Достучаться до Небес - Антон Чернов

менять не стоило. Единственное что — имело смысл сделать для “сапы” снаряды полегче и не забывать врубать “боевой форсаж”. Так-то я по тем же буркалам жабы чёрта с два бы попал из лазерника, когда она прыгала. Но вот с форсажем — вполне мог. Но не врубил, просто забыл, к своему стыду.

Тем временем, Хариус плыл себе вниз по Печоре. Остановились в прибрежном городке, ничем не примечательном: от речных тварей этот городок прикрывался стационарными генераторами ЭМ-поля, да и не от речных тоже. Причём в речной части генераторы проецировали поле довольно затейливое, отпугивающее раков и ряд пакости, а вот рыба сновала. И местные сидели на рыбно-овощной диете, по сути, не покидая свой огород-садок, чем и являлся городок.

Заодно стало понятно, откуда у хариусовцев взялась идея защиты от агрессивной фауны полями.

Потом — островок, просто безжизненный кусок скалы. Потом — остров с популяцией свинтусов. На него я, подумав, не стал сходить: нафиг наглых пятачков, задолбаюсь от навоза отмываться, если не похуже что-то усвинствуют. Они, сволочи такие, могут: неоднократно проверено на практике.

Природы на берегах Печоры тем временем просыпались от зимней спячки, и тайга к синеватой зелени хвойных добавляла зелень всякого лиственного.

И цветы всякие распускались. В общем, несмотря на, казалось бы, холода, всё цвело и колосилось. Весна, однако, наблюдательно констатировал я.

И вот, плывём мы плывём, и вдруг посреди Печоры — мост. Здоровенный, железнодорожный. Блестящий металлом и голубеющий покрашенными в небесно-голубой элементами. С прям цитаделями на берегах: натуральными металлическими здоровенными стаканами, ощетинившимися во все стороны артилерией и ракетными коробами.

Мост гораздо мощнее, нужно отметить, чем сталедарская одноколейка. Да и в Сталедаре часть моста вообще была понтоном, отводимым для пропуска судов. А тут арочный, здоровый и капитальный. И СМОГи, скорострельные автоматические миномёты на арках моста. И ПСЗДецы, и ракетные короба, и разгонники-новоделы.

В общем, не мост, а цитадель неприступная. И с правого берега, от Урала, прошуршал, пока мы подплывали, голубой поезд.

Кооперативщики, наблюдательно определил я. В принципе — понятно, что они со Сталедаром не особо ругаются: с таким мостищем и контролем железки чхали они на Сталедар. Неприятно, что в жопы химзы не дуют, но не более.

Хариус подплыл к мосту потихоньку, прогудел корабельной гуделкой, врубая задний ход. И замер, борясь с течением. И стоим. Мост явно разводной, даже механизмы видны, но не разводятся. Голубые вагоны по нему, при этом, не снуют: первый, виденный издалека поезд был единственным, что мы видели за всё время.

А стоим уже час. Я со Светкой недоумённо переглядываюсь, но смотрим, ждём. Ещё через час мост ни черта не поднялся, поездов не было. А на палубу Хариуса высыпала представительная делегация: И Дмитрич, и Василий, и Петрович нарисовался, разбавляя окружающий пейзаж бодрым матерком. И даже десяток наёмников были в полной боевой, ну и пяток каких-то специальных корабельных типов, которые чёрт знает, чем занимаются, но чем-то нужным. Но я ними не пересекался, представлен не был, так что в их деятельность посвящён не был.

И весь этот митинг на палубе руками машет, подпрыгивает, на повышенных тонах общается, причём матерится не только Петрович. Что как-то и непривычно даже.

Мы со Светкой и Бейго к компании поближе подошли, уши насторожили.

И выходило, что хамские кооперативщики на радиосвязь не выходят. Один раз прогундели своё противное: “Кооператив Снабжения не имеет сношений с окружающими, кроме обеспечения снабжения”. И всё, на вопросы, какого хрена мост опущен, не отвечают и вообще молчат.

В общем-то, судя по разговорам, Хариус в этой части Печоры уже проходил несколько раз, туда-сюда. И “е…учие кооперативные х…есосы” в течение получаса поднимали мост, хотя на связь тоже не выходили. А сейчас — не поднимают, хоть мост тарань. А таранит не стоит: Хариусу половину надстроек посшибает, да и автоматическое оружие на мосте не для красоты поставлено.

Но и торчать на месте Хариус просто не имеет возможности: скоро время ежедневного ТО, надо стопорить машины. И приставать к берегу, негде больше. Ну или проплывать, но ленивые кооперативщики мост не поднимают, и когда этим ленивым жопам, наконец, изволится его поднять — непонятно.

На эту тему, с использованием обсценных выражений и Петровича, велась энергичная дискуссия. Нашу троицу отметили, даже кивками поздоровались, но ни от своих разговоров не отвлеклись, ни нам поучаствовать не предложили.

Это они, кстати, зря. Я, при желании могу, завернуть не хуже Петровича, между прочим! А если напрягусь, то и получше. А Светка и без мата таких гадостей наговорить может, что даже не слышащие кооперативщики от стыда и возмущения в своих костюмах до хрустящей корочки запекутся.

Но не звали, да и фиг с ними. А вот ситуация складывалась и непонятная, и не слишком приятная. Митинг на палубе начал уже переливать из пустого в порожнее и заниматься волюнтаризмом. Типа атаки моста, выдачи педагогических пинков кооперативщикам и героического проплывания дальше. Предложившего осудили (без занесение в личное тело), на пальцах (тыкая в автоматическую артиллерию) объяснили, кто пинков получит, вне зависимости от педагогизма.

Наконец, капитан, последние несколько минут молчавший и слушавший, повысив голос озвучил:

— Всё, хорош! Как бабки базарные, честное слово. Надо плыть к этим, — кивнул он на мост, поморщившись. — Разбираться.

— Пошлют же…

— Ну значит, будем знать, что пошлют. И ваши планы уже серьёзно, — скептически сморщился он, — обсуждать. Пару дней Хариус без остановки машин, конечно, простоит…

— И я, б…я, за…бусь гонять моих мудаков, разъе…анное чинить! — веско высказался Петрович.

— Надо будет — погоняешь и за…бёшься, — неожиданно жёстко отрезал Дмитрич, показывая, что он тут капитан, а не добрый дядюшка.

Петрович почти замолчал. Почти — потому что под нос, вполголоса неадресно матерился непрерывным потоком. Но для него такое — почти мёртвая тишина.

— Я — спрашивать… — озвучил Дмитриевич.

— Я и десятка — с тобой, — вставил Василий, на что Дмитрич кивнул.

— А с вами можно? — вклинился я. — Поможем, если что, — дополнил я.

Говорить “жуть, как интересно” — не стал. Хотя, думаю, это и так поняли. Дмитрич и Василий попереглядывались, глава наёмников слегка кивнул, и капитан озвучил:

— Не откажемся, Георгий. Может, и впрямь поможете. Отходим через четверть часа.

—