Клятва (СИ) - Мария Сакрытина

знал и весь королевский двор. Такие сплетни всегда разносятся быстро.

- О-о-о, - воскликнул тостячок-герцог. – Это замеч-ч-чательно! Брать воспитанников

нынче в моде! – и снова заулыбался – глупо и фальшиво, как и всегда. – Не беспокойся, Джереми, не беспокойся, его устроят здесь наилуч-ч-ч-шим образом. Да-да, наилучшим!

Джереми зевнул.

- Наилучшим не надо. Надо наоборот. Спуску ему не давай, Жа-а-анчик, - пропел он,

подмигнув толстяку. – Сделай так, чтобы мальцу жизнь малиной не казалась. Понял?

- Да, - удивлённо заморгал герцог. – Но…

- Никаких «но», - отрезал Джереми, с трудом удерживаясь от зевка. – Исполнять!

Толстяк только забавно открыл в ответ рот – в котором чуть позже исчезла очередная

рюмка коньяка.

А Джереми, оглядев кабинет, еле удержался от желания подложить нынешнему директору

вон ту замечательную острую «кнопку» со стола. Правда, он и так не раз слышал, как

вопит (тоненько, с повизгиванием) нынешний герцог Арксейский, а значит… никакого

куража.

Ланс послушно ждал за дверью, прислонившись к стене – рядом с таким же послушным

лакеем, ожидающим, пока опекун с воспитанником попрощаются, и нового кадета можно

будет увести в «казарму».

- Будешь учиться здесь четыре года, - строго сообщил Джереми то, что мальчишка и так

уже знал.

- Да, милорд.

- И будешь учиться хорошо, - продолжил Джереми.

- Да, милорд.

- Если на тебя хоть одна жалоба придёт.., - Джереми сделал многозначительную паузу.

Мальчишка и бровью не повёл.

- Да, милорд.

- И экзаменовать тебя буду я.

Ланс поднял голову и впервые посмотрел на опекуна в упор – знакомым «взрослым»

взглядом.

- Да, милорд, - тоном «я сбегу раньше» ответил он.

Джереми усмехнулся. Примерно это он и ожидал.

- Тогда всё. Вперёд, шагом марш! К светлому будущему.

Мальчик послушно отлепился от стены и направился вслед за встрепенувшимся лакеем,

так ни разу и не оглянувшись.

А сэр Джереми смотрел ему вслед. И, когда темная макушка скрылась за поворотом

коридора, усмехнулся, шепнув:

- Удачи.

***

Три года спустя моему опекуну в голову что-то торкнуло, и он решил от меня отделаться.

Но это был бы не одиозный лорд Джереми, если бы сделал всё по-простому – удавку на

шею или яд в бокал. Да и конечно, от тела же потом избавляться. Холмиков других

воспитанников я у него в саду что-то не приметил. Так что, наверное, этот способ был

проверенный – милорд отправил меня в школу. И нет бы в городскую, ну, или на худой

конец, к джентри. Нет, меня отвезли прямиком в школу Золотой молодёжи, единственную

в своём роде в нашей Мальтии – учителя мне про неё все уши прожужжали, в основном в

сочетаниях «тебе туда дорога заказана». Если бы!

Школа находилась в крепости не чета дому моего опекуна или игрушечному замку

принца. Тут со стенами всё было в порядке, и ров имелся, и ворота с мостом откидным –

всё как положено. И стены в три ряда, правильные. Стражу я ещё на въезде приметил – в

третьем кольце стен её, правда, не было, здесь водились только слуги. В основном лакеи, тихие, серые и незаметные. Но где-то должна была иметься и нормальная прислуга. Судя

по всему, с ней мне договориться будет легче, чем с местным крысятником.

Больше всего меня удивляло, почему все считали моё поступление в школу такой

небывалой удачей? Ну отвалил милорд кучу денег – он ими, судя по его дому, вообще

сорить привык. Придумал экстравагантный способ от меня избавиться – и все наперебой, даже мой учитель фехтования, сэр Леорт, которого я всегда считал единственным

нормальным человеком в окружении лорда Джереми, и тот посчитал своим долгом

сообщить, какой это великий шанс, как мне в этой школе, наконец, руку поставят и,

видимо, мозги вправят. Угу, прямо счастье ко мне привалило невозможное. Прыгай, Ланс, и пляши.

По-моему, одни мы с опекуном понимали, что действительно меня ждёт. Что местная

высокая публика, включая, кстати, и учителей, ничуть мне, черни, не обрадуется. Что

выгрызать себе место под солнцем придётся потом и кровью. Что жизнь отщепенца и

хорошо если не лизоблюда мне обеспечена.

Но лорд Джереми плевать на всё это хотел: он, наверное, в храме Трикса монетку

подкинул. Упадёт решкой – убить надоевшего мальчишку, упадёт орлом – пусть живёт. А

монета, похоже, на ребро встала – Трикс же шутить любит.

Я наивно полагал, что смогу сбежать если не по дороге, то в школе. Щас! Кто ж знал, что

здесь такой замок мощный, такие фортификации – и для кого? Для сынков-графьёв? Всё у

этих «бла-ародных» не слава богу.

Мой план действий пока был таков: не попадаться на глаза однокашникам, в первую же

ночь разведать обстановку и подружиться с прислугой. С первым пунктом проблемы

возникли сразу же: оказывается, все эти графья жили в одной огромной зале, как в

казарме. Как мы в приюте. Мне это в голову прийти не могло после великолепия дома

опекуна – нары, общая комната, дисциплина? Хотя почему бы и нет, раз готовили тут

будущих офицеров. Лорд Джереми, говорят, тоже тут учился.

Впрочем, никаких сквозняков, грязи, блох и вшей здесь, как в нашем приюте не было.

Мебель из дорогого дерева, уложенный деревянными плитками пол, украшенный

деревянной резьбой стрельчатый потолок и дорогая мебель. А на местных, хм, «нарах» –

прорва шёлковых подушек, одеял и даже пологи. Единственное неудобство – девятеро

соседей, вытаращившихся на меня с таким выражением, что мне сразу стало ясно: будут

бить. Просто потому что у меня на пальцах нет брильянтовых колец, как у того хмыря в

алом модном камзоле, или потому что моя рубашка льняная, а не шёлковая, как у них всех.

Я тогда ещё наивно не догадывался, что вся эта орава отлично знает, кто я. И ораву моё

присутствие здесь жутко бесит.

- Последний прибыл, - протянул, наконец, рыжий мальчишка рядом с тем важным юным

господином-с-кольцами. – Опаздываешь, босяк.

Я стиснул зубы, заставив себя сосредоточиться на количестве «спальных мест», а не на

желании подправить кое-кому веснушчатую физиономию. Действительно, пустовало

только одно место – в глубине залы. Странно, у нас в приюте первым делом разбирали

именно «галёрку», а места у двери оставляли отбросам. Здесь, похоже, наоборот.

Хорошо, что я не успел ещё привыкнуть к тёплой мягкой постели – даже у милорда, у