Подари мне себя до боли (СИ) - Пачиновна Аля
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сверху торчал конверт.
«Здесь ровно 101 мое «прости» за то, что было в клубе…».
Соня перевернула карточку и прочитала «…ты не должна была этого видеть».
Придурок. Конченый. Она отшвырнула записку на трюмо и приложила к пылающим щекам ладошки.
— Соня, это от кого такие? — недоумевала мама. — Они вообще настоящие?
— Настоящие, мам. С чего ты взяла, что это не от Лёвы?
— Тот, кто дарит такие букеты — страшный человек! — тихо заключила Вера Александровна.
— Это почему?
— Боюсь представить, на что способен мужчина, который дарит такие розы сразу в вазе!
Соня посмотрела на высокий цилиндр темного, почти чёрного матового стекла, и подумала, что не будь этой вазы их просто некуда было бы поставить. У неё даже ведра подходящего размера бы не нашлось!
Ты смотри, какой прошаренный тип!
— Доченька, скажи, что у вас с Левой случилось? И от кого, все-таки, эти цветы?
— Ох, мам, если б я сама знала, — проговорила Соня, размышляя, стоит ли рассказать маме (упуская, разумеется, некоторые подробности) про Моронского или соврать что-нибудь.
— Я же вижу что ты последнюю неделю сама не своя. Вздрагиваешь от каждого звонка. — Мама с беспокойством заглядывала в глаза дочери.
Соня вздохнула.
— Давай лучше втащим эту клумбу в комнату. Надо решить, где она будет произрастать, чтобы не мешать нам передвигаться. А потом пойдём пить кофе, и я попробую тебе рассказать.
— Да где елка стоит у нас каждый год, туда, давай, и поставим.
У Сони было всего две подруги. Нелли и мама. С ними двумя она могла поделиться всем, даже самым личным и интимным. Но, если Нельке она рассказала все без цензуры, то маме описала ситуацию в двух словах, не вдаваясь в технические детали.
— Может, помиришься с Левой? — после долгой паузы сказала мама и Соня отметила, что она сильно встревожена. — Он такой хороший мальчик.
Софья тяжело вздохнула, покручивая на пальце баранку.
— Вот от того, что он такой хороший, мама, почему-то больше всего на стену лезть хочется, — проговорила она быстро и шумно отхлебнула из чашки.
— Соня. Будь осторожна, девочка, — умоляюще прошептала мама, — таким мужчинам ничего не стоит разбить женщине сердце.
— Мама… — простонала Соня и закатила глаза. — Я не собираюсь вручать ему своё сердце.
— Ох, Соня… — выдохнула мама. Было ощущение, будто она хотела сказать ещё что-то, но передумала.
На столе завибрировал телефон — кто-то прислал смс.
Незнакомый номер.
«Одно свидание!» — прочитала девушка.
Следом пришло ещё одно: «Сегодня!»
Иди в жопу, Моронский! Соня отодвинула телефон подальше и уткнулась лицом в коленки. А у самой в ушах зашумело от забурлившего по венам адреналина.
***
К обеду пульт от Кии сошёл с ума, и не умолкая ни на минуту, выдавал сигналы тревоги.
«Что ещё за фигня?!». Она вроде никого не поджимала на парковке, место ничьё не занимала.
Соня быстро схватила ключи и выскочила из квартиры, забыв взять телефон.
— Хлеба купи, — крикнула мама вдогонку.
Из подъезда Соня вышла в домашних трикотажных штанах, майке-алкоголичке и толстовке на 5 размеров больше, надвинув ее капюшон почти до подбородка. Шла, низко опустив голову, разглядывая носки старых кроссовок. Поэтому, когда подняла голову, не останавливаясь и не снижая скорости, резко развернулась на сто восемьдесят градусов. И почти сразу воткнулась носом в грудь одному из охранников Моронского. Так и остановилась. Огляделась, просчитывая возможные варианты спасения.
Моронский стоял, подперев задом правый борт чёрного, с темными, словно сварочные щиты, стёклами Гелендвагена и курил.
Гелендваген? Господи, ну конечно! Какая ещё может быть машина у такого индюка! Хуже могло быть только, если бы это был какой-нибудь Хаммер.
Соня сжала кулаки в карманах штанов, чтобы унять дрожь. Смотрела исподлобья, как Макс отбросил окурок в урну и двинулся к ней. Бежать все равно некуда, сзади амбалы.
«Как овцу на закланье» — думала Соня, когда Моронский, подойдя к ней вплотную, молча взял за руку и поволок к машине. Так же молча запихнул ее внутрь и забрался следом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})— И что это все значит? — как можно спокойнее спросила девушка, хотя хотелось кричать и царапаться.
— А, забыл тебе сказать, у нас сегодня свидание! Мы едем ко мне на дачу. — Непринужденно ответил Макс. — Купальник взяла? А да… ну, придётся без купальника! Игорь, трогай, — приказал он и добавил Соне: — Завтра верну домой, не бойся.
«Не бойся!» — хмыкнула про себя девушка. «Везет непонятно кто, непонятно куда, и совершенно понятно зачем! Конечно, чего тут бояться?!»
— У меня месячные — тихо соврала Соня, поздно сообразив, что сморозила глупость.
— Что? — он придвинулся к ней и наклонил голову, подставив ухо.
— Месячные… — еле слышно повторила она и почувствовала, как опять краска заливает щеки.
Соня не смотрела на него, но кожей почувствовала, как ее похититель усмехнулся.
— Это не имеет значения, — сказал он, откидываясь на сидении.
— Это почему ещё?
— Потому, что я где-то слышал, что хорошие девочки на первом свидании не дают!
Соня опешила и уставилась в профиль Моронского.
— Ты же хорошая девочка? — он перевёл косой взгляд на Соню и снова ухмыльнулся.
Невозможный тип!
— В программе шашлык, баня, бассейн! — он смерил ее взглядом карих глаз и добавил: — А… ну ты просто мяса поешь тогда.
— Что за методы у тебя, Моронский? — завелась Соня. — Почему нельзя по-человечески?
— Потому что по-человечески ты сама не хочешь. — жестко проговорил Макс, и добавил чуть мягче: — Ты ж не ответила на мои сообщения. А я вообще не привык эсэмэски писать. Знаешь, сколько я своего драгоценного времени потратил, набирая такой длинный текст?
— Секретаря бы своего попросил набрать, — фыркнула Соня.
— А у неё в воскресенье выходной.
Соня не знала, что ещё сказать. У него на все свой аргумент.
— Мне даже переодеться не во что. Придурок. — тихо процедила она сквозь зубы. — Белья даже нет.
— Что правда? — он метнул взгляд куда-то область Сониной груди. Отчего ее соски съёжились под тканью толстовки.
— Сменного! — буркнула Соня и сильно стиснула себя руками.
— Я тебе своё дам!
Господи, какой он невыносимый!
— Телефон мне дай! — потребовала девушка.
— В полицию звонить собралась или зверюге своему?
— Дай, говорю, — Соня, не глядя, протянула ладонь, потом опустила голову и тихо добавила, — мне маме позвонить надо, я же без телефона из дома выбежала…
Моронский протянул свой мобильник, предварительно разблокировав экран и открыв набор номера.
— Мам, — начала Соня, когда та ответила, — ты за хлебом сама сходи, ладно? Я, видимо, сегодня домой ночевать не приду… — и бросила полный ненависти взгляд на Моронского. — Нет, не волнуйся, со мной все в полном порядке. Просто меня пригласили на дачу на шашлыки и я не смогла отказаться. Все мам. Позже все объясню.
Она вернула Моронскому телефон и, скрестив руки на груди, насупилась.
— Розы понравились? — он подкатился ближе и стянул капюшон с ее головы. Соня дёрнула плечами. Жаль, что шипы не успела отрастить подлиннее.
— Спасибо. Но не стоило так тратиться. — Соня отодвинулась к самому краю сидения, почти вжавшись в дверь слева от себя и отвернулась к затемнённому окну.
— Нам ехать минут сорок, так и будешь всю дорогу дуться? У меня не было выбора.
Но Соня только стрельнула в него уничтожающим взглядом.
— Ладно, тогда слушай анекдот…
Глава 9
Гаснут фона-фонари, ты опять из дома
И снаружи, и внутри улицы знакомы
Говорила мама — не гуляй до темна
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Мама говорила…
Сладкая девочка — магнит для мудаков.
За тобой повсюду стаи мужиков
Залюбила мама и разбаловала
Мама залюбила…
Он знает пароль, ты любишь боль
Знает, тебе понравится
