Электричка в Буслаевку. Книга 2 - Владимир Анатольевич Тимофеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, что? Пошли что ли, болезные? — довольно удачно сымитировал мой голос Сан Саныч.
Ответом ему стал шелест вынимаемых из ножен клинков.
— Эээх! Держите меня семеро! — совсем не по-женски рявкнул Чекан, и наша «двенадцатиножка», больше похожая на ощетинившегося иглами дикобраза, ввинтилась в «воронку» прохода…
«Десять секунд — полёт нормальный…»
Именно эта фраза лучше всего описывала рывок по призрачному коридору.
Старт и разгон действительно напоминали взлёт тяжёлой ракеты, едва-едва оторвавшейся от «стола», изрыгающей реки пламени, дрожащей всем корпусом, вкладывающей всю свою мощь на преодоление столь же могучих сил, тянущих её вниз, пытающихся столкнуть с курса, а то и вообще — опрокинуть…
Хэм пёр, как танк. Оба его меча мелькали безостановочно.
Фрол и Кузьма не отставали, хотя их и учили поменьше, и боевого опыта — кот наплакал. Однако парни старались. Пусть я не видел их лица, но по всему чувствовалось, насколько оба напряжены, как трудно дается им каждый удар, каждый отбив летящей в них и в Гиляя заговорённой стали. Удивительно, но старик тоже — как будто вновь обрёл молодость. Временно став «бароном», он совершенно не походил на большого босса, прячущегося за спинами телохранителей. Полшага влево, шаг вправо, поворот, выпад, звон сталкивающихся клинков, отскок, снова полшага… Чёткие выверенные движения мастера… М-да, если у них в Рингароле такие доценты, что уж тогда говорить о профессорах…
Все четверо рубились молча. Им просто некогда было подбадривать себя дурацкими выкриками. Все силы уходили на веерную защиту, частота и амплитуда которой увеличивалась с каждым шагом. Мы словно бы продирались сквозь липкую паутину, нас будто вели сквозь строй, как проштрафившихся гренадеров в армии Старого Фрица. Только вместо шпицрутенов «палачи» держали в руках мечи с фантастически острыми лезвиями, которых не остановит ни камень, ни дерево, ни металл, а только такой же клинок, заговорённый великими магами.
Я, как мог, помогал бойцам. Влево и вправо летели плотные воздушные сгустки, сопровождающиеся иллюзорными молниями. От последних нукеры прямо-таки шарахались — уж очень те были похожи на настоящие. Впрочем, псевдоразряды долетали только до стен коридора, я гасил их на призрачной плёнке — пусть ханские маги, если они здесь действительно есть, гадают, почему так? Может, и их заклинания не смогут пройти через стены?
Лейка работала с холодом. Точнее, со льдом. Она просто-напросто вымораживала имеющийся в воздухе пар, превращая его в ледяные щиты. «Кожаные» их конечно крушили, но всякий раз теряли на этом время и мы успевали пройти на шаг-другой дальше. Влажный воздух Ларисе подгонял я, из-за чего в окрестностях рождались и умирали мини-ураганы и смерчи. На нукеров они мало влияли — любой взмах меча превращал мощнейший тайфун в лёгонький ветерок, однако даже такое, казалось бы, элементарное действие отвлекало наших врагов от главной задачи — остановить втянувшихся в узкий проход бойцов…
«Двадцать секунд — тангаж в норме, траектория стабильна…»
Иллюзия с нас слетела на двадцать четвёртом шаге — я их считал машинально, не знаю, зачем. Первым обрёл свой истинный вид Чекан — один из противников всё же сумел до него дотянуться. И пускай ранение оказалось лёгким — я залечил его в тот же миг — заговорённый металл уничтожил «защитное» волшебство. Иллюзия, и без того слабая, сразу исчезла, а следом за этим проснувшиеся наконец ханские колдуны влепили по нам магией отторжения. Странно, но я так и не понял, откуда они наносили удар. Полное ощущение, что били не из-за спин, а спереди-сверху, как будто над станцией завис вертолёт и начал лупить «учебными» НУРСами по всем копошащимся на земле.
Как только мы снова стали сами собой, нукеры словно осатанели. Они бросались на нас, как обкуренные, не обращая внимания на ответные выпады. Никакой обороны, только атака и ничего больше. Теперь их основной целью были мы с Лейкой.
Наши сориентировались мгновенно. Фрол и Кузьма развернулись и принялись отбивать направленные в меня удары. Их страховал Гиляй. Все трое пятились за Чеканом, замедлившим темп, чтобы не отрываться от остальных.
Скорость упала, а ярость атак, наоборот, возросла. «Кожаные» ревели, будто идущие на бойню быки. Лязг мечей превратился в сплошной металлический гул. Казалось, что рядом работают тысячи кузниц и тысячи обливающихся потом молотобойцев раз за разом обрушивают тяжелые молоты на раскаленную добела сталь и жалобно звенящие наковальни.
Часы на руке ощутимо нагрелись. БОльшую часть заёмной энергии я отдавал Ларисе. Ей сейчас приходилось труднее всего. Никто не мог её защитить, даже я. Я мог только видеть её глазами да вливать в её заклинания силу.
Сзади творилось что-то невообразимое. Ледяные торосы вырастали словно из-под земли. Вставали стеной и в ту же секунду рушились под ударами заговорённых мечей, плавились в пар, разлетались мириадами сверкающих брызг. Бешено воющий ветер бил нукерам в лицо, великанскими горстями швырял в них шрапнель из снега и льда.
Не все «кожаные» успевали отбиться. Кого-то сшибало с ног, кого-то взметало в воздух, кого-то просто сносило, однако их место тут же занимали другие, более расторопные.
Наши шаги укорачивались, каждый новый давался труднее только что сделанного. А я всё считал и считал… не знаю, зачем… Тридцать пять, тридцать шесть, тридцать семь …
«Тридцать секунд — отстрел первой ступени…»
И всё-таки мы дошли. Тридцать восьмой шаг оказался последним. Проход снова раскрылся воронкой и нас с Ларой втянули в неё подоспевшие Гиляй и Чекан.
Лейка, лишенная подпитки энергией, буквально рухнула наземь. Я еле успел её подхватить. Чуть дальше валялись в отключке Фрол и Кузьма. Куртки обоих были изрезаны в десятке мест, а у рыжего ещё и сапог лишился подметки. Впрочем, кровь на одежде отсутствовала, и, значит, раны, если и были, то либо легкие, либо уже залеченные.
Недругами-друзьями я занялся после того как восстановил силы колдунье. На Лару ушло около трёх минут, на Фрола с Кузьмой — в два раза меньше. Они всё же не маги, поэтому и восстановились быстрее.
Странно, но мы почти никого не убили. Как сообщил Хэм, только двое нукеров перешли в разряд трупов. Зато раненых у противника он насчитал более трёх десятков. Кому руку оттяпали, кому ногу, кого просто порезали не по-детски.
Немного подумав, я понял, что это правильно, что так и должно быть.
Это для немецких лётчиков, насколько я знаю, гораздо важнее было не выполнить боевую задачу,
