Блеск и нищета российского ТВ - Федор Раззаков

Влад просчитался, когда, получив административные рычаги, решил, что получил все. Когда «там» поняли, что к Листьеву надо подходить с просьбой что-то поставить в сетку вещания, что надо просить, чтобы он помог избрать президента или нужных людей в парламент, то все – в этот момент его судьба была решена…»

Другую версию устранения Листьева озвучил его бывший коллега по «Взгляду» Владимир Мукусев. Несмотря на то что она уже цитировалась в этой книге (в главе о В. Листьеве), однако приведу ее снова: «Что же владело умами тех, кто убрал Влада? Листьев сосредоточил в своих руках не просто владение телевизионной империей под названием «ВИД», но и огромные материальные средства «ВИДа». Если бы Влада взяли (а его уже «вели», у меня есть такие сведения), то вместе с Листьевым были бы арестованы не только его личные счета, но и счета всей компании, всех дочерних организаций. А стало быть, «ВИД» перестал бы существовать. Тем, кто убил Влада, было важно оставить «ВИД» как данность, убрав оттуда только Листьева и только на нем сосредоточив внимание следствия и общества. В этом случае арестовывались только личные счета Влада…»

Убийство В. Листьева всколыхнуло общество и на какое-то время поставило ТВ в эпицентр всеобщего внимания. Даже Госдума вынуждена была обратить на него свой взор. В итоге была создана депутатская комиссия по вопросам акционирования «Останкина», которая сумела раскопать много чего интересного. Она, например, впервые публично озвучила имена учредителей и членов совета директоров «Останкина», которые до этого были скрыты от широкой общественности. Вот как это зафиксировано в воспоминаниях депутата В. Исакова:

«…Радует глаз разнообразием «третья корзина» – набор чисто коммерческих полномочий, предоставленных обществу («Общественному Российскому телевидению». – Ф. Р.). Среди них «оказание услуг по изготовлению, размещению и распространению рекламной продукции в России и за рубежом», «проведение маркетинговых и социологических исследований», «издательская деятельность», «организация и проведение выставок, аукционов, ярмарок, лотерей, торгов, конкурсов, фестивалей», «оказание инновационных, внедренческих, организационных, посреднических (ну как же без них?) и иных услуг»… Обществу предоставляется право «выпускать и размещать ценные бумаги», «самостоятельно осуществлять внешнеэкономическую деятельность», «учреждать… на территории Российской Федерации и за ее пределами дочерние предприятия» и многое, многое другое.

Не иначе, как совсем потеряв ум и от жадности, в Уставе записано: «Общество вправе совершать ВСЕ действия, не запрещенные законом. Деятельность Общества не ограничивается оговоренной настоящим Уставом. Сделки, выходящие за пределы уставной деятельности, но не противоречащие действующему законодательству, признаются действительными». Это значит: Обществу разрешено ВСЕ…

При пугающей величине цифры с десятью нулями уставный капитал «Общественного Российского телевидения» в сущности не так уж и велик – десять миллиардов рублей. На фоне экспертной оценки реальной стоимости «Останкина» в несколько МИЛЛИАРДОВ ДОЛЛАРОВ – вообще сущие «копейки».

Поэтому приобретает живейший интерес вопрос, что же конкретно от имени государства внесено в уставный фонд «Общественного Российского телевидения». Здание телецентра? Земля? Каналы связи? Останкинская телебашня? Ее электронная «начинка»? Интеллектуальная собственность – записи программ и телепередач? Наконец, может быть, деньги?

Если деньги, то какие – ведь Госкомимущество и тем более «Останкино» не являются банковскими учреждениями и не имеют свободных финансовых ресурсов миллиардных масштабов.

Если имущество, то какое конкретно и по какой цене? И кто эту цену определил?

Найти ответы на эти простые в сущности вопросы оказалось потруднее, чем отыскать иголку в стоге сена. Новый председатель Госкомимущества С. Беляев, вызванный на трибуну Думы, ужом вертелся, но так и не дал никакого ответа: «Состав имущества пока не определен!» А председатель «Останкина» А. Яковлев по простоте душевной признался: «Останкино» ничего не имеет, даже стулья в студиях нам не принадлежат».

Возникает закономерный вопрос: чем же тогда оплатила эта нищая организация свой вклад в уставный фонд ОРТ, составивший без малого миллиард рублей? Может быть, бесценным фондом видеозаписей, собранных со времен основания телевидения, которые были оценены, как говорят, меньше стоимости кассет, на которых они записаны?

Вопросы эти далеко не праздные, ибо происхождение уставного капитала определяет и принадлежность акций, и право собственности на доходы, которые будут начисляться на эти акции. Так в чей же карман потекут дивиденды?

Собственность, как известно, мало «вырвать» у государства, надо еще «переписать» ее на себя. Для этого существуют миллион с тележкой разных способов, но самых популярных – два.

Способ первый: выпуск дополнительных акций. Он прост и прозрачен, как слеза ребенка. Имущество, полученное по заниженной стоимости от государства, определяют в уставной фонд АО и выпускают соответствующее количество акций. Государство при этом получает свою достойную долю (в нашем случае – 51 процент). Через некоторое время проводится переоценка имущества по его реальной стоимости (иногда в десятки, сотни раз больше), и собрание акционеров постановляет: произвести дополнительный выпуск акций. В результате пакет акций, находящийся у государства, на глазах исчезает, обращается в чисто символическую величину.

Именно эту «методу» законного отъема собственности у государства на всех углах пропагандировал в свое время г-н Чубайс. В «Общественном Российском телевидении» он занял место в Попечительском совете и в Совете директоров. И надо же такому случиться, читаем в Уставе: «Увеличение Уставного капитала Общества производится путем дополнительного выпуска акций по номинальной стоимости не ниже стоимости акций первоначального выпуска…» (пункт 6.10). «Учредители (акционеры) имеют преимущественное право на приобретение дополнительно выпускаемых акций пропорционально числу принадлежащих им акций, ЕСЛИ СОБРАНИЕ АКЦИОНЕРОВ НЕ ПРИМЕТ ИНОГО РЕШЕНИЯ (пункт 6.11)». А если примет?

Способ второй – фиктивное банкротство. Он немного сложнее первого, но в принципе также не требует особых умственных усилий. При повсеместной финансово-хозяйственной разрухе большинство предприятий, в том числе «Останкино», можно объявлять банкротами не глядя. В Уставе такая возможность имеется: «Ликвидационная комиссия оценивает наличное имущество ликвидируемого Общества и рассчитывается с кредиторами, составляет ликвидационный баланс и представляет его Собранию акционеров или органу, назначившему ликвидационную комиссию» (пункт 15.11)». Перед этим госимущество «перекачивается» в коммерческие структуры, которые заблаговременно готовят финансовые претензии к «банкроту» на соответствующие суммы. А уж остаток, так и быть, распределяется «между акционерами пропорционально числу принадлежащих им акций» (пункт 15.12).

Не смею утверждать, что именно эти два способа замышляли использовать для «законного» отъема собственности у государства акционеры ОРТ, повторяю, таких способов – миллионы. Но что в Уставе Общества эти два любовно прописаны – бесспорный факт…»

Отметим, что в Попечительский совет, помимо А. Чубайса, вошли многие видные деятели российской культуры, а также сам Президент России Б. Ельцин, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, Верховный Муфтий России Талгат Таджуддин, председатель Госдумы И. Рыбкин, председатель Совета Федерации В. Шумейко, министр культуры Е. Сидоров, председатель комиссии по правам человека при Президенте РФ Сергей Ковалев. Среди деятелей культуры это были сплошь одни либералы вроде Олега Басилашвили, Натальи Фатеевой, Олега Табакова, Марка Захарова, Дмитрия Лихачева, Виктора Астафьева, Андрея Вознесенского, Фазиля Искандера, Булата Окуджавы, Владимира Васильева, Сергея Соловьева, Лидии Федосеевой-Шукшиной. Вот что по этому поводу пишет В. Исаков: «Не хотел бы трогать всех в этом списке, особенно высших иерархов церкви, давших свое имя по незнанию или по недоразумению далеко не святому делу. Но большинство фамилий лично у меня удивления не вызывают: доказали, и не раз, что и «укрепят» и «направят» тонкое дело свободы слова… куда надо».

В конце своего обширного доклада В. Исаков подытоживает следующее: «Совершенно очевидно, что подобное «акционирование» РГТРК «Останкино» породило – иначе и быть не могло – массу напряжений личного, имущественного и политического характера.

Первый узел противоречий связан с борьбой за власть над ОРТ. Ни в одном из документов не упоминается имя Владислава Листьева. Законный вопрос: а где же Владислав Листьев, убитый недавно генеральный директор ОРТ? Отвечаю: не знаю. Известно лишь, что Листьева убили ровно за неделю до предполагаемого собрания акционеров ОРТ, которое должно было утвердить его в этой новой должности…