Соприкосновение. Часть 1, 2. (СИ) - Юлия Кир

Кейт открыла глаза. Закрыла. Опять открыла. Ничего не менялось. 

"Ночь", - подумала она. Попытка пошевелиться не увенчалась успехом. Казалось, тело налито расплавленным свинцом. И борясь с подступающей дурнотой, она опять провалилась куда-то во тьму.

Проснувшись снова, и открыв глаза, она увидела прямо над собой яркие солнечные пятна, пробивающиеся сквозь золото листвы. По лицу бегали теплые блики, было покойно и умиротворенно. Щебетали птицы, шумел ветер, пахло чем-то медовым и вкусным. Даже попытка пошевелиться не была такой удручающей, как в первый раз. Не совсем понимая, где она находится, Кейт повернула голову в одну, а потом в другую сторону. Оказалось, что она лежит под меховым одеялом, в почти круглой небольшой комнате. Стены, полочки и немногочисленная утварь, все было деревянным. А прямо перед ней, круглое отверстие окна, образованное, казалось, самим деревом. Так оно и было на самом деле.

Как оказалось, это окно было одновременно и дверью. Потому, что через некоторое время, в него влез ее недавний спаситель, и увидев, что девушка пришла в себя, лишь молча кивнул. По выражению его лица было непонятно, рад ли эльф ее пробуждению или только принял сей факт к сведению.

-- Добро пожаловать снова в этот мир, -- буркнул он. 

Кейт хотела было ответить, но губы и голос не слушались, и она лишь что-то сдавлено просипела. Незнакомец нахмурился и, взяв с полки небольшой бурдючок с плескавшейся в нем жидкостью, и деревянную плошку, налил содержимое в нее. Приподнял голову девушки, заставил выпить. Жидкость, сначала показавшаяся Кейт безвкусной, на проверку оказалась жидким огнем. И она, широко раскрыв глаза, надсадно закашлялась.

-- Сейчас пройдет, -- сказал эльф, -- Но это помогает, вот увидишь.

И правда, в голове медленно прояснялось, листва перестала прыгать перед глазами, а комната качаться.

-- Спасибо -- тихо прошептала она, -- Где я?

-- У меня в гостях.

Кейт вопросительно посмотрела на круглое окно-вход, потом перевела взгляд опять на незнакомца.

-- Ты на дереве. Вернее в дереве.

Кейт кивнула. Она тоже родилась в дереве. Мать рассказывала ей об этом. Но она никогда не бывала внутри. Потому, как то дерево, где родилась она, недолго думая срубили на дрова.

И теперь Кейт огляделась вокруг с восхищением. Живо представляя, какой должен был быть и ее дом.

-- Здорово! -- шепнула она.

Эльф удивленно выгнул бровь. Кейт объяснила ему. Выслушав, он опять сдержанно кивнул, и словно размышляя вслух произнес:

-- Значит отец. А как его звали?

-- Нэльтарин из рода Серебристой Ивы.

-- Нэльтарин Силма-эн-Тассарин - задумчиво повторил эльф, словно что-то вспоминая. Но он никогда о таком не слышал. Впрочем, он и не обязан знать всех эльфов в долинах наперечет.

Кейт вопросительно смотрела на него. Она никогда не слышала, как это звучит на эльфийском. Красиво!

-- Как тебя зовут? -- Спросил он её.

-- Калентаэре, но все зовут меня Кейт, -- тихо промолвила она. - Скажи, а как это по-эльфийски?

Незнакомец хмыкнул, но все же ответил.

-- Калентаэре се-эль Нэльтарин од Силма-эн-Тассарин.

-- Ого! - удивилась Кейт, -- Как за... здорово! Она хотела сказать "заковыристо", но все-таки, это слово слишком человеческое, чтобы оценивать им эльфийскую речь.

Оба молчали довольно долго. Видимо, вспоминая каждый о своем.

-- А как мне тебя называть? -- робко спросила она.

Он криво улыбнулся.

-- Мэй...-- эльф запнулся, -- ...тон. Мэйтон.

Кейт кивнула. Она ждала, что он добавит еще что-нибудь, например имя семьи и отца, но не дождалась.

"Значит просто Мэйтон, -- подумала она. - Какое-то оно совсем не эльфийское, наверняка только что сам придумал", -- Кейт покосилась на нового знакомого. И на том спасибо. Но эльф вновь погрузился в себя и, казалось, совсем забыл о ее существовании.

Мэйтори только сейчас, вдруг, до конца осознал, что своего настоящего имени ему не назвать еще очень долго. Ибо изгнанный родной ветвью терял всякое право даже на свое подлинное имя, так как обесчестил его. Может, все-таки вернуться и попытаться добиться справедливости? Наверняка его отца выбрали старейшиной, это было ясно еще тогда, на поляне, и доказать свою правоту ему не составит сейчас никакого труда.

Однако страх вновь увидеть своё дерево, родных Лотиэль и ее могилу, все-таки пока побеждал в нем. Побеждал вот уже два круголета подряд.

И еще было стыдно. Стыдно за то, что ушел не попрощавшись, ночью, словно действительно был виновен. 

А он тогда и считал себя виновным. 

Впрочем, и сейчас ничего не изменилось. Ответственность за гибель Ло лежит на его плечах. И с какой бы стороны он не смотрел, казалось, что это именно так. Белобрысый паршивец ему все-таки отомстил, выставив убийцей и лгуном. Наверно, так ему, дураку и надо.

Неловкое молчание затягивалось и Кейт решила спросить о насущном.

-- Слушай, мне бы спуститься...

Мэйтон очнулся от своих невеселых мыслей, и посмотрел на нее.

-- Зачем?-- удивленно спросил он. 

-- Ну... мне надо спуститься с нажимом на слово "надо" вновь повторила Кейт жалобно.

-- А-а-а... Да, конечно, - рассеяно сказал он. -- Береги повязки на ногах, там у тебя еще пока открытые раны. И вынь... -- он замялся, -- Там у тебя лекарство.

О каком таком "там", он говорит, Кейт поняла не сразу, а когда поняла, то с ужасом посмотрела на эльфа.

Еще больший ужас и стыд Кейт испытала тогда, когда на меховое одеяло легли ее вещи, чистые и сложенные аккуратной стопкой. А заглянув вниз, она оказалось, совершенно раздетой. Залившись краской, потом побледнев, девушка не знала, как на все это реагировать. Но Мэйтон опередил ее.

-- Не пугайся, я ничего с тобой не делал, -- он поднял обе ладони вверх, как бы показывая, что он честен с ней, -- Но ты была такой чумазой, что класть тебя в мою постель в таком виде было бы преступлением. Я вымыл тебя в ручье, промыл раны на ногах и руках отваром. А то, что у тебя там - исключительно в целях профилактики. Ты же не хочешь, чтобы через год у тебя начал проваливаться нос?

Кейт все это выслушала молча, отчетливо понимая, что он прав, всюду прав. Но последнее замечание, привело ее в состояние шока. О подобных болезнях, она, конечно, знала, но от такой заботливости о своей персоне даже не знала, то ли плакать, то ли смеяться, то ли молиться. Каким богам, правда, не известно.

Все еще с румянцем на щеках,она начала одеваться под одеялом. Мэйтон же предупредительно покинул помещение и сказал, что будет ждать ее внизу, чтобы помочь спуститься. 

Провозившись с платьем довольно долго, так как руки слушались еще плохо (удивительно, как она так ловко справилась с ножом тогда, на поляне?), Кейт, не вставая с колен, подползла к краю окна и посмотрела вниз. Окно находилось совсем невысоко над землей, а прямо под ней был удобный спуск из переплетённых веток, огибающий дерево вокруг ствола. Мэйтон стоял внизу и смотрел на нее.