Всё о встречах после смерти - Рэймонд Моуди

После прогулки мы съедали легкий ленч, состоящий из супа, салата, фруктов и фруктового сока, усаживались и беседовали. Мы долго и скрупулезно обсуждали личность умершего и отношения между ними двумя. Мы разбирали тип личности умершего, внешность, привычки — практически все.

Обычно подопытный приносил важные предметы памяти. В разговоре эти вещи были как раз между нами, и мой собеседник часто к ним прикасался. Некоторые вещинапоминания были очень трогательны. Сын принес рыболовные снасти отца. Женщина принесла шляпу сестры. Один из моих сотрудников сделал очень комфортную наклонную лежанку с наушниками. Она очень подходила для релаксации под музыку. Мелодия пронизывала тело подопытного благодаря проводимости костей, и я использовал это приспособление в работе, наверное, с половиной моих подопытных, чтобы углубить их расслабление.

Подготовительный этап длился до сумерек, а затем подопытного отводили в камеру видений, выключали все освещение, кроме маленького светильника. Подопытному предлагали пристально вглядеться в зеркало, расслабиться и освободить свой мозг от всего, кроме мыслей об умершем. Вглядывающийся мог оставаться в камере сколько захочет, но его просили снять часы, чтобы исключить желание узнать время.

В соседней комнате находился мой помощник, готовый оказать любое необходимое содействие. Когда подопытный выходил из камеры, проводилось длительное собеседование о происшедшем. Позволялось дать волю чувствам и обсуждать ощущение опыта до тех пор, пока ничего не оставалось необсужденным.

Эти сессии продолжались иногда более часа, но я взял за правило не вмешиваться и не поторапливать подопытного. Именно он решал, когда закончить собеседование.

Я ВИДЕЛ РЕАЛЬНУЮ ЛИЧНОСТЬ

Типичным был случай с мужчиной, желавшим увидеть свою мать. Он пришел ко мне, услышав в Нью-Джерси мое сообщение о возможностях СЗ.

Он рассказал, что мать умерла в прошедшем году, и это большая потеря для него. Отец скончался, когда он был маленьким, и все заботы достались матери. В результате у мужчины сформировалась необычайно сильная привязанность к матери, и он сильно горевал после ее ухода. Я проверил его данные. Ему было за сорок, он занимал высокий пост в фирме в Нью-Иоркском Сити, никогда не лечился по поводу психологических расстройств.

Я решил, что он является превосходным объектом, ибо и желает участвовать, и может понять процесс, и соответствует сформулированным мною критериям.

Я был очень взволнован, когда он сообщил, что готов провести со мной день. Мы все делали по приведенному выше распорядку. Утро мы провели в длительной прогулке на природе и беседе о мотивах его желания увидеть мать. Я всегда находил это удивительно полезным для раскрепощения ума человека. Некоторые психологи прогулки и пробежки включают в свои обычные методы лечения.

"Она сильно болела в конце жизни, — говорил мужчина. — Я думаю, что хочу увидеть ее, чтобы убедиться, что она счастлива там, где сейчас находится. Это одна из причин".

После ленча мы просматривали фотоальбом, снимок за снимком, год за годом — он и его мать. С ранних фотографий на нас смотрела крепкая и счастливая женщина, а вот на фото в конце альбома была измученная возрастом и болезнями женщина. На некоторых снимках мать и сын щеками прижимались друг к другу. И хотя сын улыбался, было ясно, что болезненное состояние матери тревожит его.

Мы посмотрели принесенные им памятные вещи: свитер, который она носила в конце жизни, и шляпку, которую она носила в молодости.

"Одежда имеет память, — объяснил он. — Я хотел захватить с собой то, что напомнило бы мне, как она себя чувствовала и даже как она двигалась".

Вечером я повел мужчину в комнату видений, объяснил ему процедуру и оставил одного. Он появился приблизительно через час, улыбающийся, но слезы катились по его щекам. Он ликовал. Мы уселись в моем офисе, и мужчина рассказал об увиденном:

"Вне всякого сомнения личность, которую я видел в зеркале, моя мать! Я не знаю, откуда она пришла, но уверен, что видел реальную личность. Она смотрела на меня из зеркала. Я не могу сказать, во что она была одета, но могу сказать, что ей было за семьдесят лет, приблизительно тот же возраст, в котором она скончалась. Однако выглядит она более здоровой и счастливой, чем в конце своей жизни.

Ее губы не двигались, но она говорила со мной, и я ясно слышал ее слова. Она сказала: "У меня все прекрасно", и счастливо улыбнулась.

Я оставался, насколько мог, расслабленным и просто смотрел на нее. Мои руки подрагивали, и я чувствовал, как ускоряется сердцебиение. Затем я решился поговоритЬ с ней и сказал: "Рад увидеть тебя снова". "Рада увидеть и тебя тоже", — ответила она: Это все. Она просто исчезла".

Опыт успокоил его относительно смерти^ матери. "Из того, что я видел и слышал, я могу понять, что ей больше не больно, как было в ее последние дни, — говорил он. — Это само по себе намного облегчает мою жизнь".

Подопытный не сомневался, что в зеркале действительно была его мать, но не был готов ответить, откуда явился ее образ. Он мог быть и некой формой памяти, и действительно духовным телом матери, считал мужчина. Но каким бы ни был ответ, дать его он был неспособен. "Я не знаю точно, чем это вызвано, но знаю точно, что видел свою маму".

УДИВИТЕЛЬНЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ

До начала сессий СЗ я полагал, что привидения увидят очень немногие подопытные — возможно, один из десяти. Я также полагал, что возникнет неопределенность относительно реальности свиданий и подопытные будут не уверены, произошло ли свидание "в их уме" или в действительности.

Из опыта, однако, возникла картина, драматически отличавшаяся от воображаемой мною вначале. Проведя через процесс инициации видений всего несколько человек, я осознал, что обычный человеческий опыт «видения» умерших можно воспроизводить. Из десяти участников пятеро «видели» умерших родственников. Позже, улучшив технику проведения и оборудование сессий, я проводил инициацию видений еще успешнее. Но, оглядываясь назад, не перестаю изумляться первым исследованиям.

ИЗВЕСТИТЕ МАМУ, ЧТО У МЕНЯ ВСЕ В ПОРЯДКЕ

Одним из моих первых подопытных был врач с Западного Берега, желавший воссоединиться со своей тетей. Вместо этого произошло неожиданное воссоединение с племянником, которое поставило его в неловкое положение. Свидание было чисто слуховым, тем не менее врач был убежден, что разговаривал с подростком. Вот его рассказ:

"Я не планировал встречаться с моим племянником в комнате видений. Я был там, казалось, долго. Ничего значительного не происходило, пока я сидел и пытался вызвать призрак. Тогда я прекратил свои попытки, откинулся назад и расслабился. "Ладно, я не способен на это", — решил я.

Именно в этот момент возникло ощущение присутствия покончившего с собой племянника. Я был близок с этим племянником, которого назвали в честь моего отца и меня.

Чувство его присутствия было очень сильным, я слышал его голос очень четко. Он поприветствовал меня и передал очень простое послание. Он сказал: "Извести маму, что у меня все в порядке и что я очень ее люблю".

Воздействие было очень глубоким. Я знаю, он был со мной. Я ничего не видел, но чувствовал его присутствие. Голос его не был точно таким, как когда-то. Я не могу сказать точно, что это было, но могу сказать, чем это не было. Это форма общения. Я был уверен, что я общался с моим племянником". Это свидание поставило врача перед дилеммой. Он чувствовал абсолютную уверенность в действительности присутствия умершего племянника. Он также чувствовал себя обязанным выполнить обещанное, то есть передать сестре послание ее сына. Он не представлял реакции сестры на эту новость и опасался, что она сочтет его умалишенным.

Он сказал мне, что предварительно решил сообщить сестре новость как о своем исключительно живом сновидении. А восемь месяцев спустя решился поведать сестре правду о том, как происходило свидание. Она с пониманием отнеслась к опыту брата.

"ОН ОБНИМАЛ МЕНЯ"

Женщина пришла на свидание с умершим дедом. У нее был с собой фотоальбом, и она рассказывала мне о своей любви к нему, показывая снимки. Она ушла в комнату с зеркалом в надежде увидеться с дедушкой, но никто не был готов к тому, что случилось. Она не только виделась и разговаривала с дедушкой; когда женщина начала плакать, тот вышел из зеркала и успокаивал ее.

"Я была так счастлива видеть его, что начала плакать. Сквозь слезы я все еще видела его в зеркале. Затем мне показалось, что он приблизился и, должно быть, вышел из зеркала, потому что я помню, как он держал меня и обнимал меня. Было ощущение, будто он сказал что-то вроде: "Все в порядке, не плачь". Прежде чем я могла осознать это, он ушел. Я все еще чувствую его прикосновение. Я также ощущаю тепло, как если бы меня обнимали.