Телохранители - Михаил Николаев

Сергей

Проснулся я задолго до рассвета. Нет, ничего не случилось — Иннокентий разбудил. Нагулялся вволю и в дом просился.

Вошел на подгибающихся лапах. Но морда довольная, как будто сметаны объелся. На миску с едой даже не посмотрел. Чесанул прямиком к дивану, запрыгнул на него, на скорую лапу помылся и спать.

Вот только мне он своим появлением сон перебил напрочь. В принципе, я уже выспался. Втянуться в местные ритмы за два дня, наверно, вообще невозможно. Если человек привык спать 7–8 часов, ему сложно сразу перейти на 12-часовой сон. Некоторые справляются, но я был не из их числа. Раз проснулся раньше других и особых дел пока не предвидится, можно и потренироваться.

Скинул комбинезон и в одних трусах вышел на улицу. Ветер уже ощутимо уменьшился, но был еще достаточно свежим. Предупредил дежурных полицейских, что это обычная тренировка, а вовсе не отражение массированной атаки невидимок.

Качественно размялся. Прокрутил несколько больших комплексов. Походил, восстанавливая дыхание. Теперь бой с тенями. Пусть их сегодня будет четыре. Отлично, форма постепенно восстанавливается. Еще год-полтора и смогу вплотную подойти к старым кондициям, вернув способности, которые были утрачены после злополучной травмы.

Под аплодисменты полицейских вернулся в дом. Помылся. Ага, вон и Унельма уже зашевелилась. Скоро будем завтракать. Иннокентий поприветствовал меня мощным зевком. Встал, потянулся. Спрыгнув с дивана, подошел ко мне и начал тереться об ноги. Требовал, чтобы его почесали. Пришлось уважить.

Антеро появился уже после завтрака, когда пришло время отправляться в Эдускунт. Предложил не рисковать и преодолеть ничтожное расстояние на флаере. Мы с Иннокентием не возражали.

Добрались без происшествий. Антеро пояснил, что ему надо будет присутствовать на заседании, а у нас с Иннокентием есть несколько свободных часов. Флаер на это время поступает в наше полное распоряжение. Он уточнил, что наш контракт, по существу, уже закончен, но руководство колонии просит нас задержаться до вечера. Я ответил, что мы никуда не торопимся и с удовольствием воспользуемся приглашением немножко задержаться.

Иннокентий

Когда Унельма и Антеро ушли, Сергей предложил мне навестить Матти. Я, разумеется, не возражал. Кроме всего прочего, мне хотелось посмотреть своими глазами, что представляет собой регенерационная ванна. Слышал я о них много, но никогда не видел. Сергей попросил сержанта, пилотировавшего флаер, доставить нас в госпиталь.

Сначала меня не хотели пускать. У них тут, видите ли, с животными в госпиталь не пускают. Сергей долго объяснял, что я не животное, а его напарник и по уровню интеллекта смело могу поспорить с некоторыми недостаточно (на его взгляд) разумными представителями человеческого рода. Не помогло. Тогда ему пришлось заявить, что его вынуждают прямо сейчас обратиться непосредственно к спикеру Эдускунта. Вежливо уточнил: готов ли персонал госпиталя к тому, что спикер прервет заседание и лично явится разруливать идиотическую ситуацию?

Оказалось, что к подобному руководство госпиталя не готово категорически. После непродолжительной суеты, перемежающейся нагоняями сотрудникам от вышестоящего начальства, мне сначала продезинфицировали лапы, а потом пропустили меня через какую-то установку, поставившую дыбом всю шерсть. Сергею выдали белый халат, и я, наскоро пригладив языком ионизированную шерсть, устроился у него на плечах.

Нас долго вели по каким-то коридорам, преодолевая многочисленные кордоны. На одном Сергея заставили надеть на ноги какие-то белые мешки с завязками, на другом опять пытались не пропустить меня. Сопровождающий резко высказался, поминая ближайших родственников привратницы, и мы прошли в небольшую комнату, заставленную многочисленными приборами. В центре помещения располагался широкий полупрозрачный цилиндр, примерно метровой высоты, установленный вертикально. Когда мы подошли ближе, оказалось, что высота цилиндра существенно больше. Просто он почти до половины утоплен в пол. На верхнем торце цилиндра стояла и задорно нам подмигивала улыбающаяся голова Матти.

Сергей хрюкнул, помянул какого-то профессора Доуэля, и только после этого поздоровался с полковником, называя его Ихтиандром.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что голова не стоит на цилиндре, а торчит из серебристой мембраны, плотно охватывающей шею Матти под самым подбородком, а тело плавает в прозрачной жидкости, насыщенной мириадами воздушных пузырьков. Они появлялись из ниоткуда на дне цилиндра и медленно поднимались к его поверхности.

Позже Сергей объяснил мне, что плотность жидкости в цилиндре несколько больше, чем у воды. При этом она не является постоянной, а меняется в точном соответствии с изменениями массы и объема погруженного в нее тела. Которые меняются в процессе дыхания, питания и отправления естественных надобностей. Это позволяет телу все время плавать на одном и том же уровне, не поднимаясь над поверхностью воды. Регулирование плотности как раз и происходит с помощью этих мельчайших пузырьков. Они же обеспечивают дыхание кожных покровов.

Что такое плотность, я до конца не уразумел (физика не является моим коньком), но общий смысл понял.

Тело Матти плавало в цилиндре в вертикальном положении. Ноги висели в нескольких десятках сантиметров над дном цилиндра. Две трубочки подходили к телу в паховой области, а еще одна выходила из локтевого сгиба левой руки. Кормили его, насколько я понимаю, через рот.

— Ну, водоплавающий, — Сергей продолжал подкалывать Матти, — как тебе в этой бочке живется? Ничего не чешется?

— Нет, нормально все. Щекотно немножко. Расскажите хоть, что там дальше было, после того как меня подстрелили.

Сергей рассказал. В лицах, с подробностями, останавливаясь на комических моментах и сглаживая, переводя в шутку неприятные. Я, со своей стороны, мягко и ненавязчиво транслировал положительные эмоции.

Два часа пролетели незаметно.

— Ну ладно, нам уже пора, — начал прощаться Сергей, — долго тебе еще тут болтаться?

— Не меньше трех дней. А потом еще месяц руку разрабатывать. Эти нехорошие люди мне все мышцы порвали. А вы сегодня домой?

— Да, сегодня. Скорее всего, ближе к вечеру. Выздоравливай! Будем рады снова тебя увидеть.

Сергей подошел ближе и наклонился, давая мне возможность приблизиться к Матти. Я потерся скулой об его щеку, оставляя прощальную метку, и мы направились к двери.

— Приезжайте в гости, — напутствовал нас Матти, — и удачи вам обоим.

— Спасибо, — ответил Сергей, — мы постараемся.

Сергей

На площадь перед Эдускунтом мы вернулись еще до окончания заседания. Тем не менее на площади уже было людно. Но бродили по ней не «туристы», а местные. Крепкие зрелые мужчины. Молодые подтянутые юноши. Были среди них и отдельные женщины, но, положа руку на сердце, не слишком женственные. Некоторых из них, со спины, можно было легко принять за мужчин. Вдоль прилегающих к площади улиц выстроились флаеры.

Наш флаер, чтобы не привлекать излишнего внимания, не стал приближаться к входу, а сел немного в стороне, ближе к краю площади. Я остался в кабине, а Иннокентий выразил желание размять лапы. Выпрыгнув наружу, он немножко побродил и уселся почти точно напротив дверцы флаера.

Люди почти не обращали на него внимания. Подумаешь, кот. Ну, крупный. Бывает. На Суоми много кошек. А вот молодая немецкая овчарка, которую держал на поводке один из финнов, не только заметила, но и выразила бурное желание познакомиться как можно ближе. Ну или, в крайнем случае, ноги размять. Хозяин — достаточно молодой и, похоже, не слишком умный мужчина, отстегнул поводок и напутствовал псину задорным криком. Крайне неумно с его стороны.

— Смотри, — ткнул я локтем в бок полицейского сержанта. — Сейчас будет цирк. Это любимое развлечение Иннокентия. Подозреваю, что он специально там уселся.

Такие ситуации встречались часто, но Иннокентий никогда не использовал в них свои уникальные способности. Это было бы неспортивно. Только психология! Почему собаки так уверены, что кошки просто обязаны их бояться? Из-за размеров? Или это природная глупость?

Вот и сейчас, молодая и чрезвычайно амбициозная сука мчалась навстречу приключениям с радостным лаем. Кот сидел, рассматривая ее с неподдельным интересом. Постепенно до овчарки начало доходить, что тут что-то не так. Она уже не лаяла, попыталась уменьшить скорость бега, но неумолимая инерция разгона неудержимо влекла ее вперед. Псина начала тормозить. Вытянув далеко вперед передние лапы и присев на задницу, собака отчаянно скребла когтями по брусчатке. Остановиться она смогла только в метре от кота. Зафиксировав остановку, Иннокентий неторопливо встал, грациозно потянулся и сделал первый шаг навстречу овчарке. Собака с удивлением поняла, что кот, издали казавшийся таким маленьким, не слишком уступает ей размером. Он не шипел, не взъерошивал шерсть, не бил себя по бокам хвостом. Просто шел, глядя собаке прямо в глаза.