Том 2. Стихотворения 1909-1917 - Валерий Брюсов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
3 марта 1917
Столп огненный
Не часто радует поэтаСудьба, являя перед нимВнезапно — столп живого света,Над краем вспыхнувший родным!
Такой же столп, во время оно,Евреев по пустыне вел:Был светоч он и оборона,Был стяг в сраженьях и глагол!
При блеске дня — как облак некий,Как факел огненный — в ночи,Он направлял, чрез степь и реки,В обетованный край — мечи.
Когда ж враги военным станомРаскинулись в песках нагих,Пред ними столп навис туманом:Для этих — мрак, свет — для других!
И, с ужасом в преступном взоре,Металась грозная толпа:И конь и всадник сгибли в море,При свете пламенном столпа.
Се — тот же столп пред нами светит,В страну желанную ведет;Спроси, где путь, — и он ответит,Иди, — он пред тобой пойдет!
Наш яркий светоч, — тьмой и дымомОн ослепил глаза врагов,Они метались пред незримым,Тонули в мгле морских валов.
Но путь далек! К обетованнойЕще мы не пришли земле,Смотри же днем на столп туманный,На огненный смотри во мгле!
Чтоб совершились ожиданья,Мы соблюсти должны Завет:Да не постигнут нас блужданьяЕще на сорок долгих лет!
О, страшно с высоты ХориваУзреть блестящего тельца…Пусть властью одного порыва,Как ныне, бьются все сердца!
4 марта 1917
Свобода и война
Свобода! Свобода! Восторженным кликомВстревожены дали холодной страны:Он властно звучит на раздольи великомСозвучно с ручьями встающей весны.
Россия свободна! Лазурь голубее,Живительней воздух, бурливей река…И в новую жизнь бесконечной аллеейПред нами, приветно, раскрылись века.
Но разве сознанье не мучит, не давит,Что, в радости марта, на празднике верб,Весны и свободы не видит, не славитПоляк, армянин, и бельгиец, и серб?
В угрюмых ущельях, за зеркалом Вана,Чу! лязганье цепи, удар топора!Там тысячи гибнут по слову султана,Там пытки — забава, убийство — игра.
А дальше, из глуби Ускюба, с Моравы,Не те же ли звоны, не тот же ли стон?Там с ветром весенним лепечут дубравыНе песенки страсти, — напев похорон.
В развалинах — башни Лувена и Гента,Над родиной вольной — неистовый гнет…Германских окопов железная лентаОт мира отрезала целый народ,
А ближе! в родной нам, истерзанной Польше!Нет воли всмотреться, немеет язык…О, как же гордиться и праздновать дольше,Катить по просторам восторженный клик?
Довольно! Не кончено дело свободы,Не праздник пред нами, а подвиг и труд,Покуда, в оковах, другие народы,С надеждой на нас, избавления ждут!
22 марта 1917
Из дневника
1. Полно
Полно! Не впервыеИспытанья РокПодает России:Беды все — на срок.
Мы татарской волеПриносили дань:Куликово полеПоложило грань.
Нас гнели поляки,Властвуя Москвой;Но зажег во мракеМинин факел свой.
Орды БонапартаНам ковали ков;Но со снегом мартаСтаял след врагов.
Для великих далейВырастает Русь;Что мы исчерпалиИх, — я не боюсь!
Знаю: ждет нас многоНовых светлых дней:Чем трудней дорога,Тем привал милей!
Июнь 1917
2. Потоп
Людское море всколыхнулось,Взволновано до дна;До высей горных круч коснуласьВзметенная волна,
Сломила яростным ударомТвердыни старых плит, —И ныне их теченьем ярымПод шумы бури мчит.
Растет потоп… Но с небосвода,Приосеняя прах,Как арка радуги, свободаГласит о светлых днях.
Июнь 1917
Пред зрелищем войны
Орел двуглавый
Бывало, клекотом тревожа целый мирИ ясно озарен неугасимой славой,С полуночной скалы взлетал в седой эфирОрел двуглавый.
Перун Юпитера в своих когтях он несИ сеял вкруг себя губительные громы,Бросая на врагов, в час беспощадных гроз,Огней изломы.
Но с диким кобчиком, за лакомый кусокПоспорив у моря, вступил он в бой без чести,И, клюнутый в крыло, угрюм, уныл и строг,Сел на насесте.
Пусть рана зажила, — все помня о былом,Он со скалы своей взлетать не смеет в долы,Лишь подозрительно бросает взор кругом,Страшась крамолы.
Пусть снова бой идет за реки, за моря,На ловлю пусть летят опять цари пернатых;Предпочитает он, чем в бой вступать, — царя,Сидеть в палатах.
Но, чтоб не растерять остаток прежних сил,Порой подъемлет он перун свой, как бывало…И грозной молнией уж сколько поразилОн птицы малой!
И сколько вкруг себя он разогнал друзей,Посмевших перед ним свободно молвить слово:Теперь его завет один: «Дави и бейВсё то, что ново!»
Бывало, пестунов он выбирать умел,Когда он замышлял опять полет гигантский,Потемкин был при нем, Державин славу пел,Служил Сперанский.
Но пустота теперь на северной скале;Крыло орла висит, и взор орлиный смутен,А служит птичником при стихнувшем орлеТеперь Распутин.
10 июля 1914
Противоречия
1. Песни
Нет таких дней, когда песни — не нужны:Тают печали в лучах красоты.И на иконах есть венчик жемчужный,И на могилах сажают цветы.— Но почему же сегодня не дружныС песней раздумья и с рифмой мечты?
Пусть по полям окровавленным гневноРыщут зубастые звери Войны!Буйствует Жизнь и без них каждодневно,Губит жестоко и в дни тишины.— Но почему же не реют напевноГрустные думы и черные сны?
Молнии минут, и гром отгрохочет,Новое солнце над миром взойдет,Вечен лишь тот, кто поет и пророчитВечную тайну нездешних высот!— Но почему же мой голос не хочетВечное петь в этот сумрачный год?
9 декабря 1915
2. Любимые мелочи
Опять к любимым мелочам,Я думал, жизнь меня принудит:К привычным песням и речам…Но сны мрачны, и по ночамМеня невольный трепет будит.
Хочу забыть, — забыть нельзя.Во мраке лики роковыеСтоят, насмешливо грозя,И кровью залита стезя,Твоя, — скорбящая Россия!
Мысль говорит: «Твоих стиховЧто голос, еле слышный, может?Вернись к напевам прежних строф!»Но, словно гул колоколов,Призыв таинственный тревожит.
9 декабря 1915
Падшие цари
Властью некий обаянны,
До восшествия зари,
Дремлют, грозны и туманны,
Словно падшие цари.
Ф. Тютчев «Альпы»Французский летчик, утром сбросив бомбы в Германии, и полудню достиг Милана.
(Сообщение штаба. Ноябрь 1916 г.)Я смотрел, в озареньи заката,Из Милана на профили Альп,Как смотрели, на них же, когда-тоПолководцы в дни Пиев и Гальб;
Как назад, не предвидя позоров,Горделиво смотрел Ганнибал;И, тот путь повторивший, Суворов, —Победители кручей и скал;
Как смотрели владыки вселенной,Короли и вожди, — иль, скорей,Как наш Тютчев смотрел вдохновенный,Прозревавший здесь «падших царей».
Альпы! гордые Альпы! Вы былиНепреложным пределом земли,И пред вами покорно клонилиСвой увенчанный гнев короли…
Но взнеслись небывалые птицы,Зачирикал пропеллер с высот,Презирая земные границы,Полетел через Альпы пилот.
На заре он в Германии сеялРазрушительный град сквозь туман,А к полудню в Италии реял,Восхищая союзный Милан.
Долго вы, день за днем, век от века,Воскресали в пыланьи зари,Но пришло торжество человека…Преклоняйтесь, былые цари!
1916
