Обычные суеверия - Борисова Виктория Александровна

— И… что дальше? — осторожно спросил он.

— А ничего. — Вадим пожал плечами, — разбираться надо. И для этого есть специально обученные люди. Не даром же они хлеб едят, и даже с маслом! Ну, в общем, не бери в голову. Иди, работай.

Игорь вышел из кабинета, не веря своему счастью. Действительно, тогда все решилось как по волшебству — звонки прекратились, денег с него больше никто не требовал, и стал он жить-поживать, как раньше. Только через полгода в судебном репортаже по телевизору увидел знакомые лица. Какой-то капитан Арефьев с чувством рассказывал, как в результате спланированных оперативных мероприятий удалось выйти на банду вымогателей и взять их с поличным, так что теперь мирные граждане могут спать спокойно — преступники предстали перед судом и теперь понесут заслуженное наказание.

Игорь выключил телевизор. Историю эту он к тому времени уже забыл, но в сердце жила огромная благодарность к человеку, который сумел спасти его от неприятностей, хотя в общем-то мог этого и не делать.

А вот сейчас Вадим, всегда казавшийся таким умным, сильным, уверенным в себе, сидит перед ним пьяный и несчастный и смотрит в одну точку. Что же произошло, чтобы довести человека до такого состояния? Как бы там ни было, одного его оставлять нельзя. Долги надо платить. Подумав так, Игорь принял решение.

— Вот что, Вадим Александрович, давайте лучше ко мне поедем. Выпьем, закусим, о делах наших скорбных покалякаем, — притворно заблажил он.

— А ты один живешь, Игорек? — Вадим посмотрел на него с подозрением. — Ах да, знаю, что один. Ладно, поехали, только пожрать и выпить купим по дороге, а то я уже все допил. И еще кое-что у меня с собой есть. Хочешь попробовать? Ладно, ладно, шучу. Поехали.

Игорь жил в добротном кирпичном доме недалеко от метро «Автозаводская». По дороге в его машине Вадим быстро отключился. Откинувшись на спинку сиденья, он водил руками перед собой, будто мух отгонял, и бормотал во сне что-то неразборчиво, Игорю показалось, что его шеф не то жалуется кому-то, не то просит у кого-то прощения.

— Ну что, выпьем? На брудершафт? И не надо больше по имени-отчеству, ладно?

— Хорошо, Вадим.

Игорь разлил по рюмкам дорогой французский коньяк. Пить он не умел, и пока мусолил свою рюмку, Вадим хлестал коньяк, как воду, только что не из горлышка, но не пьянел и все так же смотрел перед собой остекленевшими, мертвыми глазами. От него веяло таким холодом, что Игорь почувствовал себя неуютно. Будто рядом с покойником.

Он долго ерзал на месте, пока наконец не решился спросить:

— Вадим… Я понимаю, не мое дело, если не хочешь — не говори, но… Ведь что-то происходит с тобой в последнее время?

Игорь ощутил странное чувство, как будто реальность перевернулась с ног на голову. Когда-то Вадим разговаривал с ним напористо и резко, требовал ответа, а он сам тщательно подбирал слова, чтобы никого не обидеть и не сказать лишнего, но сам вопрос остался неизменным — что-то происходит, правда? Что-то не так?

Вадим несколько секунд смотрел на него отсутствующим взглядом, будто не мог вспомнить, кто он такой, потом ответил совершенно спокойным и трезвым голосом, как будто и не пил вовсе:

— Правда. Ты не дурак и не слепой.

— Тогда расскажите… То есть расскажи. Может, я чем-то смогу помочь?

— Я бы тебе рассказал. Только, боюсь, ты не поверишь. Я и сам не верю, представляешь? Иногда готов сам себя в дурдом отправить.

Игорь подумал, что Вадим почти созрел для этого. Дурдом не дурдом, но лечебница для алкоголиков — это уж точно.

— Так что же все-таки случилось? Ты скажи, я понятливый.

— Видишь ли, Игорь… — Вадим замолчал ненадолго, подбирая нужные слова. — Кажется, меня хотят убить.

Игорь не сразу нашелся, что ответить. Неужели у шефа паранойя началась? Или… это правда? Тогда действительно хреново.

— Убить? Так кто же? И за что? И как ты об этом узнал? — осторожно спросил он.

Продолжая монотонно опрокидывать в себя рюмку за рюмкой, Вадим поведал свою историю. Разумеется, он сказал не все. Умолчал про рыжую Катю и про ту нехорошую роль, которую сыграл в Володиной судьбе.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Получалось, что однажды к нему явилась загадочная незнакомка. Она пришла ниоткуда и исчезла в никуда, а у него с тех пор все пошло наперекосяк. Появились кошмарные сны, галлюцинации наяву, и теперь он ни спать, ни работать, ни вообще жить нормально не может. Про кокаин, разумеется, тоже умолчал.

Таким образом, все, что Вадим рассказал Игорю, было чистой правдой. Только не вся, как обычно.

Игорь сидел задумавшись. Вадиму он поверил. Приходится верить тому, что видишь. Если здоровенный мужик, не страдающий избытком воображения, меньше чем за месяц становится сам на себя не похож, тут должна быть какая-то причина.

— Эй, ты чего притих? — голос Вадима вывел из задумчивости. — Что, испугался? Или не веришь мне? Не молчи, давай выпьем лучше!

Игорь ответил не сразу. Он зачем-то повертел в руках пустую рюмку и сказал:

— Кажется, я знаю человека, который может во всем этом разобраться.

— Правда знаешь? — Вадим удивленно поднял брови, и в глазах у него впервые за вечер мелькнуло осмысленное человеческое выражение. — Так что ж ты молчал? Звони ему! Сейчас же звони, а то…

Он сокрушенно покачал головой, опрокинул еще рюмку и мрачно закончил:

— А то не понадобится уже. Поздно будет.

Андрей когда-то учился вместе с Игорем на физтехе. Он еще тогда увлекался йогой и восточными философиями. Потом вдруг ударился в оккультизм, получил зачем-то второе высшее образование — на этот раз психологическое — и занялся вовсе странными делами. Он то исчезал из Москвы на несколько месяцев, возвращался худой, дочерна загорелый, одаривал знакомых восточными сувенирами и на все расспросы только таинственно улыбался. То запирался дома и писал книги, которые потом издавались в серии «Неведомый мир». То часами сидел за компьютером, пытаясь расшифровать центурии Нострадамуса. Андрей вполне вписывался в образ классического чудака не от мира сего, может быть, даже тихого сумасшедшего, если бы не одно обстоятельство — время от времени он проводил какие-то странные (и весьма недешевые!) полупсихологические-полуоккультные семинары. Услугами его охотно пользовались самые разные организации, начиная с крупных корпораций и заканчивая спецслужбами. Впрочем, о своих клиентах он не особенно распространялся.

Теперь Андрей бывал в Москве редко, но Игорь все же надеялся его застать. Набирая номер и слушая долгие гудки, он все время повторял про себя: «Андрюха! Ты мне нужен сейчас. Очень нужен. Ну, пожалуйста, отзовись, что тебе стоит!»

Так и вышло. Когда Игорь почти потерял надежду, в трубке что-то щелкнуло, и он услышал знакомый голос:

— Слушаю.

Игорь вдруг вспомнил, что время уже подбирается к трем ночи, и ему стало стыдно. Разбудил ведь, наверное, человека…

— Привет! Извини, что поздно, но тут такое дело…

— Точнее, рано, — спокойно поправил Андрей. — Ты не мельтеши, говори, что стряслось.

Игорь набрал в грудь побольше воздуха и принялся рассказывать. Он старался не думать о том, что его история выглядит дико и глупо, тем более среди ночи. Андрей не перебивал, не задавал вопросов. Игорь даже засомневался было — не отключился ли приятель, не заснул ли с трубкой в руке?

— Хорошо, я понял. Завтра в восемь у меня. Ничего обещать не могу. Приходите вместе, поговорим, а там посмотрим.

На следующий день Игорь пришел на работу с тяжелой головой. Поспать удалось часа два, не больше, и чувствовал он себя как выжатый лимон. Вадим же, напротив, выглядел бодрым и оживленным, вел себя как обычно, будто ничего не случилось. Игорь даже засомневался — неужели все, что было прошлой ночью, просто померещилось ему? И не пил Вадим у него на кухне, и не рассказывал никаких сумасшедших историй, и не пришлось Ринату звонить ни свет ни заря… Под утро Вадим почему-то засобирался домой, и как Игорь его ни уговаривал, остаться и лечь спать не захотел. Ринат явился сонный и взлохмаченный, ни слова не говоря, провел шефа к машине, заботливо, как ребенка, усадил на заднее сиденье, хлопнул дверцей и уехал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})