Деловое соглашение - Анна Костовская

имеешь право знать, потому что был добр и искренен со мной все это время. Я не могу относиться к людям иначе, чем они ко мне. Я вышла за своего начальника. Он предложил материальную помощь в обмен на замужесто.

— Что? Ты продалась своему боссу? — от злости я выпалил первое, что пришло в голову, о чем моментально пожалел.

— О чем ты говоришь? Какое право имеешь судить меня?! Минуту назад говорил о любви, а теперь оскорбляешь? Хороша твоя любовь! Лучше быть с тем, кто прямо показывает намерения, пусть они и не связаны с чувствами. Чем выслушивать фальшивые признания! — Катя стала похожа на разъяренного дракона, пышущего огнем, обжигающего словами.

— Если бы я знал, что правила игры таковы, то тоже предложил сумму. Но меня не ввели в курс дела, — крикнул я, видя, как она бросает мой букет в мусорный бак.

— Я для тебя всего лишь вещь, которую можно купить? Лот на аукционе, за который следует торговаться?! Ты мыслишь только своим влечением, на меня тебе плевать. Хотел видеть рядом красивую статуэтку, с чувствами которой можно не считаться, — ее слова громыхнули словно выстрел, словно раскат грома или проклятье. Я остался стоять, пригвожденный к месту, пока она убегала прочь. Начался ливень. Плотная стена воды заслонила все вокруг, и сложно сказать был то дождь или мои слезы. Купленный букет торчал из мусорного бака, словно стрела из моего сердца. И почему-то именно эта картина приносила больше всего боли.

Глава 23

Я пулей влетела в здание и закрылась в общественном туалете на первом этаже. Подниматься в офис не было сил. Видеть Алексея не было сил.

Сначала я посчитала подвернувшуюся возможность удачей. Теперь же чувствовала себя продажной шлюхой. Костя прав, меня просто купили. Я не могла отделаться от этой мысли со вчерашнего дня. И теперь ее озвучил единственный человек, которого я считала другом.

Ненавижу, когда мне признаются в любви. Это всегда сопровождается чувством вины. Начинаю корить себя за то, что ничего не испытываю к изливающему душу человеку. Расстраиваюсь и пытаюсь понять, в какой момент дала ложную надежду, повела себя неверно.

Общаясь с парнями, я всегда стараюсь быть начеку. Пресекать любые намеки на чувства, взаимность. Ощущаю себя как на иголках, не могу расслабиться. И все равно совершаю одну и ту же ошибку. Мою искренность, участие и доброжелательность воспринимают за симпатию. В проявлении заботы и беспокойства видят намек на неравнодушие. Но что если я лишь говорю то, что думаю?! Не пытаюсь оказать внимание или показать заинтересованность. Просто рассуждаю вслух. То, что я вспоминаю нюанс разговора, состоявшегося неделю назад, говорит лишь о моей хорошей памяти, но никак не о симпатии.

Почему я всегда переживаю о чувствах других?! Но никто не переживает о моих! Что же будет испытывать бедный мужчина, признавшийся и получивший отказ… Но что буду чувствовать я?! Каково выслушивать излияния других, слова о любви, когда в жизни творится полное дерьмо?! Меня просто тошнит от эгоистичных признаний. Он думал, я брошусь к нему в объятия, забуду обо всем, опьяненная любовью, и мы счастливо убежим в закат? Он подумал о том, нужно ли мне все это? Конечно, нет, главное — нужно ему. Самый важный критерий.

Я злилась все сильнее. Слезы высохли. Они сорвались лишь от продолжительного напряжения и беспокойства. Хотелось разнести все вокруг к чертям собачьим. Найти Костю и врезать ему как следует. И Алексею тоже. А лучше всего — выйти один на один с судьбой, так любезно затянувшей вокруг моей шеи тугую петлю.

Мы обручились сразу же после того, как необходимые бумаги были подготовлены и подписаны — Алексей все устроил. На протяжении этого времени мы почти не разговаривали, даже не смотрели друг другу в глаза, отчего я все сильнее чувствовала себя вещью. Предметом мебели, который рассмотрели и расхвалили в магазине, но после приобретения поставили в самый пыльный угол и забыли. Я чувствовала себя использованной. Но погрязнуть в подобных мыслях было непозволительно. Я делаю это ради своего отца. Разве любой другой на моем месте поступил иначе? Ради семьи. Ради самого близкого и родного человека.

Успокоившись и приведя себя в порядок, я поднялась в офис, где меня с порога встретила Виктория и проводила в кабинет начальства.

— Тетушка в реанимации. Мне только что позвонили из больницы. Дела плохи. Врачи говорят, она вряд ли протянет больше двух дней, — произнес Алексей, как только я вошла. Его лицо не выражало никаких эмоций. Ни радости, ни грусти. Отчего я не могла понять, что он чувствует, что думает на самом деле.

— Ты успел как раз вовремя. Братья уже в курсе состояния тёти? — равнодушно спросила я, разглядывая пальцы рук.

— Да, все собрались в больнице. Отыгрывают роли неравнодушных родственников, — с усмешкой ответил он, откинувшись на спинку кресла.

— Но не ты…

— Не я. Не собираюсь претворяться, — секунду он помедлил, затем продолжил, — сегодня ты переезжаешь в мою квартиру, помнишь? Нужно перевезти вещи. Где ты живешь?

— Не важно. Справлюсь сама, у меня всего одна сумка, — отмахнулась я, отвернувшись к двери. Разговор был полон неловкости. «Даже представить сложно совместную жизнь с мужчиной, которого видишь от силы шестой раз».

— Ну как же шестой. Седьмой, — рассмеялся Алексей, с прищуром посмотрев в мою сторону.

— Черт, я сказала это вслух?! Не обращай внимания, я так рассеяна, — язык заплетался от пережитой неловкости, но тут до меня дошел смысл его слов, — что?! Мы уже встречались?

— Да, — на лице Алексея заиграла самодовольная улыбка, моментально выбесившая меня.

— Когда же? — я требовательно посмотрела ему в глаза, подобрав самый строгий тон, пугавший всех парней, которые когда-либо имели со мной дело.

— Не важно, — он попытался спародировать интонацию моего ответа, что вызвало невольный смешок с моей стороны.

— Ей богу, как ребенок, — пробурчала я себе по нос, пытаясь спрятать непослушно растягивающуюся улыбку.

Глава 24

Алексей толкнул дверь в квартиру, держа в руках мою сумку с вещами, и приглашающе кивнул головой:

— Проходи.

Я нерешительно сделала шаг вперед. Сняла обувь и прошла в центр комнаты.

— Вот это да, — невольно вздохнув, я принялась ходить из угла в угол, разведывая обстановку. Это были огромные апартаменты в самом сердце города, на последнем этаже элитного жилого комплекса. Кухня, отделанная черными мраморными столешницами и стильными торшерами, свисавшими с потолка и испускающими приятный теплый свет. Большой плазменный телевизор и диван напротив панорамного окна с умопомрачительным видом на мегаполис.