Записки космического контрразведчика - Николай Рыбкин

И действительно, вначале все шло правильно — даже его мудрая супруга при встрече со мной спросила: «Что ты с ним сделал? Он человеком стал!» Я не изображал кудесника и дал понять, что порой откровенная и задушевная беседа может многое изменить. Но, к сожалению, просветление длилось недолго. Один за другим последовали срывы, и я принял решение оставить тщетные попытки исправить ситуацию собственными силами. Уж коль человек считает себя «великим», то пусть им великие и занимаются. Тем более что он «засветился» в штабе ВВС в связи с нецелевым использованием самолетов. Его бизнес-проекты нанесли серьезный ущерб финансам Центра и поставили под сомнение все программы внешнеэкономической деятельности. Под серьезным давлением старших руководителей он принял решение уволить финансиста, который и взял на себя всю ответственность за имевшие место проколы. Такой ход позволил «шкиперу» избежать серьезного наказания... Однако эта ситуация еще более усугубила падение зарвавшегося «дублера». А тут еще накопились проблемы по ЖКХ. Из-за отсутствия горячей воды жители Бахчиванджи перекрыли дорогу в районе Леонихи, где как раз завершали строительство коттеджей начальники разных мастей. Вместо того чтобы выйти к людям и объяснить суть проблем, бедолага забаррикадировался в доме...

Но ему все же пришлось держать ответ перед ветеранами-космонавтами, которые длительное время раздраженно, но молча наблюдали за беспределом, творимым «дублером». И вот однажды, когда в актовом зале Центра подготовки поздравляли Льва Демина с юбилеем, он не выдержал и в резкой форме высказал все, что знал и думал. К Демину присоединились коллеги и буквально зажали «дублера» в рабочем кабинете.

С трудом отбившись от ветеранов, он клятвенно пообещал им исправиться. Затем срочно разыскал меня:

— Николай, ты показывал ту справку, где написано обо мне, Демину?

Я ответил отрицательно.

— Но откуда тогда Демин все узнал? — спросил он как бы самого себя.

— Ты сделал столько, что все твои проколы давно уже на слуху! — был мой ответ. — Поэтому Демин и взорвался!

После этого разговора мы уже больше не общались, и наши пути окончательно разошлись. Со «шкипером» поступили хотя и круто, но, учитывая прежние заслуги, позволили уволиться по собственному желанию, не оставив ему ни малейшего шанса для любой работы в ЦПК.

Зато выпивать он стал теперь вроде бы меньше — здоровье подводит. Ведь, как шутят у нас: «Для наших мужчин есть два диагноза — можно пить и нельзя пить». Ему, видимо, теперь нельзя. Он редко появляется в Центре и в Звездном — думаю, что ему наконец-то стало стыдно. Ну, да Бог ему судья!

«Чайка» из Ярославля

Полет женщины в космос был идеей первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева, у него же имелись и свои критерии отбора: первой женщиной-космонавтом должна была стать простая русская девушка, работница. Тогда бы ее полет продемонстрировал мировому сообществу, что при социализме дорога в космос открыта любому — и для этого не нужны какие-то особые способности. Желательно, чтобы и образование было «общим», тут интеллектуалы не требуются.

Отбор претенденток начался уже летом 1961 года — под руководством единственного тогда «ветерана космоса» Юрия Гагарина. После его полета в Кремль (А куда еще? Это потом стали писать в Звездный городок!) пришли тысячи писем от добровольцев — в том числе и от девушек, — которые хотели лететь в космос. Сначала эти мешки с письмами от женщин спрятали подальше, а теперь их пришлось достать и просмотреть. Когда же были отобраны наиболее подходящие послания, состоялись встречи с их авторами. В результате осталось пять человек — в их числе была и Валентина Терешкова.

Ее имя вскоре стало известно всему миру, а вот кто были ее подруги по отряду — оставалось тайной в течение долгих двадцати лет. На Западе кое-какая информация о женском отряде появилась раньше, чем у нас, но и там их знали только по именам. Что ж, и мы сейчас уточним — ведь это секретом не является: их звали Ирина Баяновна Соловьева из Свердловска, Валентина Леонидовна Пономарева и Татьяна Дмитриевна Кузнецова из Москвы, Жанна Дмитриевна Еркина из-под Ленинграда.

Но самой подходящей кандидатурой из всех была все-таки Валентина Терешкова: крестьянское происхождение, работница текстильной фабрики в Ярославле, секретарь комсомольской организации, за плечами — только школа и заочный техникум, тогда как остальные девушки уже учились в институтах, либо собирались поступать туда. Еще одно немаловажное достоинство — ясный, звонкий голос этой девушки, будто бы специально созданный для победных рапортов и докладов.

Мужчины в отряде космонавтов встретили девушек довольно скептически. Дело было трудное, предстояла тяжелая работа. Некоторые откровенно опасались, что вторжение женщин в «космическую область» снизит престиж этой героической профессии.

До намеченного старта оставалось полтора года, и подготовка началась с первого же дня по прибытии в отряд. Месяцы занятий в классах, физических тренировок. Они ничем не отличались от тренировок мужчин, но одно обстоятельство накладывало на происходящее определенный отпечаток. Мужчины, готовясь к полетам, знали, что, если не подведет здоровье и не будет промашек в поведении, то каждый из них сможет полететь не в этот, так в другой, следующий раз.

У женщин было иначе. Полет пока планировался всего один, и хотя набор в женский отряд продолжался, не было уверенности, что такой полет вообще состоится. Поэтому соперничество на занятиях и тренировках было острее. А это, разумеется, сказывалось и на взаимоотношениях.

Полет должен был проходить в автоматическом режиме, а приземление после катапультирования — на парашюте, поэтому основное внимание уделялось прыжкам с парашютом. Тем не менее девушки прошли и летную подготовку на двухместных МИГах — в одиночку они не летали. Вскоре все они получили звание лейтенанта ВВС.

На заседании государственной комиссии был определен экипаж: командиром утвердили Терешкову, первым дублером — Соловьеву, вторым дублером — Пономареву. Ночь перед полетом девушки провели в знаменитом домике, где до них ожидали старта Юрий Гагарин и другие космонавты. До утра, до той минуты, когда окончательно объявили имя пилота, каждая из них не теряла надежды, что может повезти именно ей. Система избрала Терешкову. Ей разрешили самой выбрать себе позывной, и она стала «Чайкой».

Несколько лет многие из них надеялись, что полеты женщин станут традиционными. Но после полета Терешковой наступило длительное затишье — второй полет состоялся только через девятнадцать лет. Его совершила профессиональная летчица Светлана Савицкая, которая дважды побывала на орбите и даже выходила в открытый космос.