Новогодний реванш - Элизабет Морган
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Видишь? Эбби думает, что это хорошая идея.
— Мы все знаем, что когда Эбби напивается, она становится интроспективной и грустной.
— Идеально, — говорит Кэм, протягивая мне бумагу и ручку. — Начинайте писать, красотки.
Хотя Кэт смотрит на меня с опаской, задание начинается, и вскоре я плачу над клочками бумаги, четыре года моей жизни обретают смысл так, как я никогда не думала.
И когда я, наконец, заползаю в кровать, с опухшим лицом и слезами, стекающими с моего измученного тела, две мои лучшие подруги заползают рядом со мной, чтобы убедиться, что мне никогда не придётся чувствовать себя одинокой.
Глава 6
6 Ноября
Дэмиен
Я закрываю дверь своего углового кабинета с портфелем в руке и машу рукой своей помощнице, когда до меня доносится голос.
— Куда-то идёшь, Мартинес? — Я останавливаюсь, блестящие дорогие туфли, которые я надел, чтобы соответствовать образу, скрипят на глянцевом деревянном полу. Но я не поворачиваюсь. Голос не стоит таких усилий, не говоря уже о том, что он говорит.
— Могу я тебе чем-нибудь помочь, Бенсон? — Я смотрю на стол возле моего кабинета, где моя помощница Таня закатывает губы в рот, кусая их и пытаясь побороть смех. Мои глаза перемещаются на неё, одаривая её игривым взглядом.
Медленно я поворачиваюсь лицом к внуку Саймона Шмидта.
Я уважаю человека, который построил эту фирму вместе со мной, но я не уважаю отпрыска его дочери.
Он смотрит на меня, скрестив руки, с таким выражением лица, будто поймал меня за растратой вместо того, чтобы покинуть офис в четыре часа дня. Этот человек не только паршивый адвокат и заноза в моей заднице, но он ещё и не может придерживаться своей версии. В одну минуту он целует мою задницу, а в другую — пытается уличить меня в каком-то "подвохе".
— Куда ты собрался? — спрашивает он, его тон полон ярости и раздражения.
Я пристально смотрю на него. Он смотрит в ответ. Мы собираем взгляды сотрудников, сидящих в кабинках и стоящих у кулеров с водой, опрокидывающих стулья и меняющих углы, чтобы увидеть разборку.
Как бы мне, блять, хотелось.
Как бы мне, блять, хотелось устроить настоящую схватку с этим засранцем. За эти годы было больше, чем несколько разговоров с Саймоном, но каждый раз он уверял меня, что поговорит с внуком, что всё уладится, что он просто привыкает к фирме.
Однако прошло уже шесть лет, а я всё ещё не могу слышать голос этого человека без желания свернуть ему шею.
— С чего ты взял, что это тебя касается? — спрашиваю я.
— Ну, некоторые из нас остаются на весь день. Однако я думаю, что те из нас, кто тяжело работает, чтобы заработать деньги для этой фирмы, заслуживают объяснения, почему ты можешь уйти, когда пожелаешь. — Его губы кривятся в вызове. Он и правда думает, что делает что-то правильно. — Некоторые из нас даже работают допоздна, Мартинес. Когда в последний раз ты оставался после пяти?
— О, поверь мне, мы все знаем, что ты задерживаешься допоздна, Ричард. И почему. — Мой взгляд переместился на Мисти, помощницу юриста, с которой у него роман уже несколько месяцев. — Ты ведь знаешь, что в здании есть камеры, к которым мы все имеем доступ, да? — говорю я, и в комнате раздаётся несколько смешков. Я сужаю на него глаза, замечая, как верхнее освещение привлекает внимание к пятнам на его одежде.
— И почему у тебя… это блёстки? — спрашиваю я, делая шаг вперёд и замечая, что несколько пятнышек разного цвета, некоторые розовые, а некоторые голубые. — Было ли время декоративно-прикладного искусства слишком грязным сегодня? Может, тебе стоит ограничиться цветными карандашами? — Несколько человек смеются, когда лицо Ричарда краснеет. Я не люблю так вызывать людей, ставить их в неловкое положение на публике, особенно если они работают на меня. Но как юрист, Ричард должен знать, что если не можешь справиться с этим, не выдавай себя. — А?
— Я… — Он оглядывает комнату, и вы почти можете почувствовать, как от него исходят волны беспокойства. Смущение. — Бывшая насыпала блёсток в мои вентиляционные отверстия, — говорит он под нос. Я смотрю на него, отмечая небольшое количество блёсток по всему телу — в волосах, несколько мелких кусочков прилипли к лицу и в швах его чёрного костюма. Они даже на шнурках его обуви.
Бьюсь об заклад, что ему потребуются недели, чтобы освободиться от блёсток, если его бывшая действительно поместила их в вентиляцию. Вот это запись с камер видеонаблюдения, которую я бы с удовольствием посмотрел — Ричард садится в свою уродливую машину и включает отопление, чтобы унять ноябрьскую прохладу, только для того, чтобы быть облитым блёстками.
Она хороша.
— Хм. Держу пари, ты это заслужил, — говорю я, отделываясь от него, разворачиваюсь и иду.
— И? — продолжает голос Ричарда, заставляя меня снова остановиться. — Куда ты идёшь? — Я поворачиваюсь.
— Слушай. Я знаю, что ты считаешь себя какой-то всемогущей силой в этом офисе, но помни, кто я, когда говоришь со мной. Я не только партнёр, но и один из основателей компании. Твоя судьба? Она в моих руках, приятель, — говорю я человеку, который почти на десятилетие моложе меня.
— Мой дед… — Его лицо становится красным то ли от разочарования, то ли от смущения.
Мне всё равно. У меня есть дела поважнее.
— Знает моё мнение. Твой дедушка, мой партнёр, знает, что мы не продвинемся вперёд ни в чём, что касается твоего будущего в этой фирме, без моего одобрения. Так что тебе лучше изменить своё отношение, перестать проявлять неуважение к людям в этом офисе и начать выигрывать гребаные дела. Перестань трахать свою помощницу юриста и вместо этого беспокойся о своих клиентах. — Я пристально смотрю на него и почти вижу, как он съёживается на моих глазах от смущения.
Хорошо.
Так и должно быть.
— Теперь, если ты не
