте.

Стараясь не думать ни о чем, Холден поехал дальше. Вместе с мыслями приходило горе.

Он настроил радиоприемник на выпуск новостей. Террористические акты произошли три дня назад, новости были соответствующие. Указом президента был наложен запрет на торговлю всеми видами оружия, боеприпасов и взрывчатых веществ; бензин можно было заливать лишь в бензобак машины либо в специальные канистры емкостью не более галлона; запрещена продажа спиртного, кроме пива и вина. Любое оружие, найденное вне дома либо места работы законного владельца, конфискуется на время до отмены чрезвычайного положения.

В день торжественного вручения дипломов произошло сто восемнадцать взрывов бомб, нападений террористов (из них девятнадцать на университеты и колледжи) и других серьезных, но не названных террористических актов.

Почти безразлично Холден подумал, насколько велико было на самом деле количество террористических актов, чтобы официальная цифра составила сто восемнадцать? Ограниченное военное положение было объявлено в некоторых штатах; в большинстве округов по всей стране полиции был отдан приказ стрелять без предупреждения при малейшем подозрении, что человек каким-то образом причастен к актам террора.

И прозвучало название организации, хотя правительство официально отрицало, что ему было известно о существовании этой организации до событий, произошедших три дня назад. Организация взяла на себя ответственность за происшедшее, при этом заявив, что это лишь начало. Организация называлась «Фронт Освобождения Северной Америки». ФОСА разослал во все основные средства массовой информации заявление, в котором не только брал на себя ответственность за теракты и угрожал новыми, направленными против «фашистской диктатуры в так называемых Соединенных Штатах Америки»; «Фронт» заявил, что делает это для освобождения угнетенных меньшинств страны, включая все традиционно признаваемые меньшинства, а также молодежь. Пока «коррумпированная, полуразложившаяся верхушка» не объявит о своем намерении «распустить традиционное правительство и передать власть в руки революционного временного правительства до проведения свободных выборов», будет вновь литься кровь; ответственность за насилие ляжет на нынешнее правительство.