Ночь черных звезд - Екатерина Белецкая

– Какая? – живо спросил рауф.

– Давайте уберем стенку. Он же думал, что мы… ну… когда мы втроем? Так пусть постоянно видит, что мы делаем! Вернее, что не делаем.

– Принимается, – согласился Фэб.

– Я бы еще дал ему трансляцию из нашей каюты в его, – предложил Ит.

– Слишком нарочито, – поморщился Фэб.

– Не слишком. Пусть смотрит, когда хочет. Не захочет, попросит искина убрать это все.

– Тогда согласен.

Секторальная станция

Изнутри

Рассчитывал маршрут, разумеется, Ри. Ит сунулся было помочь, но Фэб осадил его – не твое дело, занимайся по программе и не отвлекай человека. Пилот, услышав этот категорический вердикт, приободрился – Фэб тут же вырос в его глазах. Да, он не собирался верить рауф, но сам факт того, что его вотчину не трогают, заслуги признают безоговорочно и, главное, доверяют свои жизни, оказался для Ри приятной неожиданностью. До этого момента пилот думал, что Фэб станет мстить – ограничит в правах, будет изводить или придираться. Но нет. Рауф был абсолютно спокоен, ровен, доброжелателен – словом, вел себя точно так же, как до того достопамятного разговора.

К теме больше не возвращались, Фэб тут же пресекал любые попытки. Единственным напоминанием вскоре стала лишь каюта, в которой ночевали Фэб, Скрипач и Ит. Каюта, лишенная внешней стены. Впрочем, через трое суток все освоились, лишь Скрипач ворчал, что приходится убирать кровать – Фэб запретил искину это делать.

– Ну почему я должен сам?! – риторически вопрошал Скрипач в пространство, складывая утром одеяло. – Почему Даше можно, Ри можно, Иту можно, а мне нельзя?

– Потому что у Ри или Ита с дисциплиной все и так в порядке, а у тебя с ней дело обстоит отвратительно, – тут же отозвался незаметно подошедший Фэб. – Рыжий, все начинается с мелочей. Приучишь себя к аккуратности в мелочах, постепенно наладится и остальное.

– Лучше бы я бегал, – проворчал в ответ Скрипач. Ит и Ри как раз в это время совершали свою пробежку по станции, параллельно болтая то с искином, то с Фэбом. Фэб давал указания – ускориться, замедлиться, указывал искину, что дальше потребуется сделать подъем, потом ровный участок, потом спуск.

– Лучше бы ты убрал нормально кровать…

– Пф! Ну хорошо, хорошо, сейчас…

– …а потом быстренько сделал анализ точки, в которую мы идем. Рыжий, все это время тебя везли, согласись.

– Да как же! – ощерился Скрипач. – Особенно меня везли, когда я вывел станцию из той свертки.

– Рыжий, – глаза Фэба сузились. – Мы говорим не об этом. Мы говорим о том, что ты не работал постоянно. Мне нужно, чтобы ты сделал анализ точки.

– А то ты его не сделал, – проворчал Скрипач. Он, наконец, справился с одеялом и тут же сел на кровать.

– Конечно, я его не сделал, – парировал Фэб. – С какой радости я должен его делать?

– Сделал, сделал. А потом скажешь, что я идиот, потому что ошибся в том-то и в том-то.

– Скрипач, это не так. Не знаю, хорошо ли ты понял то, что тебе объясняли, когда принимали на работу, но я тут не для того, чтобы кого-то в чем-то ограничивать. Я всего лишь учитель. И я не могу отвечать за всю вселенную и за каждый мир, через который нам придется идти. Поэтому…

– Фэб, а Фэб… – Скрипач понурился. – Слушай… я все понимаю, но мне… мне очень трудно. Я запутался и теперь сам не знаю, что…

– А вот для этого и нужно убирать кровать, а потом идти и делать анализ точки, – твердо заявил Фэб. – А после – заказать завтрак для всех и повторить вчерашний материал. А потом дать всем отчет по миру. И пока Ри досчитывает фрагмент, прослушать лекцию, которую собирается сегодня прочесть Даша. Рыжий, пойми, для того, чтобы жизнь наладилась, нужно жить. Не впадать в раздумья о том, что сейчас решить просто невозможно, а жить. Это, мой дорогой, внутренняя дисциплина, без которой любое существо превращается в подобие тряпки. Если ты собран, если голова твоя занята не досужими вымыслами и домыслами, если ты делаешь дело, настоящее дело, конечно, не эрзац, если ты знаешь, что твое дело принесет пользу кому-то, – мысли, подобные тем, что сейчас к тебе пришли, приходить не будут.

– Почему? – жалобно спросил Скрипач.

– Им будет просто некогда. А теперь иди, – Фэб улыбнулся. – Иди, иди. И не забудь спросить у искина, умеет ли он делать имитацию мяса.

– Имитацию… чего?! – опешил Скрипач.

– За завтраком узнаешь, – твердо ответил Фэб.

Следующая точка, в которую они направлялись, располагалась в Белой зоне на окраине галактики. Мир, не развитый, достаточно примитивный, в чем-то был похож на мир Марии. Та же слабая техногеника, может, чуть повыше уровнем, те же государства, те же вялые войны, та же общая неопределенность. В реестре Официальной Службы мир присутствовал, и все вроде бы так и было, но Скрипач обратил внимание на одну деталь, которая на первый взгляд выглядела совершенно незначительной.

«Вход в информационную сеть планеты с ограничениями, зонирование отложено на неопределенный срок. Посещение нежелательно».

То, что зонирование отложено, Скрипача не удивило. Практически во всех досье белых миров стояли подобные пометки, а в досье он за эти дни успел основательно порыться. Но почему вход в информационную сеть с ограничениями?.. И почему посещение нежелательно? С этими вопросами он пришел к Фэбу, который следом за ним открыл досье, и они принялись изучать скупые данные о планете уже вместе.

– Молодец, – похвалил Фэб. – Хорошо у тебя голова работает, как я погляжу. Что сам думаешь на этот счет?

– Ммм… в инфосеть пустим искина, потом попросим отчет…

– Ну, спасибо, – сардонически пробурчал с потолка тот.

– А если бы не было искина, тогда что? – Фэб склонил голову к плечу.

– Тогда? – Скрипач задумался. – Тогда, наверное, нужно было бы посмотреть эту инфосеть самостоятельно, выйти на планету…

– Посещение не рекомендуется, если ты помнишь.

– Тогда не знаю.

– Поговорим за завтраком, – подвел итог Фэб. – Втроем решите, как поступить.

Впрочем, завтрак начался отнюдь не с анализа и вопросов, а с того, что Ит, Ри и Скрипач от этого завтрака наотрез отказались.

– Я мясо есть не буду, – твердо произнес Ри. – Ни под каким видом.

– Я тоже, – столь же твердо добавил Ит.

– И я, – вставил Скрипач.

– Будете, – вздохнул Фэб. – Куда вы денетесь.

– Это еще почему? – неприязненно спросил пилот.

– Объясняю. Если вы окажетесь на отработке в мире, подобном, к примеру, тому, в который мы сейчас идем, вам придется в этом мире как-то жить. Причем часто отработка занимает весьма длительное время. Чем-то выделяться вы не имеете права. Вы обязаны целиком и полностью соответствовать образу, в котором работаете.

– Вынуждена признать, что он прав, – до этого момента молчавшая Даша рискнула вмешаться. – Хотя я бы на такое тоже не согласилась ни за что на свете.

– Дашенька, вы сейчас не сбивайте их с толку, пожалуйста, – попросил Фэб. – Так вот, я еще не закончил. Если вы, к примеру, попадаете в ситуацию, в которой избежать какой-то неприятной вещи невозможно, вам… придется смириться и делать эту вещь. Понимаете?

Ит задумался. Хмыкнул.

– Фэб, а можно говорить с нами, как с нормальными людьми, а не как с трехлетками? – ехидно спросил он. – По-моему, ты переигрываешь.

– Можно, – кивнул рауф. – Тогда скажу иначе. Есть такая вещь, как соблюдение законов мира пребывания. Это распространяется не только на юридические законы, но и на гласные и негласные законы социума. Так вот, если в мире большинство населения ест мясо, ты тоже должен есть мясо. Или ходить в юбке. Или носить оружие. Кстати, с сегодняшнего вечера начинаем занятия по огнестрельному, вы уже вполне в форме для этого.

У Ри загорелись глаза.

– Правда? – обрадованно спросил он.

– Правда, – подтвердил Фэб. – Хоть что-то хорошее, верно, Ри?

Пилот не ответил.

– Вы ешьте, ешьте, – посоветовал наставник. – Тем более что это не настоящее мясо, а имитация. До настоящего вам еще далеко, для того чтобы его есть, вам еще обмен веществ откорректировать придется. Ладно, с мелочами покончено. Скрипач, искин, дайте отчет по миру, пожалуйста.

– А можно я сначала прожую, пожалуйста? – попросил Скрипач. – Слушайте, а неплохо…

Ит с опаской подцепил с тарелки тонкий ломтик и откусил от него небольшой кусочек. Действительно, неплохо. Он вспомнил имитацию мяса, которую заказывал в Далате, но если та имитация ему совершенно не понравилась, то эта была действительно довольно вкусной.

Ри последовал его примеру. С минуту просидел молча, задумавшись, потом взял с тарелки второй ломтик и поинтересовался:

– Фэб, скажи, нам еще долго придется чувствовать себя… такими дураками?

– Долго, – исчерпывающе ответил рауф. – Ри, мир меняется, если ты заметил. Причем меняется не в ту сторону, в которую, как ты думал, он должен измениться. Я понимаю, о чем ты. Ты хотел идти воевать, а вместо этого сидишь тут и пытаешься съесть то, что не станет есть ни один нормальный человек. Так?