Конец миропорядка: Новый эон (СИ) - Дмитриевский Михаил Олександрович "mihas"

— Так стоп. — сказал Генри, — здесь нельзя продавать продукты без официального разрешения от Минобороны? А тебе каждый вид конфет приносят на подпись? И где здесь свобода.

— Разрешение должны получать только те продукты, в которых используется сахар или другие подсластители.

— Я так понимаю, вы также понесете ответственность?

— Возможно, потому что не ... ОТ ДЬЯВОЛ! — Келзей резко зажал кулаки. — Благодаря этому Рыцарь имеет рычаг давления на меня. Он знает о моей причастности к эрдине, и поэтому будет использовать это как рычаг давления для нас. А я не могу оставить все и позволить Рыцарю завладеть мечом. Ни в коем случае.

— Может оставим это дело? — Осторожно порекомендовал Генри.

— Тогда Рыцарь обязательно наймет других людей, а если они найдут меч, то ... мы просто не можем этого допустить нельзя, чтобы столь мощное оружие попало в руки таком как Рыцарь. Меч надо найти и перепрятать, или в крайнем случае уничтожить.

Генри не ответил ему, понимая своею неправоту.

— Ну с чего начнем? — спросила Лара.

Келзей криво взглянул на неё, позволяя самой догадаться.

— Ах! Точно, уже забыла, как-то ... Где мы тогда будем искать эту старую?

— Вы о Повете? — спросил Генри.

— А ты знаешь ее? — удивилась Лара.

— Нет, я просто вспомнил с кого вы хотели начать.

— Когда отправляемся? Господин Келзей.

— Если вы готовы, то прямо сейчас.

— А вы знаете где она сейчас живет?

— Там, где и всегда.

— Ранее вы говорили, что она переехала.

— Ей не понравилось в новоселе поэтому она вернулась жить в прежний дом, который находится в Тархтарии. Артфон! — громко сказал Келзей. — Телепортируй нас всех к Павете Живаньской.

— Координаты найдены, ваше место прибытия будет напротив дома.

— Подходит, начинай!

Перед ними стояли ряды огромных домов. В темноте Келзей пальцем указал на трехэтажный дом напротив. Генри первый прошел вперед по тропинке к крыльцу. Перед ними засеял прожектор, свет которого ясно осветил проход к двери дома.

— Ох ничего себе! Я не понял, что это ночь уже? Только темнеть начинало, когда мы вернулись с миятрона. — Генри застыл, подняв взгляд на ночное небо.

— Мы на другой части планеты. — Спокойно ответила Лара, продолжая идти к дому. — Тем более сейчас зима. Без грамма снега, как всегда.

— Я вот хотел спросить, — сказал Генри не опуская взгляд от неба, — почему на небе я луну ни разу не видел?

— Она исчезла года три назад. Я даже делала расследование на эту тему, но все бес толку.

— Ещё одна причина любить этот мир. — Генри опустил голову и подбежал к двери.

— Говорить буду я, вы только отвечаете на ее вопрос. — сказал Келзей.

— Даже мне? — спросила Лара.

— Тебе можно, но не желательно.

— Слушайте, это уже какая-то дискриминации в мою сторону! — возмутился Генри.

Келзей постучал в дверь. Ответа не было.

— Может надо ее позвонить? — Лара взяла артфон.

— У нее нет телефона.

— Позвонить в звонок, вот он, — Лара ткнула пальцем в квадрат на двери.

— Технологии, даже бабка не стоит на месте. — Келзей повторно нажал в звонок.

Из дома начали доноситься различные шумы. Дверь открылась и из них выглянула низкая женщина с седыми волосами.

— Кто это?

— Господин Келзей.

— Келзей?

Увидев знакомое лицо, она радостно впустила их внутрь.

— А кто это с тобой? — спросила Повета закрывая за всеми дверь.

— Мои помощники, вы еще не забыли, где я работаю?

— Вчера тебя по компьютеру показывали.

— Я вчера нигде не выступал.

— Странно ... Там ты говорил, что безопасность страны лежит на тебе. Не могу вспомнить какая у тебя должность.

— Я министр обороны.

— Ты министр обороны? И для чего оно тебе, говорила, что и без тебя политики разберутся.

— Ну пройдемте, я все расскажу.

Они все вместе зашли в гостиную. Вся комната была не велика, большинство места занимал четырехугольный зеленый стол. Келзей за стол сел первым, и незаметным движением головы намекнул всем также присесть. Лара выбрала место около Генри, а он в свою очередь сел с края от хозяйки.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Как все-таки тебя здесь долго не было ... — сказала Повета.

— Дела, работа, вы, вероятно, догадываетесь какой тяжелый груз на мне. Министр обороны все же.

— Это очень заметно.

Келзей посмотрел на нее несообразительным взглядом.

— Я говорю, что в стране теперь безопаснее жить, сразу чувствуется легкость, все только и говорят, что министр обороны больше всех старается с политической верхушки, а я не могла догадаться кто это.

— Спасибо за такие теплые слова, но в этой стране уже как семь тысяч лет преступлений не было. Мы сейчас не в Гипербореи, здесь я не работаю.

— Ты раскрыл так много террористов, теперь даже ночью можно спокойно ходить ...

— Повторяю, я тут ни при чем! Вы уже переехали обратно в Тархтарию.

— Зачем ты уехал отсюда? Как можно прожить пятьдесят лет в этой стране, а потом просто уехать и стать министром в другой?

— Моя помощь этой стране не нужна, верховная рада Тархтарии всю жизнь не давала мне развиваться.

— Ты и так в армии работал, о каком развитии идет речь?

— Я всегда намеревался идти в политику, и за пару десятков лет мне ничего не удалось, а как только пришел в Гиперборея то за год поднялся к важнейшей должности.

— Не пойму ... — перебила его Лара, — вы хотите сказать, что все время я училась и работала на Тархтарию?

— Не совсем так.

— Я вас чем-то угощу. — сказала Повета поднимаясь со стола.

Генри закрыл глаза и скрестил пальцы:

— Чтобы это не была эрдина ... — Открыв один глаз он посмотрел на Келзея. — А ты действительно хороший человек, мне реально лучше стало жить в стране, никто не грабит, никто не залезает с утра к тебе в дом, калечит охрану и не увозит связанного в пентагон, безопасность и мир так и льется при твоей должности.

Лара незаметно улыбнулась.

— Я так понимаю это метаирония. Генрих вы знаете, в мои обязанности входит задерживать таких, как вы ...

— И много таких, как я ты схватил?

— Вместе почти восемь.

— Ого как много!

— И это только террористы. У нас нет такой опасности как в вашем мире.

— А теперь есть, ой нет, ты его уже схватил.

— Довольно обижаться.

В этот момент из дверей донесся звонок. Лара резко соскочила с места.

— Я проверю кто там.

К ним подошла Повета с подносом на котором стояло четыре стакана с настоем. Она поставила его на стол, и раздала всем стаканы. Генри первый пригубил напиток и остолбенел.

— Что это за водичка?

— Это настой трав. — ответила Повета.

— Вкусненький, но пару ложечек сахара точно лишними не будут.

— Сахар и другие подсластители трудно достать, поскольку разрешения на их свободное использование, так просто не выдают.

— Я думал такие проблемы только в Гипербореи. — Генри повторно смачно отхлебнул напиток.

— Интересно, как. — обратилась Повета к Келзею.

— Что?

— С какой целью вы пришли, я просто вижу, что у вас есть какое-то дело ко мне.

— Да есть, и очень важное.

— Если это связано с политикой, то я почти ничем не помогу.

— Не бойтесь, о политике вас спрашивать никто не будет. Наши дела связаны с историей.

— Тогда нам нужно спуститься в библиотеку, идите за мной.

Келзей поднялся и последовал за Поветой, а Генрих еще посидел пару секунд допивая настой трав, и также пошёл за ними. Они спустились на пару метров по лестнице и оказались в зале, которая была в разы больше, чем гостиная. Все стены были заставлены книгами, их было так много, что даже все помещение пропах бумагой.

— Какой-то странный, но приятный запах идет из книг, что это? — спросил Генри закрывая нос.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Раньше всю бумагу изготавливали из растений, это только сейчас перешли на химию. — ответил Келзей.

— Ну, что у вас за проблема?

Келзей остановился у полки с книгами и начал водить взглядом по обложках.