Шаг в ритм - Морроу Винд

Тут дверь открылась. В ней стояла Гермиона, была она очень расстроенной и взволнованной.

— Луксиния, могу я с тобой поговорить? Пожалуйста. — Попросила она.

— Хорошо. — Он вышел из купе.

Дверь закрылась и было непонятно, о чем они говорили.

— Почему ты его терпишь?! — Начал Рон.

— Почему я тебя терплю? Вот главный вопрос вселенной, мистер Наследник Слизерина и маглоненавистник. — Фыкнула она.

— Да я в сто раз лучше него. — Заявил он.

— Например?

— Я в шахматы хорошо играю.

— Это — все твои таланты. — Заключил Невилл. — Кроме игры в шахматы ты больше ничего не делаешь, не учишься, не стараешься, но ноешь.

— А ну заткнись! — Рон хотел полезть к Невиллу с кулаками, но получил в нос, опять. Но Нев не мудрил и просто ударил. Все же компания Лукси повлияла на него. Гера смотрела на все это меланхолично.

Рон опять сел на свое место, но теперь злобно смотрел на Нева, обещая ему разобраться в Школе. Невилл явно не боялся, за лето он хорошо продвинулся и заменил себе палочку, так что заклинания выходили у него намного лучше. А физические тренировки придали уверенности в себе.

— Гера, давай встречаться. — Предложил ей Рон. Она аж подавилась соком, который в тот момент неудачно начала пить. Она посмотрела на него, будто на реально тупого. Она то и дружить с ним не хочет, а он тут такие предложения выдает. — Я за лето понял, что люблю тебя и хочу быть с тобой.

Она только покрутила пальцем у виска.

— Если не согласишься, я покончу с собой! — Пригрозил он.

— Ты окажешь мне огромную услугу, если исчезнешь. — Спокойно ответила Гера. — Ненавижу рыжий цвет.

— Ах. Ты — предательница! — На его лице появился гнев.

— Кто бы говорил. — Фыркнула она.

И, когда Рон уже был готов напасть еще и на нее, потому как с мозгами у него стало еще хуже от стольких ударов, появился Лукси, одной рукой взял его за воротник и выпер из купе. Финиган предпочел выйти сам, забрав их вещи. Затем Лукси с таким же невозмутимым лицом сел на место.

— Что хотела Гермиона? — Спросила Гера.

— Она извинилась. — Ответил он. — Подошла и попросила прощения за все, что сделала. Дружбу не навязывала и просто извинилась за все. Ее родители хорошенько отлупили за то, что она делала, вот она и успокоилась.

— Может, еще не потеряна для общества. — Изрек Нев. Все согласно закивали. Надежда есть, но воспользуется ли она ей?

К ним пришла Луна. Спокойно вошла, села напротив и закрылась журналом. Все пожали плечами, потому как Луна — это Луна, ее не переубедить и не понять. Так и продолжилось общение. Лукси подарил им обещанные подарки. Для Невилла — редкую книгу по травологии, написанную еще семьдесят лет назад, китайским мастером. А Гере — новые очки. Они почти не отличались от прошлых, потому как такая форма ей шла. Он сказал, что эти очки делали ее милой, от этих слов она покраснела. А новые были лучше: с золотой оправой, саморегулирующимися линзами, они сами подстраивались под зрение. К тому же, очки невозможно было потерять или сломать, а так же через них можно видеть в темноте. Полезный подарок и приятный.

Они ехали в Школу, уже наступил вечер и пошел дождь. Первокурсникам будет сложно. К ним зашел Сириус, заявил, что едет в поезде на всякий случай. Лукси попросил его, чтобы в этом году все ученики ехали в каретах, потому как в такой дождь лучше не плыть. Он согласился и сказал, что позаботится об этом. Потом приходил вновь Рон, выяснять отношения, и Джинни, дабы попускать слюни на Геру и Лукси. Эта девушка немного пугала ее. Потому как понятны ее взгляды на Лукси, даже на брата, но на нее — это уже слишком.

— А может, Джинни — парень? — Предположил Лукси, когда рыжие ушли.

Все трое, посмотрели на него большими глазами, даже Луна отвлеклась от меланхолии и удивилась.

— Вы же знаете друг друга с детства. Видели ее без одежды? — Задал он им вопрос. Что Джинни — девочка, Гера не сомневалась, но у нее почему — то появились сомнения в душе. Ведь реально она ее так никогда не видела. Джинни — очень стеснительная. А вдруг? Нет. Или да.

Тут Джинни вернулась к ним. Гера так и не поняла, что она тут вновь забыла, но узнать так и не получилось. Потому что как только она открыла дверь, ее спросила Луна:

— Джинни, а ты — парень?

— Чего?! — Офигела она от такого вопроса. На что Луна просто подняла ее юбку. Там ничего лишнего не обнаружили.

— Видно, я ошиблась. Извини. Хотя может ты и прячешь все. — Сказала Луна, не поменявшись в лице и вернувшись к чтению «Придиры». Джинни ушла.

Следом приходил Малфой, и до того, как он успел начать поливать их помоями, Луна опять спросила:

— Драко, а ты точно парень?

— Да. — Ответил он, удивленно смотря на Луну.

— Доказать сможешь?

Он предпочел уйти, чем показывать доказательства. Луна смотрела ему в след задумчиво. Видно, не получив прямой ответ, она решила, что может и оказалась права. Ну, удачи ей.

Поездка близилась к концу и тут поезд резко остановился. Двигатель локомотива затих, вибрации больше не было в вагонах, свет погас, а окна запотели. Почему — то стало очень холодно и страшно. Она будто почувствовала, что вновь в том доме, и они идут по тому коридору. Лукси выглядел очень собранным, и смотрел не в окно, а на дверь. В голове у Геры вновь вспыхнули те слова песни.

Тихо — тихо за окном,Только тени ходуном.В окна стук,И кто — то рядом.В темноте пронзает взглядом…

Руки дрожали, зубы стучали. Луна, дрожа, закрыла голову своим журналом. Невилл был бледным, и тоже смотрел на дверь. Гера посмотрела туда. За мутным стеклом угадывался темный силуэт. Первой мыслью было то, что это Беллатриса нашла их. Песня звучала в голове, Гера вжалась в стену, желая оказаться от этого места как можно дальше.

Дверь начала медленно открываться. В коридоре стояла высокая худая фигура, парящая над полом, укутанная в полупрозрачную, черную мантию. Оно влетело к ним и стало еще холоднее и страшнее.

Но тут перед тварью стал Лукси.

— Уходи… — Сказал он. Его голос она почему — то не узнавала. — Тут нет того, кого ты ищешь… Подчиняйся, Низший, и уходи…

Существо стало пятиться и вскоре ушло. А Гера, наконец, потеряла сознание. Она так и не поняла, что ей снилось. Но она сидела в Тайной комнате, а на ее руках умирал кто — то. Она не помнила этого момента, его не было в ее прошлом. Но эта картина так ужасала ее. Человек, умирающий у нее на руках, она будто знала его, но не могла разглядеть лица. Она видела, как она прижимает его к себе и плачет, просит остаться и не бросать ее, кричала, что любит его и просила не оставлять ее. Кто же этот человек? Почему он так дорог ей? Гера не понимала…

Когда она очнулась, в вагоне было светло, а поезд вновь ехал. Она лежала на диванчике в купе, ее голова лежала на коленях у Лукси, а он гладил ее по голове. Тут были Невилл и Римус Люпин. Будущий учитель выдал ей шоколад, а потом рассказали, кто это был. Дементор, страж Азкабана. Он искал тут Беллатрису. Так же сказали, что Луна и Сириус отпиваются чаем. Луна очень сильно отреагировала на эти тварей и тоже потеряла сознание. А Сириус натерпелся подобного еще в тюрьме. Остаток пути она так и проехала лежа, а Лукси перебирал рукой ее волосы. Почему — то это ее очень успокоило, и она смогла перестать думать о плохом. Но та картина все еще не шла из ее головы.

Они, наконец, подъезжали к Хогсмиту, они переоделись и, наложив водоотталкивающие чары, пошли к каретам. Дождь лил, как из ведра. Сириус и Римус убедили Хагрида не вести детей к лодкам, поэтому всех взгромоздили на кареты. Подходя к карете, Гера не поверила своим глазам. Но, оказывается, кто — то их вез. Большие жутковатые кони с крыльями тянули их.

— Это — фестралы. — Пояснил Лукси. — Их видят только те, кто видел смерть.

— Но я никогда не видела, за исключением Квиррела. — Ответила она.

— Тут важно именно прочувствовать момент, когда является Темнейшая. Видно, ты смогла это почувствовать. — Последние слова он сказал немного грустно. Почему — то «чувствовать смерть» у нее ассоциировалось с тем холодом, который она почувствовала.

Они сели в карету и поехали к Школе. Тут их первым встречал Пизв, как всегда кидаясь шариками с водой. Слабеет он, что ли? Вода во время дождя — это не актуально и слабо. Наверное, воображение кончается. Потом она стала свидетелем ссоры МакГонагалл и новых учителей. Она, видите ли, была недовольна изменением традиций. Первокурсников должны везти через озеро, а не так. И ничего в оправдание слушать не хотела. Но они, наплевав на нее, сами повели детей в Большой зал, игнорируя гневные речи декана Гриффиндора. За что им некоторые ученики даже аплодировать начали.

Гера заняла свое место за столом своего факультета. Перед распределением пела Шляпа, песня, полностью идиотская, призывающая к дружбе и миру, которую никто не слушал. Гера подумала, что может посоветовать ей, что спеть. Думаю, она сможет петь ХардКор. Было бы весело. После смотрела, как распределяют новичков. Ничего интересного не произошло. Затем встал директор и начал свою речь.