Подруга игрока - Барбара Шеррод

— Благодарю вас, мисс Трой, — величественно произнес он. — Не потеряй я шляпы, я бы не задумываясь поблагодарил вас, поднеся к ней руку.

С этими словами он рухнул на землю.

Миранде потребовалось несколько минут, чтобы отыскать дверь, которая вела на конюшенный двор, и она боялась, что за это время джентльмен, скорее всего, испустит дух. Миранда так быстро выбежала из своей спальни, что даже забыла набросить на себя шаль. Поэтому, когда она отворила дверь, которая вела из кухни к черному входу, ее охладил поток ночного воздуха. Мгновенно остановившись, Миранда припомнила то, на что из-за чрезмерной тревоги не обратила внимания ранее — мужчина обратился к ней по имени. Она, быть может, и поразмыслила бы над этим, кабы не чувствовала себя обязанной отбросить все размышления и поспешить на помощь к умирающему, который лежал на боку, забросив руку на голову. Человек лежал неподвижно, и Миранда не сомневалась, что он мертв.

Она встала на колени и нащупала его пульс. Пульса либо не было, либо он был слишком слабый. Миранда осторожно перевернула мужчину на спину и приложила ухо к его груди. Она по-прежнему не могла понять, жив он или мертв. Она села и решила осмотреть ему голову. Едва лишь Миранда сдвинула руку, которой он закрывал себе голову, как у нее вырвался крик. Лицо было измазано грязью, залито кровью и опухло от кровоподтеков, но тем не менее оно без сомнения принадлежало мистеру Чарльзу Гастингсу. В лунном свете оно было зловеще серьезным, серьезным, как у покойника. Миранда прижала кулак к губам, пытаясь осознать тот факт, что джентльмен, который менее чем час назад несказанно оскорбил ее, теперь понес за это несоразмерно большое наказание.

Однако не время было философствовать по поводу десницы Божией. Ударом, свидетелем которого стала Миранда, мистеру Гастингсу, должно быть, нанесена жуткая рана. Придвинувшись чуть ближе, она осмотрела его голову. Лунное освещение не позволяло увидеть то, что Миранда подозревала там увидеть, однако ее взору предстало достаточно для того, чтобы съежиться. Джентльмен покоился в лужице крови, которая сочилась из-под спекшегося клубка его волос. Не раздумывая, Миранда принялась отрывать край подола своей сорочки, чтобы перевязать ему голову. Она терялась, гадая, — хорошо это или плохо, что он лежит без сознания. Оторвав достаточную для перевязки полосу ткани, Миранда внимательно посмотрела в лицо джентльмену. И отметила, что, несмотря на нанесенные ему удары, несмотря на его гадкие манеры, лицо его оставалось красивым. Миранда вскрикнула, почувствовав, что мистер Гастингс схватил ее за руку.

— Мне было приятно, когда вы положили мне руку на сердце, — с трудом произнес он. — Не будете ли вы так любезны повторить это?

— Если вы не отпустите меня, то я не смогу перевязать вам рану, — с возмущением воскликнула Миранда.

Мистер Гастингс медленно убрал руку. На глаза ему упал лунный свет, и он улыбнулся.

— Я думала, что вы мертвы, — сказала Миранда.

— Вы имеете в виду, что желали моей смерти?

— Вы не только наглы и грубы, мистер Гастингс, вы еще и лицемер. Вы просто притворялись, что потеряли сознание.

— Да, да, я хам и все такое. Мне только и остается что лежать тут всю ночь напролет и копаться с вами в мириадах тех недостатков, которые мне присущи. Тем не менее, в настоящий момент у меня чертовски болит голова.

— Один из ваших недругов ударил вас дубиной. Не сомневаюсь, вы сравнили его с кем-то из своих знакомых, и он обиделся!

— Я никогда в жизни не видел этого типа. Я никого из них раньше не видел.

Хотя говорил он это с бравадой, голос у него был нетвердым.

Миранда заподозрила, что его одолевает очень сильная боль. Такой удар нельзя было перенести без тяжелых последствий. Не сумев сдержаться, Миранда мягко упрекнула его:

— Надо было отдать им кошелек и не связываться с ними. Очень глупо с вашей стороны драться из-за каких-то жалких монет.

Она боялась, что перевязка головы принесет ему невыносимые страдания.

Мистер Гастингс попытался чуть приподнять голову, но не сумел. Закрыв глаза, он произнес:

— Они не собирались меня грабить. Они хотели избить меня до полусмерти, и, кажется, им это удалось.

— Зачем же им избивать вас, если они не собирались грабить?

Он посмотрел Миранде в глаза.

— Их наняли, чтобы отомстить мне.

Миранда не отвела взгляда.

— Я их не нанимала, — если вы это имеете в виду.

Он рассмеялся.

— Я полностью отвожу от вас это обвинение, мисс Трой. Мне прекрасно известно, кто заимел на меня зуб еще до вас.

— И кто же?

— Это долгая история, и, полагаю, я лишусь чувств прежде, чем успею ее рассказать.

— Пожалуйста, не пытайтесь объясняться, мистер Гастингс, — встревожившись, ответила Миранда, — и не лишайтесь чувств, если можете. Я пойду приведу врача. Я и так уже долго тут.

Миранда хотела было подняться, но мистер Гастингс удержал ее за руку.

— Нет, — сказал он. — Не надо приводить врача.

Уступая его настойчивому требованию, Миранда вновь опустилась на колени.

— У вас серьезная рана.

— Если вы приведете врача, о моем несчастном случае станет известно матушке. У нее начнутся сердцебиения, нервные расстройства и прочие неприятности. Умоляю вас, пощадите мою бедную мать.

— Но ведь вы можете умереть без надлежащего ухода.

— Совершенно верно, и тогда вы будете отомщены. Со своей стороны, я буду счастлив в конце концов доставить вам радость.

— Хорошего же вы обо мне мнения, если считаете, что я желаю вашей смерти, как бы вы того не заслуживали. Я приведу врача. Будьте добры, отпустите мою руку.

— Нет.

— Вы упрямец, мистер Гастингс.

— Моим порокам несть числа. Однако, мисс Трой, выслушайте меня. У вас есть мать. Вы ограждаете ее от неприятностей или же поверяете ей все подряд?

— Разумеется, я не поверяю ей все подряд. В противном случае она волновалась бы круглые сутки. Однако тут иной случай. На карту поставлена ваша жизнь.

— Моя жизнь будет поставлена на карту, если вы проболтаетесь. Если вы будете держать рот на замке, то со мной все обойдется.

— Не понимаю.

— Очень просто. Если обо мне ничего не будет слышно, то джентльмен, который нанял бандитов, подумает, что заставил меня спрятаться или же упек в могилу. Позволю заметить, в любом случае он будет доволен, что избавился от меня, и заживет счастливо. Если же, напротив, он узнает, что врач заштопал меня, то подошлет ко мне своих подручных снова, на этот раз, чтобы угробить меня окончательно. Мне бы хотелось иметь некоторое время, чтобы оправиться от полученных ран, прежде чем я повстречаюсь еще раз с этой веселой троицей, и тогда-то уж я буду иметь удовольствие отделать каждого как следует, чтобы послать их с подбитыми глазами и разбитыми носами к хозяину с вежливым уведомлением о том, что я до него доберусь.