Потерянное и Найденное - Оллард Манн фрейграф

Временами она даже думала, что было бы проще, не узнай она ненароком из воспоминания Аметист о её разговоре с директрисой. Но тогда, конечно, была бы не очевидна угроза, и был бы риск подставить себя или Хаотис неверным словом и действием. Нет, ситуация сложилась выгодно. Хоть Эвите самой было тяжело, она могла обеспечить сохранность имеющихся сведений, а интересы Хаотиса солдаты всегда должны ставить выше своих личных.

Ни за ужином, ни на тренировках Эвита не увидела Габриэля. Он исчез, будто вчера и не существовал, и это беспокоило девушку. Тот, кто пытался встать на её сторону, кто сопереживал ей, вдруг пропал из виду. Она тревожилась из-за нехорошего знака, и старалась убедить себя, что чувство связано только с ним. Ей не стоило переживать так сильно из-за едва знакомого молодого человека, и Эвита не допускал и мысли об этом.

Она совершенно точно знала, что, если встреча с Этель произойдет, это должно быть тайным. Нельзя узнать, что стало с Габриэлем, тем более невозможно быть уверенным, что это не произойдет снова, пусть даже с принцессой.

Аметист, хоть ей было поручено не отходить от Эвиты, достаточно много времени проводила с рыжеволосый феей огня, что помогла гостье залечить рану, поэтому хаотисианке приходилось почти всё время терпеть Мериха поблизости, а ему куда хуже, чем дипломатичной Аметист, удавалось разыгрывать дружелюбие. Воин постоянно ненароком выдавал свою неприязнь, и Эвита всё сильнее чувствовала назойливое раздражение где-то в глубине груди. Оно клокотало, не давая покоя, угнетая своим присутствием.

Солдат Хаотиса не должен руководствоваться эмоциями. Их нужно убивать, рубить на корню.

За ужином третьего дня в Гамме Аметист была занята и забрала Дамира для своих дел, поэтому в компанию чужестранке для слежки оставался лишь Мерих. Эвита сидела за столом, охваченная тревожным напряжением от предвкушения очередной попытки прикоснуться к ней, чтобы спровоцировать.

Воин тем временем рассматривал булочки, придирчиво выбирая что-то наиболее аппетитное.

— Расстроен, что булочек Аметист поблизости нет? — с усмешкой поинтересовалась Элизиан. Она не могла отказать себе в удовольствии подколоть Мериха, раз уж оказалась рядом.

— Новалис, закрой-ка рот и иди, куда шла, — Мерих недовольно поморщился, метнув в фею злобный взгляд.

— Больно надо… — Элизиан взяла щипцы для хлеба и потянулась к тарелке самой аппетитной выпечки, на которую только положил глаз Мерих. Воспользовавшись паузой, фея сосредоточилась на его эмоциональном фоне. В её глазах на несколько секунд вспыхнул красноватый магический огонь, которого воин, к счастью, не заметил. — Всё, закончила. Уже ухожу.

— Ага, увидимся на истории, — Мерих с притворной вежливостью помахал ей рукой и раздраженно ушел от полки с выпечкой, не взяв ничего вовсе, только бы не повторять за однокурсницей. — Зубрила хренова…

Парень уронил поднос на стол, а следом и сам упал на излюбленное место Аметист рядом с чужачкой.

— Тебе обязательно было сесть вплотную ко мне? — холодно поинтересовалась Эвита, из последних сил удерживаясь, чтобы не избавиться от раздражителя.

— А что тебя смущает? Раньше никто не трогал в ваших разнополых школах? — Мерих усмехнулся.

— У тебя какая-то нездоровая фиксация на сексе, — девушка закатила глаза, скрестила руки на груди. — Ещё вчера на Аметист слюни пускал…

— Так ты ревнуешь? — воин с самодовольно усмешкой обнял её за плечо и прижал к себе.

— Твои похождения мне безразличны даже больше, чем ты сам.

— А я думал, что мы друзья, — с наигранным разочарованием вздохнул Мерих.

— Только пока ты не открываешь свой рот, чтобы сморозить очередную глупость, — Эвита ядовито улыбнулась ему, едва удерживая раздражение под контролем. — Убери уже свою руку.

— Какая недотрога, — парень усмехнулся, крепче вцепившись пальцами в плечо жертвы.

Он продолжал говорить, но Эвита не слышала его слов. Ей на глаза вдруг попался бокал воина, где на поверхности напитка пробегали мелкие круги, будто что-то сыпалось, но рядом ничего и никого не было. Девушка силой заставила себя отвлечься, чтобы не дать Мериху заметить странность, потому что вдруг ощутила, что это необычное явление ей на руку.

— Почему тебе так не нравится, когда тебя трогают?

— Мне нравится, просто лично ты неприятен, — девушка сжала губы, глядя на довольного мучителя.

— А кроме меня тут никто на тебя и не смотрит, так что лучше не сопротивляться.

Эвита почувствовала зловредный яд в словах воина, подтверждавший, что всё это было не только чтобы снова подействовать ей на нервы. Мерих стал вести себя странно этим вечером. До того он не предпринимал попыток находиться слишком близко к кому-то, кроме Аметист, но теперь вдруг прилип хуже волоса на леденце. Трогать руки Эвиты, чтобы спровоцировать, он вполне мог и без объятий, недвусмысленных намеков и нежностей. Что заставило его сменить тактику? Или… Может быть, кто?

Эвита пробежала взглядом по заполненному залу и где-то вдали заметила знакомую ржаную шевелюру, нелепые очки под ней, за которыми наверняка скрывались очаровательные карамельные глаза. Габриэль появился в обеденном зале. Могло ли это послужить поводом для того, чтобы Мерих вдруг решил изображать романтический интерес? Эвита не знала. Но это точно послужило поводом к тому, чтобы её сердце затрепетало. Если Мерих действительно начал всё это из-за Габриэля, должно быть, он хотел показать, что ловить нечего. Возможно, воин потому и забился в дальний угол, чтобы не травить душу видом симпатичной ему девушки в руках одного козла…

Эвита поморщилась, чтобы отогнать неприятные, слишком чувственные мысли. Не должна она была о таком думать, всё это неправильно. Она должна руководствоваться логикой и быть сдержанной. Никаких лишних эмоций.

— Ты в первую очередь солдат, а только потом человек.

Настойчивый голос отца заставил выключить переживания. Нет никаких чувств. Есть только долг.

Вдруг фея ощутила, как под её ладонь, лежащую на предплечье другой руки, кто-то сунул маленький сверток, сложенную квадратную бумажку. Эвита никого не видела вокруг себя, кроме явно непричастного Мериха, а потому, чтобы сохранить пока ей самой неизвестную тайну, сильнее прижала у себе загадочную записку.

***

В полночь в лесу. Все, кто может помешать, будут крепко спать. Жду. Эт.

========== 1.12 ==========

Оставивший записку не солгал. Аметист заснула крепко, ни один её мускул не дрогнул, когда Эвита проснулась и негромко собралась. Она предпочла чёрную тренировочную форму, чтобы не слишком сильно выделяться в ночи, и выскользнула из комнаты.

Пустынные ночные коридоры Гаммы полнились сырым холодом. Огромная тишина, заполонившая школу, эхом выкидывала Эвите обратно звук её шагов, будто раздражаясь от присутствия нарушителя. Девушка с неприязнью отметила, что иных шагов по всей школе было не