Газета Завтра 380 (11 2001) - Газета Завтра Газета

в ней кровно повенчаны право и долг

(чуть-чуть вычурно, но надо же патриотической интеллигенции хоть какие-то крохи с государственного стола пожаловать!)

А если Россия и в чем виновата.

Стоп-стоп! Уместны ли в гимне слова о покаянии? А почему бы нет? В истории все народы взаимно виноваты друг перед другом! Главный вопрос в этом случае таков: "А судьи кто?" Если не жалкие папарацци, высоколобые парламентарии из ОБСЕ и плешивые правозащитники — это один коленкор, а если "Грозный Судия" — то Россия покорно склонит голову перед его волей.

А если Россия и в чем виновата,

то пусть ее судит один только Бог.

Никакой тут гордыни нет! Перед вашим Гаагским трибуналом или парламентской ассамблеей — да. А перед волей Всевышнего — какая гордыня, одно смирение! Ну вот и готов гимн. Как готов?

А самое главное? А припев?! Для народа припев нужен. В отчаянье я поднял взгляд от исписанной вдоль и поперек корявыми каракулями газеты. Уже вечерело. Рядом со мной два бомжа, устроившиеся на детской площадке под грибком, уже разливали что-то в пластмассовые стаканчики. Вечерело. Холодок начинал потихоньку забираться под мою куртку. И тут я понял, что силы на исходе, что на припев меня не хватит, и что без помощи Михалкова я дело не завершу. Значит, надо прославить Отечество по его шаблону, разве что каким-нибудь словечком замаскировать мой вынужденный плагиат. Допустим, вместо "славься" (к тому же какая сегодня слава!) обойтись чем-нибудь попроще — допустим, "здравствуй". Так и напишем: "Здравствуй, Отечество наше..." — только не свободное! Во-первых, подражание будет слишком явным, а, во-вторых, ну какое оно сейчас "свободное"! Да и вообще "свобода" — мираж в любые времена. Пусть лучше будет какой-нибудь банальный эпитет — "привольное", "раздольное" — во! — надеюсь "раздольным" мое Отечество будет всегда, если даже превратится в колонию цивилизованного мира. Но дальше — дальше я уже опять скажу свое, все о том, что мир, хочет он того или нет, но должен быть благодарен моей грешной, ныне разрушенной и все равно необходимой для его же спасения России.

время придет, и в грядущей судьбе

все человечество, жизни достойное,

(может быть, что какая-то часть человечества и недостойна жизни)

Скажет земное спасибо тебе.

Итак, что у нас получилось, подобьем бабки.

1.

Родная Россия, ты наша молитва,

народные силы свои собери,

еще не окончена вечная битва,

последняя слава еще впереди.

Припев:

Здравствуй, Отечество наше раздольное,

время придет, и в грядущей судьбе

все человечество, жизни достойное,

скажет земное спасибо тебе.

2.

Пусть жертвы твои тяжелы и огромны,

но все же от Бреста до Южных Курил

тебя защищают ракеты и домны,

и церкви, и насыпи братских могил.

Припев.

3.

История наша страда и отрада,

в ней кровно повенчаны право и долг,

но если Россия и в чем виновата,

то пусть ее судит один только Бог.

Припев.

Я встал, облегченно вздохнул, перекрестился на закат и со счастливым чувством исполненного долга поехал домой.

В троллейбусе я блаженно подремывал и рисовал в своем воображении такую благостную картину. Посылаю я слова своего гимна в комиссию, а через несколько дней в моей квартире раздается звонок: "Станислав Юрьевич! Вас просит приехать в Кремль президент Владимир Владимирович Путин". За мной присылают какую-то роскошную машину с сопровождением, я сажусь в нее, скромно одетый — в свитере, в джинсах, словом, в той самой одежке, в какой гимн писал. Мы въезжаем через Спасские ворота в Кремль, меня вводят в президентские покои, разукрашенные кистью моего друга Ильи Сергеевича Глазунова. Меня через распахивающиеся двери провожают к кабинету Путина, который своей легкой извилистой походкой идет мне навстречу, улыбается тонкой улыбкой, приглашает к столу. Мы садимся, и он спрашивает: "Расскажите, Станислав Юрьевич, как вам удалось за такое короткое время сочинить такой вдохновенный текст?" Я рассказываю ему, как это вышло, и он в завершении разговора, дружелюбно глядя на меня, говорит: "Да, славная история"... И добавляет: "А какое бы вы вознаграждение хотели, Станислав Юрьевич, за эту работу?" И тут я, как кузнец Вакула из "Ночи перед Рождеством", попрошу у него чего-нибудь самое что ни на есть простое.

— Дорогой В. В.! — скажу я ему. — Два ваших министра — Швыдкой и Лесин — распорядились дать воспомоществование журналам, с которыми конкурирует "Наш современник" — "Новому миру", "Знамени", "Октябрю" — по два с половиной миллиона рублей на год. Соблаговолите, чтобы и "Нашему современнику" была оказана помощь в тех же размерах. Я тогда хоть Распутину и Белову приличные гонорары смогу уплатить.

Владимир Владимирович понимающе улыбнется и скажет: "Ну какие пустяки, считайте, что дело решенное".

— А деньги откуда? — спрошу я. — Ведь у государства ни копейки, все пошло на борьбу с холодами.

— Деньги энтэвэшные, от Гусинского, — ответит Путин, — мы их все-таки раскололи! — И увидев, что я несколько обескуражен, тут же утешит меня:

— Берите, не сомневайтесь. Деньги не пахнут!

...Вечером по телевизору я услышал, что комиссия приняла текст гимна на слова Михалкова. Я облегченно вздохнул, что никуда не надо ничего посылать, порадовался, что закончились мои переживания, и чувство у меня было такое, что чем-то помог Сергею Владимировичу, хотя он и не подозревает об этом. Заснул я как никогда легко, спал крепким, безмятежным сном и лишь на мгновение, проснувшись после полуночи, подумал про себя: "Ну ты загородносадский Руже де Лиль, не пора ли тебе теперь отправляться в твою родную Калугу!"

[guestbook _new_gstb]

1

2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="

"; y+=" 20 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--

21

Напишите нам 5

[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]

Виталий Кривошеин В СЕТЯХ ОЛИГАРХОВ

НЕКОТОРЫЕ НАБЛЮДАТЕЛИ связали нейтрализацию в форме ареста украинской "железной леди" — бывшего вице-премьера по вопросам топливно-энергетического комплекса Юлии Тимошенко 13 февраля — с состоявшимся накануне визитом российского президента Владимира Путина в Днепропетровск — родной город и Леонида Кучмы, и самой Тимошенко.

Однако, по-видимому, дело тут вовсе не в Путине лично. 12 февраля председатель РАО "ЕЭС России" Анатолий Чубайс и министр топлива и энергетики Украины Сергей Ермилов подписали, казалось бы, симпатичный Меморандум о сотрудничестве в энергетике, в котором констатируется необходимость восстановления параллельной работы энергосистем России и Украины, декларируются намерения сторон о взаимоинвестировании, о сотрудничестве в организации экспорта электроэнергии, в том числе — в транзите российской электроэнергии через электросистему Украины.

Как известно, российская и украинская энергосистемы работали в параллельном режиме до 1999 года, но были разъединены из-за роста украинских долгов перед Россией. Российская выгода от объединения энергосистем заключается в том, что именно через украинскую сеть центр России соединяется с энергодефицитным Северным Кавказом. Состоявшееся уже после подписания Меморандума открытие Ростовской АЭС снимает актуальность этой проблемы. Другое дело — экспорт российской электроэнергии на Украину, а также в Западную Европу через украинскую территорию. С одной стороны, подобная схема приведет к разорению собственно украинской энергоотрасли, к приватизации Чубайсом украинской электросети и даже генерирующих энергостанций, с другой стороны — к колоссальному ограблению российской энергетики. Дело в том, что отпускная цена киловатт-часа электроэнергии в России значительно ниже и украинской, и западноевропейской, однако реальная себестоимость его производства значительно выше, что связано как с неблагоприятными климатическими условиями России, так и со своеобразным (иным, чем в Западной Европе) ценообразованием на электроэнергию. До недавнего времени фактическим вывозом российской якобы "дешевой" электроэнергии занимались в форме алюминиевого "толлинга" (выплавка алюминия — чрезвычайно энергоемкий процесс), теперь уже другой "Толя", играя на "дешевизне" российской энергии на европейском рынке, займется тем же самым в открытую, без всякого камуфляжа в виде переработки глинозема. Но самой России эта электроэнергия дается ох как недешево!