Хозяйка нежити - Алекса Ди

предложил-то станцевать, охальники, вот говорил, пацаненком тебя надо было выдать-то. Удумали чего. Для замужества, значит, не подошла, а потанцевать предлагают. Не соглашайся ни на что Сайгарийское, это очень распутное королевство. А растения просто очень дорогие, не каждый может себе позволить-то, давай в нижнем мире возьмем ростки, у нас они преобразятся в растения верхнего мира под влиянием солнечного брата. Только в налоговой могут поинтересоваться, откуда у тебя средства на покупку-то, но я придумаю, как это оформить. Будет помощь от меня как родственника, по своим финансам-то я отчитаюсь. За моим домом, кстати, следят. Я говорил? Мне приходится оставлять на ночь дубликат ауры в спальне-то, так что надо быть осторожнее в действиях. Опять придется обращаться в темную гильдию, я на них уже весь свой черный нал спустил, а брата моего так и не нашли, лентяи, хоть ученого, надеюсь, найдут.

— У тебя брат пропал?

— Да. Как найду, поблагодарю за знакомство с интересными личностями.

— Интересно, отослал ли ваш совет ответ на свиток из нижнего мира? Что там написали хоть?

— Да твои «гении» попросили жертв раз в тамуз спускать и забирать к отсвету солнечного брата, пока флора не проснулась. Погоняют их по лесу, попугают. Взамен предложили мирный договор и торговый.

— А торговать чем?

— Вот не знаю, просто написали: «мирный и торговый», думаешь, наверху от них ждут грамотного подхода в оформлении свитков-посланий. А с другой стороны, может, внизу есть залежи чего полезного для верхнего мира, раньше пытались изучать нижний мир, были смельчаки, данные у короля есть, а для остальных засекречены.

***

— Ну а что, открыть проход под носом у властей, можно сказать, в центре города, хорошая идея. Я согласен!

Седовласый эльф в светлой мантии расхаживал по библиотеке, потирая руки и горделиво приосанившись. Он, обиженный на власть имущих, с радостью согласился поучаствовать в афере. Фреду даже не пришлось уговаривать, Эдвард и так давно подозревал, что просто так закрытие воронок не пройдет не замеченным для мира. Он фанатично ухватился за идею доказать всем, что был прав. Также ему необходимо было все изучить, пощупать в нижнем мире. Для ученых нет преград в виде страха и предубеждения на пути к открытиям. Последние триста сезонов он не жил, а существовал, закрывшись от всех у себя дома. И был зол на тех, кто к нему не прислушался, ученого раздражала собственная беспомощность. А теперь забрезжил свет в конце туннеля, и он опять почувствовал себя нужным. Клятву он приносил не замышлять зла против королевской семьи, так он и не замышляет, он жизнь им спасает, открывая проход, ведь если правда все то, что рассказал гном, то он точно в стороне не останется.

Пентаграмму Эдвард рисовал долго, выверяя каждую деталь, все же сказалось долгое отсутствие практики. Нужные камни нашлись здесь же, запертые в бывшей алхимической лаборатории. В университете Эд чувствовал себя как дома, в принципе сюда он и решил переехать, вряд ли кто-то его потеряет. Продукты на дом доставлялись магическим туннелем, за таммуз вперед он все оплатил. А здесь раздолье для пытливого ума.

Вот момент истины — последние слова заклинания, и в полу зала для тренировок зияет черная дыра.

— Там сейчас конец ночи, можно идти, судя по расположению, не так далеко от замка окажемся.

— И кто первый?

— Так я воздушную платформу сделал, сейчас все вместе и спустимся.

Нежить, в отличие от живых, сразу уловила проникновение в их мир. Сорш на месте оказался первым.

— Ой, верните мне обратно заклинание для дыхания… Фух, спасибо, — обрадовалась Мира. — Соршик, радость моя, ты нас доставишь к замку?

Сорш активно бил костяным хвостом разметая кусты и задевая деревья, от которых при этом отваливался кусками мох и кора.

Эдвард замер, неподобающе для эльфа приоткрыв рот.

***

— Мира. Мира. Хозяюшка. Мираслава, — доносилось со всех сторон.

Звери тоже восторженно приветствовали живую, создавая гомон разномастных голосов.

— Я так рада всех видеть! Но, честно, я третью ночь не сплю нормально, глаза слипаются, можно я немного отдохну и спущусь к вам позже. А Фред пока все расскажет. И знакомьтесь — это Эдвард.

А Фред, забыв про все на свете, пошел в сторону Аделаиды, широко улыбаясь.

— Хозяюшка, спальня готова, там белье все чистое, и занавесочки новые черные повесил, бордовые-то не по нраву были тебе.

— Действительно, черные намного лучше, — смеясь, ответила Мира.

Дойдя до кровати, живая мигом провалилась в сон. В мгновение сон стал кошмаром.

Нежить почувствовала неладное, эманации страха пропитали воздух замка, а это могла бояться только Мира. Врезаясь друг в друга, мертвые и быстро сообразивший Фред с Эдвардом понеслись на второй этаж. Мира лежала в черном травяном коконе, как гусеница, и не шевелилась. А черный плющ медленно пожирал жизненную энергию девушки и разрастался. Гарольд бросился вперед, схватившись за растение, в тот же миг его кисти рассыпались прахом. Его оттащили назад. Чертог затрясся, трещина рассекла одну из стен, но он не мог ничем помочь, он уже не справился со своей ролью защитника. Даже если он все здесь сравняет с землей, никто, кроме гадкого растения, не выживет.

Эрван опустился на пол, раскачиваясь из стороны в сторону и подвывая от бессилия. Гарольда все еще держали, он тщетно пытался добраться до Миры, Фред достал нож, но и он не мог близко подойти, его отгоняли усики плюща. Эдвард пускал сферы с легкими зарядами по плющу, чтоб не повредить Мираславе, но получившиеся прорехи вновь затягивались новыми побегами черной смерти.

Мире снился черный туман, промораживавший до костей, она медленно ступала вперед, стараясь выйти из этой мглы. Было страшно и холодно, а что сделать, когда холодно, она помнила — надо активно двигаться. Мира изобразила бег на месте и решила спеть громко песню. Она не понимала, что все это ей снится, хотя частенько в своих снах она могла осознать, что спит, и могла непродолжительное время этот момент удерживать, меняя сон по своему желанию. Чаще всего она любила летать над морем или придуманным городом, с каждым разом ей удавались такие метаморфозы все легче и легче. В этот раз подсознание выдало такой фортель. Мира захотела спеть, да так громко, от всей души, отвлекаясь от мрачности, царившей вокруг.

«Облака-а-а, белогривые лошадки. Облака-а-а, что вы мчитесь без оглядки. Хм, точно! Л-о-ш-а-д-ка-а-а… Йо-оооо-жи-ыыыы-ык!»

Мира начала откровенно забавляться, зовя то лошадку, то ежика. Вдруг сбоку донеслось сопение, она наклонилась, разглядев комок.

«Точно ежик. Иди ко мне, я тебя пожалею, заблудился,